Тысяча Имен - Векслер Джанго (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
— Как и всем нам. — Маркус жестом указал на письменный стол. — Все лучше, чем эта тягомотина.
— Что это за бумаги, кстати?
— Увольнения. Для солдат второй роты, которые были замешаны в бунте, и для кое–кого из четвертого батальона.
Вал непонимающе сдвинул брови:
— Увольнения? Разве их не возьмут под стражу до трибунала?
— Полковник сказал, что у нас нет ни времени, ни людей на содержание арестованных. Он намерен выдать им столько воды и пищи, сколько они смогут унести, и отпустить. Пускай добираются до побережья, если смогут.
— Через Большой Десол? — Вал втянул щеки. — Незавидная участь.
— Если мы когда–нибудь вернемся в цивилизованный мир, им всем будет уготована виселица, — заметил Маркус. — Министерство не одобряет бунтов.
— И все же… — Вал замялся, посмотрев на него. — Адрехт отправляется с ними?
Маркус кивнул. Вал покачал головой:
— Бедняга Адрехт. Нужно было ему остаться в Эш–Катарионе. Как чудовищно может подействовать на человека потеря руки или ноги.
— Может быть, он и доберется до Эш–Катариона.
— Может быть.
Несколько минут они сидели молча. Затем Вал проговорил:
— Мне кажется, Мор чувствует то же, что и я.
— Касательно Адрехта?
— Касательно отставки. Он считает себя виновным.
— Днем по его лицу это было не слишком заметно.
— Ты же знаешь Мора, — сказал Вал. — Он либо злится, либо притворяется, что зол. Однако в глубине души…
— Ты поговоришь с ним? Или же можешь прислать его сюда, если так проще.
— Я поговорю с ним, — решил Вал. — Боюсь, переубедить его получится не сразу.
И они снова замолчали.
— Ну что ж… — Вал хлопнул себя по коленям и поднялся на ноги. — Мне, пожалуй, и самому следовало бы отдохнуть. Завтра бой, говоришь?
— Почти наверняка.
В палатке стояла непроглядная темнота, но сон все не шел. Маркус лежал в койке, скомкав и сбив на сторону тонкое одеяло, и неотрывно смотрел в брезентовый потолок. Всякий раз, закрывая глаза, он видел Адрехта. Пока полковник произносил приговор, они не обменялись ни единым словом, но Адрехт ни на миг не сводил с Маркуса глаз.
«Как может он утверждать, что я предал его? Он, а не я поднял этот чертов бунт».
И все же, закрывая глаза, Маркус видел Адрехта — не мрачного однорукого капитана Ростона, а смеющегося азартного юнца, каким он был в академии. Вот он поднимает тост на дружеской пирушке, вот целует хорошенькую блондинку с нежной кожей и подведенными черным глазами… А вот протягивает Маркусу пистолет, и глаза его полны боли. «Если уж решил убить себя, Маркус, так по крайней мере сделай это как мужчина…»
«Ему было не место здесь, при всем его пристрастии к узорчатым тканям и хандарайским красавицам. Это было мое назначение». Маркус отправился в Хандар вслед за изгнанным Адрехтом из солидарности, но оказалось, что это место службы подходит ему куда лучше, чем его другу. Хандар находился далеко от Вордана, от пепелища родного дома и пожара, в котором сгинули все, кто был ему дорог.
Зашуршал полог палатки. Взгляд капитана метнулся в сторону звука и различил на фоне скудных огней лагеря женский силуэт. Маркус расслабился.
Полог упал на место, и палатка вновь погрузилась в темноту. Маркус различил шаги, затем шорох сброшенной одежды. Секунду спустя Джен скользнула в койку и прижалась к нему нагим теплым телом. Маркус просунул под нее руку, повернул голову, чтобы поцеловать девушку, — и уткнулся носом в нечто холодное и твердое.
— Извини, — сказала Джен. — Очки.
Она сняла очки, аккуратно пристроила поодаль, затем вновь подалась к Маркусу и, легонько тронув губами его губы, положила голову ему на плечо.
Долгое время они лежали молча. Маркус вслушивался в дыхание Джен, чувствовал, как оно щекочет волоски на шее, ощущал всем существом податливую мягкость ее тела.
— Тебе плохо? — спросила Джен.
— Мм?
— Адрехт. Он был твоим другом.
— Был. — Маркус сделал долгий выдох. — Да. Мне плохо. Я просто не понимаю.
