Эрагон - Паолини Кристофер (читать книги бесплатно полностью без регистрации TXT) 📗
Спуск, хоть и был стремительным, занял все же почти десять минут. Жёлоб в конце проходил почти параллельно полу, так что, вылетев из него, Эрагон ещё немного пролетел по воздуху и приземлился почти в центре зала с сердоликовым полом.
Встать сразу на ноги ему не удалось — слишком кружилась голова. При первой же попытке подняться его чуть не вырвало, и он некоторое время лежал на полу, свернувшись калачиком и спрятав лицо в ладони. Когда головокружение прошло, он встал и осторожно огляделся.
Огромный зал был совершенно пуст. Вокруг царила странная, неспокойная тишина. Сверху, от Исидар Митрима, лился розовый свет. Ну, и куда теперь? Эрагон попытался мысленно связаться с Двойниками, но они не отвечали. И вдруг он замер: под сводами Тронжхайма послышался жуткий грохот, эхом раскатившийся по всему Фартхен Дуру.
Мощный взрыв расколол воздух. Огромная плита в полу поднялась и взлетела вверх футов на тридцать. А потом рухнула, рассыпавшись на тысячи каменных осколков, острых, как иглы. Эрагон отпрянул назад, хватаясь за меч. А из дыры в полу уже лезли уродливые фигуры ургалов.
Эрагон заколебался. Бежать? Или остаться и попробовать закрыть подкоп с помощью магии? Но даже если ему это удастся, все равно дело плохо, ведь ургалы вполне могли пробить и другие тоннели под Тронжхаймом, а он вряд ли успеет сразу все их отыскать и предотвратить захват города-горы. А вот если бы удалось добраться хотя бы до одних ворот Тронжхайма и взорвать их, тогда вардены смогли бы отбить город, не прибегая к осаде… Принять окончательное решение Эрагон не успел: из дыры в полу вылез высокий воин, облачённый с головы до ног в чёрные доспехи, и, подняв голову, посмотрел прямо на него.
Это был Дурза.
Шейд держал в правой руке свой белый меч с зарубкой, оставшейся от удара Аджихада, а на левой руке у него висел круглый щит с огненно-красной эмблемой. Чёрный шлем был богато изукрашен — сразу было видно, что Дурза стоит во главе этой армии, — а его длинный чёрный плащ из кожи змеи обвивался вокруг ног. В тёмных глазах шейда красными огоньками вспыхивало безумие, то самое безумие, какое бывает порой свойственно тем, кто пользуется поистине безграничной властью над другими.
Эрагон прекрасно понимал, что в теперешнем его состоянии ему от Дурзы никуда не уйти, и сразу же мысленно предупредил об этом Сапфиру, зная, что вряд ли и она сумеет его выручить. Он неторопливо присел на корточки, лихорадочно стараясь припомнить то, что говорил ему Бром о поединке с врагом, отлично владеющим магией. Ничего обнадёживающего ему не вспомнилось. Разве что слова Аджихада о том, что шейда можно убить только одним способом: пронзив ему сердце клинком.
Дурза, презрительно на него глядя, приказал на языке ургалов:
— Каз джитиерл тражид! Отраг багх!
Ургалы, опасливо поглядывая на Эрагона, послушно окружили его, но не нападали. Дурза медленно подошёл к нему ближе. На лице его было выражение полного триумфа.
— Ну что ж, мой юный Всадник, вот мы и опять встретились! Ты глупо поступил, сбежав от меня в Гиллиде: конец у тебя все равно один, но за побег придётся расплатиться.
— Живым тебе меня не взять! — прорычал Эрагон.
— Да неужели? — издевательским тоном спросил шейд. В розоватых отблесках звёздного сапфира его мертвенная кожа приобрела совсем уж тошнотворный оттенок. — А почему же я не вижу здесь твоего «друга» Муртага? Разве он тебе не помощник? Впрочем, никому из вас меня не остановить! Теперь никто это сделать уже не сможет!
Эрагону стало йе по себе. Откуда он узнал о Муртаге? И, постаравшись вложить в свои слова как можно больше яда, он спросил:
— А тебе, как я понимаю, даже понравилось, когда ты весь утыкан стрелами, точно дикобраз? — Лицо Дурзы окаменело.
— А за это ты мне заплатишь кровью, мальчишка! Говори, где прячется твой дракон?
— И не подумаю!
— Так я тебя силой заставлю! — Его меч просвистел в воздухе, Эрагон прикрылся щитом и вдруг почувствовал, что в сознание его упорно кто-то вторгается, не взирая на сопротивление. Из последних сил он установил мысленный барьер и попытался определить, кто же это.
