Волшебники Маджипура - Сильверберг Роберт (онлайн книга без TXT) 📗
Ему показалось, что теперь он понял ее.
— И какую же роль вы видите для себя, — спросил он, тщательно подбирая слова, — когда я взойду на трон Конфалюма?
— Я была дочерью короналя и сестрой короналя, — ответила она. — Такого не могла сказать о себе еще ни одна женщина на всем протяжении нашей истории. А став супругой короналя, я еще сильнее обособлюсь от всех остальных.
Со стороны Свора послышался негромкий полузадушенный вздох. Престимион тоже был ошеломлен ее прямотой. Здесь не было и намека на дипломатичную скромность, лишь прямо названная конечная цель.
— Понимаю, — сказал он. — Союз в самом буквальном значении этого слова. — Сейчас он видел перед собой не утомленную долгим путешествием Тизмет, а блистающую великолепием Тизмет из Замка, одетую в прекрасное платье из тонкого белого атласа с блестящей золотой каймой под горлом, а затем, все так же перед его мысленным взором, высокие тонкие свечи вспыхнули ярче, просветив насквозь ее платье, и показали ее наготу: податливые упругие полушария грудей, плоский живот, стройные бедра… Душу его в этот миг охватил такой поток страсти, что Престимиону на мгновение показалось, что он вновь стоит под Мавестойской дамбой и на него опять обрушивается сметающий все на своем пути поток воды из озера.
Затем он взглянул на Свора и встретил предостерегающий взгляд, заметил нахмуренный лоб друга. Свор, дамский угодник, так хорошо знающий все виды телесного и духовного влечения, явно хотел намекнуть ему, чтобы он остерегался магии тела этой женщины, которая вполне могла оказаться куда сильнее, чем самые мощные заклинания, известные могучему волшебнику Гоминику Халвору или любому из его коллег в царстве колдунов.
Да. Вполне возможно. И все же… Все же…
Повисшую тишину нарушила Тизмет.
— Мой лорд, могла бы я попросить у вас час времени и ванну с теплой водой? И еще чтобы доставили чистую одежду, которая осталась в нашем сломанном парящем экипаже в соседней долине…
— Конечно. Это будет сделано немедленно. Воспользуйтесь моей палаткой, Тизмет.
— Мы уже послали людей к парящему экипажу за багажом, — сообщил Свор. — А также за леди Мелитиррой, которая осталась там.
Престимион кивнул.
— Прекрасно. — И, обратившись к находившемуся неподалеку коменданту лагеря Нилгиру Сумананду, распорядился: — Позаботьтесь, пусть леди Тизмет доставят все, чтобы она могла освежиться. Она совершила долгое и трудное путешествие.
— И что вы будете делать, Престимион? — спросил Свор, когда все остальные разошлись.
— А что, по вашему мнению, я могу делать? Что бы вы сами делали на моем месте?
— Понимаю, — ответил Свор. — Кто мог бы устоять? — Он жалко, криво улыбнулся и негромко продолжал: — Не буду скрывать от вас, мой друг, что я сам влюблен в нее. Уже давно. Как, впрочем, наверно, все в Замке. Но, как подобает благовоспитанному подчиненному, я постараюсь удовлетвориться леди Мелитиррой.
— Могло бы быть и хуже, — отозвался Престимион.
— И впрямь, — Свор взглянул на палатку. — Вы не опасаетесь остаться с нею наедине?
— Пожалуй, нет. Нет. Я действительно не верю, что она намерена убить меня.
— Очень может быть, что и нет. Но она опасна, Престимион.
— Вполне возможно. Но я решусь на этот риск.
— И как вы думаете, если все пойдет хорошо, вы на самом деле сделаете ее своей супругой?
Престимион широко улыбнулся и хлопнул Свора по плечу.
— Не все сразу, Свор, не все сразу! Но это произвело бы хороший политический эффект, вам не кажется? Торжествующий лорд Престимион, берущий в жены дочь понтифекса Конфалюма, чтобы ликвидировать раскол в нашем мире, произошедший в результате глупости Корсибара? Мне нравится эта мысль. Да, хороший политический ход. Но также и эта женщина, сама по себе!..
— Как вы только что сами сказали, Престимион, могло бы быть и хуже.
— И впрямь, — как сказали вы.
После этого он, посерьезнев лицом, сказал Свору, что хотел бы побыть один, и тот ушел.
Накинув плащ и закрыв голову капюшоном, Престимион безмятежно шел по лагерю, вновь и вновь прокручивая в мозгу этот странный новый поворот событий.
Тизмет!
