Провидица (СИ) - Григорьева Юлия (книга жизни .txt) 📗
— Святые, — прорвалось сквозь пальцы.
Годрик Фольгер так и лежал у ног короля, не в силах сдвинуться с места. Он помотал головой, отгоняя наваждение, но горящее сено никуда не делось, как не исчез король, жадно наблюдавший за тем, как занимаются огнем деревянные стены сарая. Советник тяжело сглотнул и вытер дрожащей рукой пот, выступивший на лбу.
— Кати, — произнес он. — Святые, там же Кати.
Сеймунд бросил взгляд вниз и махнул ратникам.
— Держите его, — велел венценосец и вновь отвернулся к сараю.
Он дождался, когда ветхое строение превратится в кострище и удовлетворенно вздохнул. Сеймунд мазнул взглядом по Фольгеру и велел:
— Коня. Не будем дольше задерживаться.
Ратники выпустили советника из рук, спеша к своим лошадям.
— Фольг! — крикнул король.
— Я здесь, государь, — отозвался Годрик, скользнув в сторону от всадников.
Он проследил взглядом, как венценосец сорвался с места в галоп, и воины последовали за ним. После бросился к фермеру, на ходу выкрикивая:
— Воды, живо!
— Благородный ласс, уже не потушить, — отозвался фермер.
— Воды, сволота! — рявкнул на него Фольгер, хватая кусок полотна, висевший на веревке.
Пока фермер тащил ведро с водой, затрещала одна из стен сарая. Годрик болезненно поморщился, боясь, что вот-вот рухнет крыша. Он все прислушивался, надеясь услышать голос Катиль, понять, что она еще жива.
— Вот, ласс, но…
Фольгер опустил в ведро ткань, после обмотал ее вокруг головы, оставляя лишь глаза.
— Вылей на меня, — приказал он фермеру.
— Так там уже спасать нечего…
— Вылей! — зарычал королевский советник.
Фермер послушно опрокинул воду на грозного господина и отошел, более не мешаясь.
— Со мной Святые Защитники, — выдохнул Годрик Фольгер и бросился в ревущее пламя…
Катиль очнулась, когда огонь уже бушевал вокруг. Она открыла глаза, ощутив жар и удушливый запах дыма. Девушка закашлялась и протерла слезящиеся глаза. Перед ее мысленным взором встал давний сон.
— Время пришло, — прошептала она и снова зашлась в кашле.
Лаисса Альвран зажмурилась, представляя себе Галена Корвеля. Не того, какого она увидела в доме в деревне, хлеставшего равнодушными признаниями. Нет, она вспомнила своего Галена, в чьих глазах она видела всепоглощающую нежность.
«Я люблю вас Кати»…
— И я люблю вас, Гален, — прошептала девушка и закусила губу, чтобы не расплакаться.
Пока огонь не пожирал ее плоть, пока волосы не превратились в факел, пока не пришла всепоглощающая боль, которая убьет ее, Катиль сдержала слезы, отдав время молитве. Чего ей стоило ее самообладание, знают только Святые. Более всего сейчас хотелось метаться в кольце огня и кричать, моля выпустить ее, но благородная лаисса не позволила себе оправданной слабости.
Она уже не слышала отдаленных голосов и ржания лошадей, рев огня заглушил все звуки. Волосы начали потрескивать, кожу пекло, огонь подобрался совсем близко. Катиль закрыло лицо ладонями, ожидая страшный конец, когда кто-то ухватил ее и потащил сквозь жгучее пламя.
— Святые, — простонал дрожащий мужской голос, — успел.
Катиль все еще заходилась от кашля, и второй неожиданностью стала вода, щедро выплеснутая на нее и спасителя, которого лаисса все еще не увидела.
— Воды, — просипела девушка.
— Держите, благородная лаисса, — полная женщина сунула ей глиняную кружку.
Катиль пила, захлебываясь от кашля. Слезы так и текли по лицу, покрытому сажей и ожогами. Как только лаисса убрала кружку от лица, как его захватили в плен мужские ладони.
— Кати, Святые, Кати, — бесконечно повторял знакомый голос. — Я успел, Кати, я успел. Святые… — выдохнул мужчина и порывисто прижал ее к себе. — Никогда не думал, что осмелюсь на такое…
— Ласс Фольгер, — наконец узнала мужчину девушка.
— Я, Кати, я, — он схватил ее за руку и потянул к лошади. — Надо спешить. Скоро король поймет, что меня нет рядом. Мы скроемся, не бойтесь. Я не отдам вас кровожадной твари.
