Магический корпус (СИ) - Фелин Алекс (е книги .txt) 📗

— До встречи, — сказала я и повернулась к Хирду спиной, давая понять, что считаю наше короткое путешествие оконченным.

— Возвращайся, — на выдохе ответил он и наложил купол ненаходимости, чтобы никто из случайных прохожих не обратил внимания на высокого афроамериканца, рисующего на земле что-то вроде пентаграммы.

Я поглубже засунула руки в карманы и огляделась. Хирд выполнил просьбу и перенёс меня в мой город. Но он либо снова ошибся координатами, либо не решился переносить меня на приснопамятное кладбище, поэтому результат был предсказуем — точка перехода при отсутствии конкретных координат с улицей или домом, выбросила нас прямо в центр города. Отсюда до моего дома можно было добраться либо на метро, минут за двадцать с одной пересадкой, либо пешком, но уже часа за два, если идти быстро. На город стремительно опускалась ночь. Небо постепенно темнело, вспыхнули первые звёзды.

Я немного подумала, выдохнула в стылый осенний воздух облачко пара и едва не расхохоталась от злой иронии: у меня имелся свой банковский счёт, на который автоматически переводилась вся моя зарплата и с которого я в любой момент могла снять любую сумму в любой валюте. А сейчас у меня в кармане не было ни гроша, потому что я не была готова к тому, что спонтанно вернусь в родной город посреди ночи. Но я не хотела возвращаться в Цитадель.

Я прикинула маршрут, коротко прикоснулась к рукояти катаны, чтобы придать себе уверенности, и направилась в сторону дома. Не моей старой квартиры, которую я продала почти сразу после поступления на службу в Корпус, а туда, где жили мои мама и папа. Благодаря периодическим визитам домой я знала, что они не переехали и так и живут в своей двухкомнатной квартирке с цветами на каждом подоконнике.

Фонари уже зажглись и освещали мой путь своим концентрированным оранжевым светом, не рассеивающим окружающую тьму, а делающим её ещё более непроглядной, и только отвоёвывали у неё маленькие островки. И я совершала короткие путешествия от одного такого островка к другому, думая о том, как сильно, оказывается, соскучилась по этому ощущению оторванности от всего мира. Где-то на больших улицах пролетали автомобили и звенели последние трамваи, но в переулках и проходных дворах, в которые я то и дело сворачивала, было тихо и спокойно.

По пути мне попадались случайные поздние прохожие, и я по инерции искала в них признаки принадлежности к той или иной магической расе. Как знать, возможно, среди них и попадались магические создания, но абсолютно все смотрели на меня одинаково подозрительными взглядами. Я понимала их. Девушка в странном костюме и с мечом за спиной может вызвать недоумение у кого угодно.

Не знаю, сколько часов прошло, прежде чем я вышла к тому самому кладбищу, но усталости я не чувствовала и только думала, что было бы забавно, если бы сейчас из могил снова полезли ожившие мертвецы. Запаниковала бы я? Думаю, нет. Я не сделала этого тогда, когда оружие за моей спиной было тренировочным, а жизненный опыт ограничивался скучной реальностью, не сделала бы этого и сейчас, после полного погружения в чуть мрачную сказку и после того, как настоящая боевая катана стала продолжением руки.

Я свернула на кладбище и немного побродила среди могил, бездумно скользя взглядом по выбитым на камнях именам. Скольких из них команда, которая тогда ещё не была моей, окончательно отправила за Врата? Мужчины и женщины, старики и дети. Мы так и не поняли, чья злая воля заставила их покинуть уютные гробы и начать нападать на живых.

Я осознала, что снова мысленно возвращаюсь к тому, чего так избегала в последние несколько часов. Я не буду думать об этом сейчас. Я подумаю об этом потом. Завтра или послезавтра, неважно. Потом. Сейчас мне нужно освободить мысли и, может быть, немножко поспать, чтобы завтра на свежую голову обдумать всё, что произошло сегодня.

