Рубежник (СИ) - Плотников Сергей Александрович (читать книги .TXT) 📗
Увидев впереди белые стены опорного пункта Белой Церкви, гвардейцы совсем расслабились. Клирики не поленились откуда-то издалека притащить известняка, чтобы стены вполне узнаваемой по дизайну крепости-монастыря реально едва ли не светились белым даже в рассеянном свете пасмурного зимнего дня. Подъехав ближе, я убедился, что церковники даже в малом не отошли от своих правил: у ворот стоял облачённый в доспехи караул. Впрочем, чего бояться тем, чья Стихия способна обратить в паническое бегство слабо прошибаемого огненной магией монстра?
После монастыря степь ожила: я несколько раз видел вдалеке патрульные пары в белых плащах, проскакал явный курьер, под облаками я несколько раз успевал заметить чёрную точку почтовой химеры. Потом навстречу тяжело прокатилась запряженная ломовыми лошадьми бочка: колёса оставляли в земле глубокую колею. Только тут я сообразил, что как-то незаметно исчезли редкие островки деревьев и вспомнил, что де Берг упоминал про отсутствие в Горловине водных и полуводных тварей. Получается, с водой тут проблема? Хм, правда, точно не зимой: вон как земля под копытами Вспышки чавкает…
Почувствовав себя в безопасности, солдаты, назначенные в почтальоны, наконец-то перестали сдерживать своих верховых доходяг, уже не пытаясь сохранить им силы. Переходя с рыси на галоп и назад мы наконец-то стали двигаться с более-менее нормальной скоростью и спустя пять полных часов, миновав ещё пару складов и животноводческую ферму (отчаянно воняющий навозом “замок”, ещё одно место “ссылки” косячников), мы достигли конечной точки назначения: штаба Войска Рубежа. Точнее, крепости, где он находился.
Ну, что могу сказать? Эдмонд де Берг знал, что ему копировать, когда возводил укрепления вокруг своего дворца. Снаружи казалось, что за добротными даже на вид тёмно-серыми стенами из тёсаного камня расположился город – даже очередь из телег перед воротами нашлась. Но внутри впечатление сразу менялось: это была военная база. Казармы, плацы, административные здания, тренировочные площадки – и всё это окружено сопутствующими службами типа кузен, кожевенных мастерских, конюшен, кухонь, лазаретов. Да, всё это построено и функционирует по средневековым меркам, пахнет отнюдь не розами и выглядит угловато и примитивно. Но – всё равно впечатляет, и ещё как. Заблудиться по незнанию можно – благо, навязанные матловцы наконец действительно пригодились и провели куда надо, прежде чем отправиться по своим делам. Ну что ж, дело за малым: оформить документы и получить распределение на место службы. Надо полагать, быт на заставе Рубежников мало отличается от того, что я видел в восточном форте…
Когда-то давно, в студенческую пору я посещал военкомат… дважды. Кажется. Честно сказать, воспоминания почти начисто сгладились. Служить у меня тогда никакого желания не было: конец девяностых, престиж армии практически на нуле. Совать взятки, к счастью, не пришлось: всего лишь заплатил за аспирантуру, которую даже не посещал – так и дотянул до двадцати семи. Это я сейчас к чему? А вот:
– Мальчик, ты случайно дверью не ошибся? В утиратели сопелек гвардейцам принимают не здесь!
За грубым деревянным столом в окружении папок с бумагами мужик в кольчуге смотрелся откровенно чужеродно. Алхимический карандаш в его пальцах смотрелся едва ли не зубочисткой, а чтобы перекрыть ширину его плеч потребовалось бы поставить бок о бок двух меня. И ещё Таню сбоку пристроить – для гарантии.
– Я пришёл записаться на стажировку в Войско Рубежа, – вежливо сообщил я, протягивая направление от декана. В этот раз я учёл свою прошлую ошибку и нацепил мантию загодя, не доезжая до ворот крепости. Перепутать меня, виталиста, с немагом теперь было довольно сложно.
