Бойня (СИ) - Панасенко Дмитрий (лучшие книги .txt) 📗
Сан Джа с улыбкой огладил письменный столик пальцами. Предложение человека без лица было щедрым. Очень щедрым. Полкило серебра за карабин. Три килограмма за каждую единицу крупного калибра. Сотня монет за обычные боеприпасы и триста пятьдесят — за каждый винтовочный патрон крупнее двенадцати миллиметров… Он готов был брать все. Человек без лица. Сан Джа решил назвать его именно так. Брокер. Король нищих. Как он узнал, что скромный, не слишком удачный караванщик имеет нужный товар? Кто он такой? Распятый сохрани, Сан Джа занимался торговлей почти пятьдесят лет с тех пор, как его уже достаточно взрослого выгнали с женской половины. Он, способный взвесить измерить и просчитать любого с полувзгляда даже не смог понять, с кем имеет дело. От закутанной в тяжелый плащ фигуры пахло кровью и смертью, пропущенный через голосовые фильтры голос незнакомца принадлежал скорее машине, чем человеку, но предложение хоть и воняло хуже, чем пролежавшая на солнце неделю косуля, было слишком заманчивым. Слишком… сладким. В конце концов, он уже один раз нарушил правило толстяка. Продал девчонке-омеге винтовку и пару карабинов. И ничего ведь не случилось? Или случилось? Караванщик нахмурился. А что, если мутантка, эта отрыжка песчаных демонов, была как-то связанна с Королем нищих? Или это подстава и провокация толстяка? Ослиное дерьмо…
Знал же, что не стоит открывать карты перед этой зубастой дочерью двухголового шакала, но ему нужен второй грузовик. Очень нужен. И батарея. Такое сокровище… Теперь у него есть, что дать в калым за невесту для сына. А еще было в этой девчонке что-то такое… Что-то, отчего даже его застарелая неприязнь к северянам дала трещину. Ему… Сан Джа нахмурился. Глупости. Он уже давно вышел из возраста, чтобы дуреть от одного вида женщины, словно винторог во время гона. Северянка полезна. И боец, эта отрыжка демона, сразу видно, не плохой. Да что там, если верить рассказам сходившего на бои Мали, такого воина могут себе купить только Дома вольных городов и самые богатые ханы. Иметь в сопровождении настоящего альфа-прайм Сити. Пусть даже женщину. Да ему будут платить только за то, чтобы на нее посмотреть… Торговец вздохнул. Мали… вот глупый мальчишка, который день порывается идти в мастерскую, где поселилась мутантка. Даже хотел выехать в степь и собирать для нее поздние полевые цветы, сплести венок, как делают на Севере, благо, дела помешали. Дурак. После того, как сходил на бой, всё твердит, что пора менять традиции. Что, если наемница согласится прийти к его костру, то он откажется от своей доли в грузовике. Что пусть он потеряет покровительство Сан Джи, его род, всё равно, станет только сильнее. Молодой глупый дурак.
Каракуты один раз уже забыли о традициях. Уже приняли помощь серокожих демонов. И чем это кончилось? Теперь они лишены дома, вынуждены скитаться по всему северу, а на их родине у остывших костров воют пятнистые лысые псы. Им даже веру пришлось сменить, ибо Духи не отвечают предавшим запреты, а клану нужен защитник. А сейчас? Стать изгоем, даже среди своих, ради возомнившего о себе невесть что мальчишки? Северяне давным-давно продались демонам, но и они стараются блюсти чистоту крови. Нет. Мали надо как-то окоротить, отвлечь. Может, купить ему рабыню? Затратно, конечно, особенно в его ситуации, но что не сделаешь для любимого племянника. Решено. Завтра же он отправит парня к арене. Пусть выберет себе младшую жену. А если решится дело с ружьями, то можно будет даже задуматься о настоящей свадьбе. У Брузо как раз дочка подрастает. Почти четырнадцать. Самое время подумать о том, что пора прекращать глупые распри. Слишком мало на свете осталось настоящих Каракутов. И слишком много у клана врагов. Торговец невольно улыбнулся. Брузо не дурак. Пусть они чужаки на собственных землях, но возможное объединение двух семей позволит найти им новый дом. Настоящий дом. А мутантка… Жаль, конечно. Грузовик может пригодиться на обратном пути, но пусть он лучше потеряет деньги, чем родного племянника. Вряд ли наемница расстроится, если он откажется от сделки. Отданного товара, конечно, не вернуть, но, как говорят на севере — где убыло, там и прибыло. Глупая варварка, всё равно, отдала за стволы в три раза больше, чем они стоят. Решено. Пусть девка радуется, нежданным подаркам. Пусть называющий себя Брокером, человек без лица выкупает все, что он получил у Финка. Да, в Бойню потом не вернуться, но он сохранит караван и остатки семьи. В конце концов, на севере тоже можно жить. Прихлопнув ладонью по тетради, Сан Джа обернулся в сторону выхода.