Конечно, я скучала по родителям, как только может скучать по ним человек, у которого было не так много привязанностей, и который был вынужден уехать очень далеко. Намного дальше, чем можно себе представить. И всё же я колебалась, стоя перед знакомой дверью и не решаясь нажать на звонок. Раньше я всегда предупреждала о своих визитах заранее и появлялась днём. Как они отнесутся к дочери, без предупреждения появившейся на их пороге ближе к утру? Что ж, у меня не было других способов выяснить это, кроме как позвонить в дверной звонок, что я, впрочем, и сделала.

Некоторое время было тихо, а потом дверь мне открыла мама, встрёпанная со сна и в старомодной ночной сорочке в пол.

— Привет мам, — жалобно выдавила я, сглотнув комок в горле. Глаза защипало от подступивших слёз.

— Лиза, кто там? — услышала я голос отца, а затем он и сам появился, подтягивая пижамные штаны и зевая на ходу.

Правда, когда родители осознали, кто именно стоит перед ними, кажется, сразу проснулись.

— Лара? — всё-таки уточнила мама, и я смогла только кивнуть в ответ.

Любая попытка издать хоть звук, могла перерасти в неконтролируемые рыдания, а это могло бы ещё сильнее напугать маму, которая, похоже, уже находилась в предобморочном состоянии.

— Ты знаешь, который сейчас час? — сурово нахмурив кустистые брови, поинтересовался отец, и я помотала головой, — Четыре утра, — просветил меня недовольный родитель, но мама только отмахнулась от него и втянула меня в квартиру.

— Девочка моя, — запричитала она, ощупав меня со всех сторон, — ты же вся холодная, как ледышка! Проходи на кухню, я сейчас поставлю чайник и заварю чай. Как давно ты ела в последний раз?

Узнаю свою маму — в любой непонятной ситуации она пьёт чай и предлагает его всем окружающим, искренне считая его панацеей от всех душевных болезней, включая депрессию. Я невольно улыбнулась, чувствуя, как семейный уют обнимает меня за плечи и уносит все переживания далеко-далеко. Отец ещё немного пошевелил бровями и усами, а потом снова душераздирающе зевнул и ушёл досыпать. Я скинула меч в прихожей, вымыла руки и прошла на кухню, где мама уже наливала мне крепкий чёрный чай из маленького заварочного чайника с рисунком васильков на боку.

Я обняла ладонями чашку и уставилась в её тёмно-коричневую глубину с редкими чаинками, медленно плывущими покругу.

— Так что у тебя случилось такого, что ты сочла за наилучший вариант появиться в четыре утра на пороге родительского дома? — поинтересовалась мама с ненавязчивостью атакующего танка, присев на соседний стул с такой же большой кружкой чая.

— Ой, мам, если бы я сама знала.

Медленно и вдумчиво я описала маме ситуацию, опуская подробности вроде семейных тайн Хирда и места действия, а так же способа перемещения из точки «а» в точку «б».

— И? — только и спросила мама, когда я закончила свой невнятный рассказ.

— Что «и»? — удивилась я.

— Я, наверное, чего-то не понимаю, — покачала головой родительница, — вы ездили в родной город твоего друга, так?

— Так, — кивнула я.

— Он поделился с тобой своими детскими травмами, так?

— Так, — снова согласилась я.

— А потом он признался тебе в своей симпатии, а когда ты отказала, решил, что это из-за того, что тебе нравится другой ваш общий друг, так?

— Который, на минуточку, начальник нашего… отдела, — буркнула я, — ну, так.

— И я всё ещё не понимаю, в чём проблема.

Я застонала и принялась биться головой о стол. Как объяснить маме разницу между членами моей команды и мной, учитывая подписку о неразглашении, я не особенно понимала. Вечер перестал быть томным.

— Мам, он мой друг, — предприняла я ещё одну попытку, — мы множество раз помогали друг-другу, дурачились вместе, узнавали новое, я помогала ему… отрабатывать навыки, — я вовремя проглотила слова «разучивать заклинания», — после этого я просто не могу видеть в нём… мужчину. Только друга. И это не учитывая то, что мы из разных… скажем так, социальных слоёв.

— Так поговори с ним об этом. На самый крайний случай, можешь там поискать в своём окружении девушку, которой нравится твой друг, и обратить на неё его внимание.