Лаисса Альвран не сопротивлялась, на это не было ни сил, ни желания. Она дождалась, когда советник сядет в седло, ухватилась за его руку, и оказалась прижата к мужскому телу, как только взлетела на лошадь, повинуясь силе своего спасителя. Его дрожь и бешенное сердцебиение, Катиль ощутила даже сквозь одежду. Фольгера лихорадило, он, то крепче прижимал к себе девичье тело, то вдруг начинал бессвязно шептать, что все будет хорошо.
— Отвезите меня к князю, он не тронет вас, — сипло произнесла Катиль. Горло ее нещадно болело из-за надрывного кашля. — Он защитит нас от мести короля.
— Нет, — Годрик помотал головой. — Не для того я лез в огонь, чтобы везти вас к Корвелю. Да и вряд ли он жив. Воинов Марфаля было больше. Я увезу вас из Валимара. Мне есть, где спрятаться.
Он на мгновение зарылся лицом в волосы Катиль, шепча что-то вовсе непонятное. А когда поднял голову, лаисса обняла лицо ласса ладонями и поймала его взгляд.
— Годрик, вы погибните, — произнесла она. — Если не отпустите меня, то погибните. Оставьте меня и спасайте себя, прошу вас.
— Вы назвали меня по имени, — улыбнулся мужчина.
— И еще сто раз назову, если хотите, только отпустите меня, — взмолилась девушка. — Умоляю вас.
Он снова мотнул головой и прижал лаиссу к себе так сильно, что она охнула. Катиль взглянула на небо, призывая его на помощь, но увидела лишь равнодушные звезды. Слезы вновь побежали по обожженному лицу, причиняя боль. Девушка невольно зашипела, вновь привлекая внимание уже бывшего советника.
— Больно? — тревожно спросил Фольгер. — Здесь был ручей, я знаю. Сейчас мы найдем его, и вы сможете охладить кожу.
— Не надо! — вдруг вскрикнула лаисса Альвран. — Не останавливайтесь!
— Катиль, вы сами не знаете, чего хотите, — улыбнулся Годрик. — То отпустите, то не останавливайтесь.
— Или отпустите, или не останавливайтесь, только не нужно искать ручей, — жарко заговорила девушка, вновь заключая лицо мужчины в плен горячих ладоней. — Это опасно.
— Глупости. Мы отъехали уже достаточно далеко, и Сеймунд вряд ли найдет нас в темноте, — отмахнулся он и натянул поводья.
Катиль обреченно вздохнула и позволила снять себя с лошади. Она замерла, прислушиваясь к тишине, нарушаемой далекими криками. Мужчина приобнял ее и повел за деревья, откуда доносился едва слышный плеск, текущей воды.
— Сейчас вам станет легче, милая Кати, — негромко произнес он.
Ручей, действительно, вскоре нашелся. Ласс Фольгер в темноте наступил в него и выругался, тут же извинившись перед благородной лаиссой. Он расстегнул ремни доспехов, скидывая их на землю, затем стянул кольчужную рубаху и оторвал кусок от нательной рубашки. Смочил его и передал Катиль.
— Приложите к лицу, прохладная влажная ткань успокоит горящую кожу.
— Благодарю, Годрик, — ответила лаисса, тревожно оглядываясь по сторонам.
Фольгер положил ей руки на талию и привлек к себе. Он попытался заглянуть в глаза девушке, но она избегала его взгляда, спешно приложив к лицу прохладную ткань. Годрик осторожно провел костяшкой согнутого пальца по виску Катиль, после зарылся ладонью в растрепавшиеся волосы.
— Вы ведь все знаете, Кати, — невесело усмехнувшись, произнес он. — Вы все давно поняли, да?
— Что поняла, Годрик? — спросила лаисса, все-таки взглянув на его лицо, освещенное луной.
Мужчина не спускал с нее глаз, словно хотел впитать в себя ее образ. Это смутило девушку, и она вновь опустила глаза.
— Нет-нет, Кати, не отводите взгляда, прошу вас, — умоляюще произнес ласс. — У вас такие невероятные глаза. В них всегда столько прячется. Я раньше не замечал, пока не научился смотреть не на то, что вы показываете, а сквозь маску равнодушия. Как вам удается скрывать свою страстную натуру за ледяной холодностью? Сколько сил уходит у вас на то, чтобы не позволять себе быть той, кем вы являетесь?
— У меня было время научиться, — усмехнулась Катиль, вновь поднимая голову.