Но сквозь мощные заслоны, защищавшие память Дурзы, ему оказалось не прорваться, и он взмахнул мечом Зарроком, надеясь застать противника врасплох, однако шейд без особых усилий отбил его удар и сам мгновенно ответил опасным выпадом.
Острие его клинка угодило Эрагону в ребро, пробив кольчугу. Дыхание у него сбилось, но стальная броня все же спасла его, и меч противника скользнул в сторону, лишь слегка поцарапав ему бок. Однако Дурзе вполне удалось отвлечь его внимание, и он тут же опять вломился в его память, явно намереваясь захватить власть над нею.
— Нет! Ни за что! — вскричал Эрагон, бросаясь на шейда.
Лицо его исказилось, они сошлись вплотную, и ему удалось нейтрализовать правую руку Дурзы. Тот попытался было отрубить ему ладонь, но ладонь Эрагона была прикрыта прочной латной перчаткой, сделанной гномами, и клинок шейда отскочил от неё. Эрагон пнул противника ногой, и тот, зарычав от боли, ударом щита свалил его на пол. Рот у Эрагона наполнился кровью, шею пронзила пульсирующая боль. Не обращая на это внимания, он быстро перекатился по полу и, не вставая, метнул в Дурзу свой щит. И, хотя шейд был невероятно ловок и быстр, щит угодил ему в бедро. Дурза пошатнулся, и Эрагон, сделав стремительный выпад, проткнул ему предплечье мечом. Струйка крови брызнула из-под лат.
И в ту же секунду Эрагон, совершив мощное усилие, проник в мысли Дурзы, прорвав его ослабевшую защиту. Поток странных образов сразу заполнил его сознание, образы эти стремительно сменяли друг друга…
Вот Дурза ещё совсем юный, он ведёт кочевую жизнь, вместе с родичами бродя по пустыне. Племя изгнало их, назвав его отца «предателем, нарушившим клятву». Только зовут его ещё не Дурза, а Карсаиб — это имя все время тихо повторяет его мать, расчёсывая сыну волосы…
Шейд дико завертелся на месте, лицо его скривилось от боли. Эрагон попытался совладать с потоком воспоминаний, но мощь этого потока была слишком велика.
Вот Карсаиб (Дурза) стоит на холме, над могилами своих родителей, и плачет, сожалея, что и его самого тоже не убили. Потом поворачивается и, пошатываясь, бредёт прочь, в пустыню…
Дурза шагнул вперёд. В темно-красных глазах его сверкала чудовищная ненависть. Эрагон привстал, опираясь на одно колено, и приложил все свои силы, чтобы закрыть свою память для вторжения извне.
Вот странного вида старик обнаруживает Карсаиба среди дюн, где тот валялся при смерти. Много дней он приходил в себя, борясь со страхом, который испытал, догадавшись, что его спаситель — колдун… А потом умолял старика научить его управлять духами… И Хаэг в конце концов согласился. А Карсаиба называл «пустынной крысой»…
Эрагон уже стоял, отражая яростные атаки Дурзы, меч которого так и свистел в воздухе… В ярости своей шейд совсем позабыл про свой щит…
Долгие дни учения у колдуна Хаэга — в пустыне, под палящим солнцем — и вечная охота за ящерицами, их единственной пищей. И постепенный рост могущества — незабываемое ощущение, наполнявшее Карсаиба гордостью и уверенностью в себе. Долгие недели у изголовья больного учителя, неудачно применившего какое-то заклятие, и радость, когда он наконец поправился…
Нет времени парировать…
Разбойники напали на них ночью. Они убили Хаэга. И Карсаиб навсегда запомнил ту ярость, которая бушевала в его душе, когда он вызывал духов, чтобы отомстить убийцам. Но духи оказались сильнее, чем он рассчитывал. Они завладели его душой и телом. Он страшно кричал от боли, становясь… Да, теперь он стал… Я-ДУРЗА!!!
Меч тяжким ударом обрушился Эрагону на спину, разрубив и кольчугу, и плоть. Он закричал от боли, которая заставила его опуститься на колени. Она разрывала на части его нутро, туманом заволакивала мысли. Он покачнулся, с трудом сохраняя остатки сознания. По спине горячим ручьём текла кровь. Дурза что-то сказал, но он не расслышал.
В отчаянии Эрагон поднял к небу глаза. По щекам его текли слезы. «Вардены и гномы терпят поражение, — думал он. — И я тоже побеждён в поединке с Дурзой. Сапфира, конечно, сдастся, чтобы спасти ему жизнь — она так уже поступала, — а Арью опять захватят в плен и наверняка убьют. Почему все так скверно кончилось? Ведь это несправедливо! Столько усилий, и все прахом!..»