Как странно, как неожиданно. Конечно, она хотела использовать его как орудие для мести Корсибару. Наверняка Корсибар в чем-то сильно разочаровал ее или, возможно, попытался принудить ее к не устраивавшему ее браку… Так или иначе, но он сумел пробудить в ней такое неудовольствие, что она бросилась через весь мир прямо в руки его злейшего врага. Да, несомненно, так оно и было. И теперь они, конечно, могли прийти к взаимовыгодному соглашению. Они понимали друг друга, Тизмет и он. Она намеревалась использовать его, а он — ее. Для него не могло быть лучшей пары, и весь мир знал об этом.
И отбрасывая политику в сторону, ведь это была Тизмет! Эта пламенная, страстная женщина, за которой он так давно жадно следил издалека, наконец сама пришла к нему. Сама предложила себя ему, Он уже очень долго вел монашескую жизнь. И вообще, отказаться от такого…
— Престимион? Это же вы прячетесь в плаще! Его догонял Септах Мелайн.
— Да, — признался Престимион. — Вы все-таки выследили меня.
— Свор рассказал мне о Тизмет.
— Да.
— Поздравляю вас. Я думаю, что принцесса — самая красивая женщина в мире. Но везде, где она появляется, происходят неприятности.
— Я знаю это, Септах Мелайн.
— Престимион, разве нам нужны неприятности прямо в самом сердце нашей армии? Можно сказать, накануне сражения?
— Позвольте мне самому судить об этом.
— Мы с Гиялорисом только что говорили об этом… — Ну так больше не говорите. Сейчас она принимает ванну в моей палатке, и, когда будет готова принять меня, я намереваюсь пойти к ней и позволить этой неприятности следовать за мной, раз уж она этого хочет. Но не нужно больше говорить о ней. — Престимион положил ладонь на руку Септаха Мелайна. Говорил он мягко, все время улыбаясь, но в его голосе угадывался приказ. — Послушайте меня, старый друг. Я же не указываю вам, как обращаться с мечом. Умоляю, не пытайтесь указывать мне, как обращаться с самим собою.
А потом в его палатке они наконец стояли одни друг против друга.
Тизмет вымылась и переоделась в простое тонкое белое платье, под которым ничего не было. Он видел темные пятна острых сосков, натягивавших тонкую ткань, и более глубокую темноту ниже живота. Все так же без драгоценностей и косметики, она была окутана какой-то атмосферой чистоты; «чистота» — не то слово, которое легко можно было использовать применительно к Тизмет, но так оно и было. Бравада, которую она демонстрировала час назад, предлагая обыскать себя и заявляя о своих претензиях, похоже, исчезла полностью. Престимиону показалось, что она напряжена, не уверена в себе, почти испугана. Он никогда еще не видел ее такой. Но понимал ее. Он и сам чувствовал себя примерно так же. Внезапно в нем начала расправлять крылья вера в то, что между ними возможно нечто большее, чем сговор двоих людей, стремящихся к власти, и чем простое физическое влечение. Возможно… Возможно…
— Это я виновата в том, что Корсибар захватил корону, — сказала она. — Вы знали об этом, Престимион? Это я стояла за его спиной и подталкивала его. Он никогда не сделал бы этого, если бы не я.
— Дантирия Самбайл что-то говорил мне об этом, — ответил он. — Это не имеет никакого значения, Сейчас не время говорить об этом.
— Это была великая ошибка. Теперь я это знаю. Он не тот человек, который способен быть королем.
— Сейчас не время говорить об этом, — повторил Престимион. — Пусть об этом спорят историки, Тизмет. — Он шагнул к ней, протянув руки.
Холодным взмахом руки она отстранила его, без слов приказав ему оставаться на том же месте. А потом с улыбкой, подобной солнцу, вышедшему из-за грозовой тучи, она выскользнула из своего белого платья и предстала перед ним обнаженной.
Она казалась такой маленькой: даже ему, невысокому, по грудь, с изящными руками и ногами и тонкой талией, подчеркивавшей хрупкость ее тела резким переходом к прекрасным широким бедрам. И все же, несмотря на хрупкость, ее тело выглядело упругим, тренированным и сильным, с широкими, гордо развернутыми, как у брата, плечами, небольшими, но крепкими, играющими под кожей мышцами. Но при том она была чрезвычайно женственной. Ее груди были небольшими, но полными, округлыми и высокими, с небольшими твердыми сосками. Кожа у нее была нежной и смуглой. Волосы на голове и на лобке выглядели почти одинаковыми: черные, густые и курчавые.