— Под давлением обстоятельств люди порой ведут себя непостижимо.
— Это профессиональное мнение?
Маркус хотел пошутить, но по тому, как мгновенно напряглась Джен, понял, что шутка вышла неудачной. Он успокаивающе сжал ее плечо, и через минуту женщина расслабилась.
— Извини, — пробормотала она. — Никак не могу забыть…
Маркус молчал. Пальцы Джен, легко касавшиеся его груди, сжались.
— Я не сомневалась, что меня убьют, — шепотом сказала она. — Им ведь ничего другого не оставалось, правда? Тот, кто затеял бунт, не станет оставлять в живых свидетеля, который потом опишет все в докладе. Адрехт, может быть, и стремился не пачкать рук, но Дэвис — иное дело. Я все ждала, когда за мной вернутся и… — Джен не договорила и чуть тесней прижалась к Маркусу.
— Я бы этого не допустил.
— Тогда убили бы и тебя.
— Поэтому ты и велела мне не вмешиваться?
В темноте он почувствовал, как Джен кивнула.
— Будем логичны, — проговорила она, и только острый слух мог бы уловить дрожь в ее голосе. — Если бы меня в любом случае изнасиловали и убили, рисковать еще и твоей жизнью было бессмысленно — ведь это ничего бы не изменило.
— Тебе легко говорить. — Маркус помолчал, задумавшись над собственными словами. — Ну ладно, не легко. И все же если бы то, о чем ты говоришь, случилось, а я так и сидел бы сложа руки… не думаю, что после такого я смог бы жить в мире с собой.
— По крайней мере у тебя осталась бы возможность просто выжить.
И вновь наступила пауза. Маркус осторожно кашлянул:
— Хорошо, что до этого не дошло.
— Хорошо, — согласилась Джен.
Теперь они замолчали надолго. Близость Джен, тепло ее тела действовали умиротворяюще, и у Маркуса наконец–то начали слипаться глаза.
— Я больше так не могу. — Голос Джен звучал настолько тихо, что казался частью подступающего сна. — Не могу. Если и впрямь дойдет до того, что…
Маркус хотел спросить, что она имеет в виду, но заснул прежде, чем успел это сделать.
Казалось, солнце намертво приколотили гвоздями к небу. Сколько Маркус ни поглядывал на него, как ни умолял, оно не двигалось с места, полыхая в зените, словно пламя в исполинской печи.
Будь у Маркуса карманные часы, он бы уже раз сто взглянул на циферблат. Увы, насколько ему известно, единственный во всем Хандаре подобный предмет мирно покоился в нагрудном кармане Януса, а Маркус решительно не хотел выдавать своего беспокойства, интересуясь у полковника, который час.
Впрочем, пытаться скрыть что–то от Януса было делом безнадежным. Мельком взглянув на Маркуса, он ободряюще заметил:
— До полудня еще пара минут, капитан.
— Так точно, сэр, — отозвался Маркус. — К тому же я сомневаюсь, что десолтаи будут настолько пунктуальны.
— Напротив. Я полагаю, что они явятся в намеченное нами место ровно в полдень. Собственно… — Янус прикрыл глаза козырьком ладони. — Да, верно. Думаю, это их авангард.
Маркус вгляделся, но вначале не увидел ровным счетом ничего. Постепенно, однако, сплошная бурая полоса, почти слившаяся с окружающим пейзажем, превратилась в поток всадников в бурых балахонах, которые на конях бурой или рыжей масти ехали среди бурых камней и избороздивших пустыню дюн. Поскольку солнце висело прямо над головой, их не могли выдать даже собственные тени. «Неудивительно, что нам никогда не удается вовремя обнаружить этих ублюдков», — подумал Маркус.
Он повернулся к паре посыльных, которые были отобраны из самых выносливых новобранцев. По его жесту оба откозыряли и поспешили прочь, поскольку заранее заучили сообщение, которое полагается передать Валу и Мору, если все пойдет согласно плану. Удостоверившись, что посыльные бегом пустились вниз с холма, Маркус вновь повернулся к Янусу.
Они укрывались в расселине громадного валуна, за долгие годы почти утонувшего в песке и каменных россыпях. Внутри расселины без труда могли поместиться пять–шесть человек, а каменный выступ, нависавший над ней, надежно укрыл бы их от случайного взгляда. Это был идеальный наблюдательный пункт.
