Смерть Хаоса - Модезитт Лиланд Экстон (книга регистрации .TXT) 📗
– А что будет потом? – спрашивает Сиодра.
– Песни переживут все, – мягко говорит Верлинн.
– И Равновесие сохранится, – добавляет Древняя, – вне зависимости от того, кто заплатит за это и сколь великую цену.
Ветви древнего дерева шелестят в самом сердце Великого леса.
CXXI
Рассвело слишком рано, но мы торопливо встали и, едва ополоснувшись, оделись. Трудно было поверить, но, сытно позавтракав предложенными тетушкой Элизабет булочками, фруктами и даже пирожками с яйцами, мы к тому моменту, когда солнце лишь показалось над горизонтом, давно оставили позади запертый дом и мастерскую дядюшки Сардита.
Еще стояло раннее утро, а мы, свернув направо с Главного тракта, двинулись по сужавшейся дороге на Уондернот и по мощенной камнем улице въехали в центр города, к почтовой станции и двухэтажному зданию «Сломанного Колеса», по словам отца, вот уже несколько столетий являвшегося здесь единственным трактиром. Менялись только владельцы, а само заведение оставалось прежним. Вот и сейчас оно было выкрашено заново, но все в те же традиционные кремово-коричневые цвета.
Позади площади мы приметили юнца, сидевшего на крыльце лавки медника. Я помахал ему, и он помахал в ответ, несколько удивившись появлению в такую рань всадников, да еще и шести сразу. Проехав мимо шорной мастерской Лерака, мы выехали из центра, а затем и из самого городка, продолжая путь на запад. К югу от дороги теперь тянулись мягкие холмы, поросшие вишнями, яблонями и ябрушами. Низкая каменная стена отделяла сады от дороги.
На вершине низкого холма высилось окруженное садами, одинокое каменное здание Института.
– Вот он, – сказал я Кристал.
– Вот уж не думал, что он устроит здесь подобное заведение, – заявил Джастин.
Я воззрился на дядюшку.
– Давным-давно, – пояснил он в ответ на мой вопросительный взгляд, – когда я был молод и работал над своим сухопутным пароходом, мы с ним стояли на этом самом месте, и я сказал, что было бы недурно перевести сюда Совет. Он тогда эту идею одобрил, но вместо того основал этот Институт и выстроил для него здание. Занял прекрасное место, на вершине холма.
– Зато тут прекрасные деревья, – заметил дядюшка Сардит.
– Да, деревья хорошие, – кивнула, приглядевшись к садам, Дайала.
Я тоже так считал, но ей всяко было виднее. Мои родители, Тамра, Валдейн и двое других стражей поджидали нас, уже оседлав и навьючив лошадей.
– Вы выглядите так, словно неплохо отдохнули, – заметила Тамра, взглянув на Кристал.
– Да, совсем неплохо, – ответила Кристал шутливо, но, что не укрылось от меня, с легкой печалью.
Физиономия Валдейна сияла профессиональной бодростью.
– Ты хорошо выспался? – спросила меня матушка.
– Прекрасно, – ответил я, свешиваясь с седла и целуя ее в щеку. – А ты?
– Мы тоже поспали. Правда, отец очень беспокоился, но и ему удалось вздремнуть.
– Нам пора ехать, – сказала Кристал.
Все остальные сели верхом, и мы поехали назад, через Уондернот. На крыльце медника сидел все тот же парнишка, и при виде разросшейся компании, включавшей в себя вооруженных бойцов, а также черных и серых магов, глаза его сделались еще шире, чем в прошлый раз.
Главный тракт был таким же, как всегда: прямым, широким, ровным и надоедливо однообразным.
Увидев указатель с надписью «Энстронн», я улыбнулся.
– Что тебя позабавило? – спросила Кристал.
– На этом самом месте мне повстречалась Шрезан…
– Шрезан?
– Прежняя любовь Лейтррса, девушка…
Тамра и Кристал переглянулись.
– Что странного в том, что Леррис это запомнил? – спросил мой отец. – Шрезан – имя, издавна известное на Отшельничьем, его носили многие. Джастин вполне мог быть знаком с прапрабабушкой этой девицы, а то и с кем постарше. Но эта Шрезан, надо думать, была очень привлекательна, иначе Лейтррс не назвал бы ее именем корабль.