— Мали! Вывеси на фургон красную тряпицу! И готовь людей, мы скоро уезжаем!
Входной клапан палатки дрогнул. — Именем Его. Он спит. Не стоит его будить.
Вошедший в палатку не обладал богатырским телосложением, напротив, но Сан Джи достаточно было секунды, чтобы понять — незнакомец опасен. Очень опасен. Он повидал достаточно людей, чтобы знать: самые страшные бойцы, это не огромные, похожие на разъевшихся быков громилы, а именно такие — сухие и гибкие, казалось бы, сплетенные из сыромятных ремней и проволоки каланчи.
— Кто ты такой? — Поинтересовался торговец, стараясь не выдать своего волнения интонацией. Рука караванщика медленно-медленно, словно ящерица после радиоактивной бури, поползла к висящему на бедре револьверу.
— Хар-ла! Таха! Седрик!!
— Они тоже… Спят. — На заросшем густой щетиной изможденном лице незваного гостя расцвела улыбка. — Ты когда-нибудь смотрел в небо, сын песков? Правда, оно прекрасно?
— Охрана! — Голос Сан Джа неожиданно сорвался.
— Жарко сегодня, правда? — Незнакомец сделал шаг вперед.
— Стой!
Выхватив из кобуры оружие, караванщик направил рябой не столько от частого использования, сколько от почтенного возраста оружия ствол в сторону незнакомца.
— Не подходи! Я знаю, кто ты такой, монах… — Почувствовав, как его разум затмевает паника, Сан Джа сделал несколько глубоких вдохов. — Я знаю, кто ты такой. — Повторил он уже спокойней. — Я не имею дел с мутантами. Не торгую запрещенным. Не обманываю чистых. Отдаю жертвы Распятому. Оставь себе свое небо. Мне оно ни к чему.
— Мне не нужна твоя жизнь, сын песков. — Остановившись перед столом, монах протянул иссушенную, покрытую частой сеткой безобразных шрамов, болезненно тонкую руку и положил ее на оставленную на исцарапанных досках тетрадь. — Лишь твоя исповедь.
— Убирайся… — Задушено прохрипел торговец и с громким щелчком взвел курок. — Убирайся. — Повторил он чуть тише.
— Слова. — Покачал головой монах. — Твои слова идут от сердца. Но они пусты. Посмотри. — Воздев руку, изможденный мужчина указал на полог шатра. — Неужели ты думаешь, что можешь уйти от неба? Спрятаться от Его ока под жалким куском ткани? Он зовет тебя, Паук. Плачет по твоей черной душе. Ждет исповеди… и раскаяния.
— Помо… — Договорить торговец не успел.
Мир завертелся перед глазами, и на караванщика обрушилась тьма…
****
— Хорошая машинка, — уважительно присвистнула Элеум и, пнув массивную, доходящую ей почти до пояса покрышку, поправила висящий на плече огромный, чуть ли не в рост своей хозяйки рюкзак. — Это твоя? А это что, пушка тридцатимиллиметровка? — Восторженно ткнув пальцем в сторону установленного на турель оружия, Ллойс с интересом склонила голову набок. — Автоматическая? Зенитная, значит? Круто! Чур, мое место! А снарядов много? А шмотки нам с кисонькой кидать где?
— Я же сказал, брать только необходимое. — Недовольно буркнул Мрак. — Места в пикапе и так на четверых максимум.
— Во-первых, это и есть необходимое, сладенький. — Фыркнула наемница и, сбросив с плеча баул, покосилась на с подозрением разглядывающего её, привалившегося к борту пикапа Зеро. — Вот и свиделись, сладенький. Помочь не хочешь? — Невинно поинтересовалась она и, кивнув подбородком на злополучную торбу, довольно оскалилась.
— Не хочу. — Прищурился здоровяк. — Ты ножик в рукаве прячешь.
— Ну что за мужики пошли, — огорченно пожала плечами Элеум, и повернувшись ко второму свидетелю разговора, склонила голову набок. — Ножей боятся… А ты, наверное, Ставро, — наполовину утвердительно кивнула она. — Клан Сильвер, надо же. Далеко тебя от дома занесло.
