Время проснуться дракону - Ганькова Анна (книги полные версии бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Пока не пришла беда огромная –
Дети любимые, Частица Души Отца своего – драконы могучие, были убиты все в один день!
Отомстило Зло за гибель свою, и из могилы достало болью Сердце Отца стрелою отравленной.
Многие зимы горевал Создатель о детях своих Первых, позабыв о других.
Но, много ли мало ли времени прошло, горе в тоску превратилось…
И как-то попал Отцу на глаза ворон, что в небе ясном кружил, раскинув крылья,
Напоминая Ему о детях убиенных.
И взял Он того ворона, и соединил его с двуногим и двуруким,
Да щедро добавил от Ликов Своих разных.
И сотворил Ворона.
А нарек Свое Новое Дитя – Оборотнем.
И было в том оборотне многое и от птицы черной, и от создания двуного и двурукого,
И от щедрости Создателя.
А главное, мог он существовать в обоих обличьях одинаково – меняя облик свой по желанию.
И увидел тогда Отец, что Дитя Его Младшее – создание удивительное,
И решил сотворить тем же образом еще много оборотней разных –
И от живности лесной, и пустынной, и горной.
А после трудов своих отдыхал Отец зимы многие и многие…
Ну а когда Вик окреп, они и к оркам отправились.
Хутор их был невелик, издалека он смотрелся, как обычное людское поселение: дома, выстроенные из камня и дерева, двускатные крыши с дымящими трубами, хозяйственные постройки вкруг дворов. Но когда они с госпожой приблизились к первому дому, Вик вдруг почувствовал себя ребенком, годочков эдак пяти. Завалинка обычного с виду деревенского коттеджа располагалась где-то на уровне его плеча. В окошко, если б оно было открыто, можно было пройти, лишь слегка пригибая голову. А ступени крыльца по высоте составляли одна за две, из расчета человеческой лесенки.
Да и мужичок, колющий дрова в одном из дворов и замеченный Виком еще издали, при близком рассмотрении оказался ростом под два саженя. Про его зеленовато-серую кожу и острые уши, высовывающиеся из под меха шапки, можно было и не упоминать – сие было вполне ожидаемо, раз в орочий хутор направились.
Стараясь не таращиться по сторонам, как было сказано выше – чей знал куда шел, Вик продвигался по широкой улице следом за волшебницей. Нужный им дом оказался в самом конце деревеньки.
Когда приблизились к нему, принц приметил, что крыльцо, оказывается, было составным. Сбоку от основного скоса гигантских ступеней пролегала полоса вполне по-человечески размерной лесенки.
« – Вот и славно!» – подумал Вик, потому что, идя по улице, он уже начинал озабоченно прикидывать, как половчей помочь госпоже взгромоздиться на эти чудовищные уступы.
Дверь им открыла хозяйка дома. Даме Норе она с улыбкой кивнула, как старой хорошей знакомой, а ему, с той же клыкастой радостью, представилась Хо-Шукой и пригласила проходить в комнаты.
Впечатление от первого увиденного вблизи и вживую орка, вернее орчихи, было, конечно, сильным. Но чуть поразмыслив Вик решил – если предвзято не смотреть на высоченный рост, цвет кожи и клыки, то выглядит она вполне женственно. И кого-то орчиха сильно напоминала… ах да, одну баронессу, представленную ему при дворе. Впрочем, он еще тогда заподозрил эту даму в родстве с орками, недаром же она была из приграничных северных земель. Тогда-то подумалось об этом в шутку, а вот теперь… кто знает…
А между тем к ним вышел и хозяин. Хо-Хас был еще выше жены чуть ли не на локоть, а довольно высокий для человека Вик едва ли доставал ему до подмышки. И если женские зубки всего лишь немного приподнимали верхнюю губу, то его клычищи выпирали вверх, почти задевая крылья отвисшего мясистого носа. Две рыжеватые косы, с вплетенными в них перьями и костяными бусами, спускались вдоль этого тяжелого грозного лица, придавая ему еще большей диковатости. В общем, благодаря виду хозяина дома и той непривычно громоздкой мебели, что заполняла комнату, принц опять почувствовал себя малышом. Притом, в этот раз еще и сильно напуганным присутствием незнакомых страшных взрослых.