– Корабль? – Кристал воззрилась на меня. – А ты об этом не упоминал.
– Да я знать не знал.
– Ну, – хмыкнул мой отец, – он нам не докладывал, в честь кого его назвал, но все сходится. Лейтррс был купцом и владел стальным пароходом новейшего образца, называвшимся «Шрезан». Мне это имя запомнилось, потому что этот корабль заходил в Найлан как раз тогда, когда выяснилось, что Хамор строит стальные военные корабли.
– Стало быть, насчет девушки ты не ошибся, – сказала мне Тамра.
– Время от времени я бываю прав.
– Довольно часто.
– Более чем, – дополнила Кристал.
После Энстронна, Клариона и Сигила мы остановились на том самом постоялом дворе, где торговец пытался заставить меня продать ему мой посох. Здание не изменилось: те же стены без окон, черепичная крыша и деревянные скамьи. Впрочем, прошло не так уж много времени. Менее четырех лет назад я брел пешком по Главному тракту, тщетно пытался заигрывать со встретившейся мне по дороге девушкой по имени Шрезан. Тогда, не подозревая о сокрытой в моем посохе силе, я отбился им от иноземного торговца, а о существовании Тамры и Кристал даже не подозревал.
Спешиваясь, я глубоко вздохнул.
– Воспоминания нахлынули? – спросила Кристал.
– Мне кажется, будто с той поры прошла целая жизнь.
– Так оно и есть.
Она была права. Ты можешь вернуться домой, но это уже не тот дом. Вот почему, наверное, тетушка Элизабет хотела, чтобы мы остановились у нее.
Когда незадолго до заката на горизонте показалась темная линия стены Найлана, Валдейн подъехал поближе к Тамре и спросил:
– Где мы остановимся в Найлане?
Я хотя и смотрел не на нее, а в сторону Восточного океана, уловил лукавую улыбку Кристал.
– Не знаю, – ответила Тамра.
– У Совета имеется корпус для гостей, – сказала моя матушка, повернувшись в седле.
– Прекрасно, – пробормотал Джастин.
– Комнаты предназначаются для гостей Совета, а вы, несомненно, являетесь таковыми, – продолжила матушка с улыбкой. – Я позаботилась, чтобы все было готово, как только получила уведомление.
– Это позволит сэкономить деньги? – спросил Джастин.
– Не в том дело, – ответила матушка. – Уж кому, как не мне, знать: там уютнее, чем в гостинице…
– …а кроме того, – закончил за нее отец, – ваше пребывание там послужит Советникам напоминанием о том, что приглашены вы именно Советом.
Как и сам Главный тракт, могучие черные стены Найлана остались прежними: отвесными и гладкими, высотой в шестьдесят локтей, без зубцов, бойниц, амбразур, башен, рвов и мостов. С единственными воротами, которые на людской памяти никогда не закрывались.
CXXII
Фритаунский порт, Фритаун (Кандар)
Облаченные в мундиры солдаты с отливающими синевой стальными ружьями и патронташами выстроились на каменном пирсе у Великого Северного залива.
С мостика «Гордости Императора» маршал Дирсс обозревает безупречные светло-коричневые каре.
– Надеюсь, этот контингент тебя удовлетворит, – говорит командующий флотом Стапеллтри. – Их здесь более десяти тысяч. Отшельничий располагает лишь тремя тысячами, причем лишь у немногих из них уровень подготовки соответствует нашим требованиям. И ружей у них нет.
– Войск будет достаточно, равно как кораблей и пушек, – с улыбкой отвечает маршал, озирая покрывающие весь залив корпуса множества кораблей. – Не сомневаюсь, они прекрасно оснащены и способны выдержать любые шторма и нелегкое плавание. Здесь их ждет дальний путь.
– Заверяю тебя, маршал, мы готовы исполнить наш долг, с чем бы нам ни пришлось столкнуться.
– Прекрасно, командующий! Надеюсь, попозже ты наведаешься ко мне, и мы выпьем по бокалу доброго хаморианского вина и таким образом отметим начало великого похода во исполнение повеления императора. Я слышал, что здешние вина тебе не нравятся.
– Я должен удостовериться, что погрузка идет по плану.
– А потом?
– Мы разведем пары.
– И ты зайдешь ко мне?