Но их принимали как самых дорогих гостей – с положенными случаю улыбками и поклонами, приглашением к столу и рюмочкой аперитива перед трапезой. В такой радушной обстановке Вик вскоре оправился от своей скованности и начал все воспринимать с удовольствием и заинтересованностью. Рюмка же, врученная ему, хоть и наполненная сладеньким слабым винцом, размерами была со среднюю чайную чашку. Так что если и не крепость напитка, то его количество вполне поддержали внутренний настрой на раскрепощение.
И когда их стали усаживать за стол Вик уже ничему не удивлялся. Ни стулу на высоких ножках, и опять же поразительно напоминающего детский. Ни тарелке, на которой была подана еда, размером подобной тем блюдам, на которых на человеческих пирах выносили целиковые окорока. Ни пирогам, длиной с его две ладони и способного, единственно собой, утолить голод взрослого мужчины.
Впрочем, порции, поданные на тех тарелищах, хоть и смотрелись жалко, но были вполне приемлемыми. И если не обращать внимания на куски мяса с кулак и цельные клубеньки, то и рагу, то было очень даже обычным и вкусным.
И совсем уж не удивился Вик, когда на шум и топот, раздавшиеся в сенях, Хо-Шука подхватилась как самая обычная женщина и, смущенно извинившись, выбежала из комнаты.
Вернулась она, в общем-то, быстро, подталкивая впереди себя застеснявшегося мальчишку. Как Вик признал пацана в орке ростом с Ли и крепостью членов вдвое шире, чем их эльфенок? Да легко – по выражению лица! Только зим в десять на мордахе ребенка могут одновременно сочетаться такие разнообразные выражения. Тут тебе и застенчивость перед незнакомыми взрослыми, но, в отличие от совсем уж малого возраста, разбавленная значительной долей любопытства. Тут и деланно растянутые губы в улыбке, из желания угодить матери. И шкодливый блеск в глазах. А поверх всего этого, неприкрытая голодная жадность при виде накрытого стола. А оголодать так, безудержно и огалтело, может только подросток после нескольких часов катания с горок в легкий морозец!
Что собственно «малец» тут же и подтвердил – не дожидаясь, когда мать представит его гостям, да и в своей еще детской простоте не беря тех гостей во внимание, он молниеносно выбросил вперед руку и цапнул с блюда верхний пирожок. Но донести добычу до рта орчонок не успел – шлепок по ладони от отца и вожделенный пирожок валиться на скатерть.
– Хо-Чуки, что за манеры?! – вроде как грозно рявкнул на пацана Хо-Хас. Но было заметно, что глаза его добры и смешливы. – У нас гости – господин принц Эльмерский и госпожа Нора. А ты ведешь себя хуже простого крестьянского мальчишки! Ты же племянник самой Кхапиты! И как я повезу тебя по весне к тетке? Ты же нас с матерью и сестрой там перед всеми опозоришь?! – грозно продолжал отчитывать сына орк.
Как знал уже Вик, Кхапита – это орочья правительница, а Хо-Хас ее старший брат. И у них там, в Парштерре, стране орков, престол наследуют женщины. Традиция эта сложилась издревле, еще с тех времен, когда сбежав от благ Создателя, невоинственные и более разумные орки решили жить отдельно от своих диких собратьев. Обусловлено же такое правление было тем, что женщины создания более мирные, разумные и менее подвержены таким порывам как гнев и жажда насилия. А народ он ведь как ребенок – ему лучше под ласковой и заботливой рукой матери. Но в мужья Кхапиты брали сильнейшего из воинов, который после свадьбы приобретал титул Мануша и становился чем-то вроде соправителя, с правом второго по значимости голоса.
Все эти тонкости уклада жизни орков дама Нора изложила ему накануне, с тем, что бы Вик осознал, что принимать их завтра, несмотря на простую деревенскую обстановку, будут в доме господ, по рождению равных ему. Но, в общем-то, Виктору, прожившему вдалеке от двора большую часть сознательной жизни, это было как-то поровну. Тем более что ради возможности пообщаться с орками без крови и насилия он был готов идти и в совсем неродовитую семью.