– За-пи-сы-вать-ся, – с не совсем понятной мне интонацией, но явно с удовольствием повторил собеседник, двумя пальцами принимая от меня документ. Печать он мельком осмотрел, но ломать, чтобы ознакомиться с содержимым, не стал. – И что же сподвигло тебя к такому эпохальному, не побоюсь сказать,решению, мальчик?
– Воля отца, – максимально ровно ответил я.
Ситуация, честно говоря, начала меня напрягать. Судите сами: в любых войсках маги – элитные боевые единицы. Или, в моём случае, элитные единицы поддержки. Здесь нет артиллерии в привычном землянам смысле слова, а метатели и уж тем более артефактомёты слишком дороги, чтобы стать массовым оружием. Особенно последние – их и в Рении на руках десятка два всего, кажется, а то и меньше. То есть обученный волшебник – желанное, и очень востребованное средство усиления любого войскового соединения. Да что говорить – вчера я вернул в строй больше двадцати человек за несколько часов. Бойцов, которые не пролёживали бы бока в лазарете, если бы в форте был хоть один маг, не важно какой Стихии: уж квалифицированному оказанию первой помощи учат всех аколитов, в чём магия реально очень важное подспорье. Того же Марата вспомнить, который Огнём – огнём! – мог закрывать раны, причём так, чтобы они потом не воспалялись. И тут – такое пренебрежение.
– Отца, значит, – просверлив меня долгим взглядом, но так и не добившись реакции, уже другим тоном сказал Рубежник. – Скажи мне, мальчик, он тебе смерти желал?
Видимо, моё лицо меня выдало, потому что глаза офицера слегка округлились.
– ...Не уверен в его мотивах, – после паузы сумел сформулировать дипломатичный ответ я. Ляпнуть что-нибудь про Кристиана, которого тут обожают все и каждый, было бы откровенной глупостью. Такой же, как козырять его именем. Не хватало только чтобы меня засунули служить куда-нибудь поближе к этому давным-давно переставшему быть человеком уроду.
– Вот что… парень, – заменив всё-таки явно издевательское “мальчик”, тяжело поднялся из-за стола Рубежник. Сразу стала понятна причина такого изначально пренебрежительного отношения: мужику я доставал в лучшем случае макушкой до плеча. Ещё один мутант, или природа так щедро одарила? Он протянул мне назад так и не распечатанное направление. – Волю отца нужно уважать, согласен. Но я не пропущу зеленого юнца, крови не нюхавшего, на передовую. Будь ты хоть десять раз маг – на заставе тебя просто убьют до того, как ты чему-нибудь научишься. Хочешь в Рубежники? Отслужи в гвардии свои три года, наберись опыта – тогда поговорим. Даже подскажу, к кому идти…
– Дело только в опыте? – перебил я его. Блин, ну наконец-то прояснилось. – Он у меня есть. Готов продемонстрировать.
– А ты упорный, – я расслышал нотку одобрения в голосе офицера. – И наглый. Хорошо, уговорил: выбью из тебя дурь. Вы, жизнюки, живучие вроде?
Сразу было заметно: штаб Рубежников хоть и находился в тылу, но местные к бою были готовы всегда. Арсенал содержался в идеальном порядке и находился в геометрическом центре здания – чтобы достичь его, в случае чего, как можно быстрее. В ответ на приглашающий жест взял пехотную пику из пирамиды таких же: длина почти такая же, как у моего эльфийского копья. Только наконечник другой, разрезать им что-нибудь было сложно, а вот колоть – самое то. Взвесив оружие в руке, я убедился, что баланс для меня проблемой не станет, и так же молча кивнул. Мужик сам ничего не взял, просто вывел меня на утоптанную до каменной твёрдости площадку на заднем дворе штаба (кажется “плац”, да?) и просто сказал:
– Нападай. Поцарапать меня не бойся.
Эх. Где-то я это уже слышал. И ведь видно же, что оружие я как минимум не в первый раз в руках держу... Ну ладно. Не бояться, значит? Это я могу.
Демонстративно-аккуратно я развязал завязки на мантии у горла. Высвободил правую руку из рукава робы, перехватил копье, высвободил левую. Взялся за ворот… и одновременно с началом движения выплеснул всю доступную Стихию в мышцы. Отброшенная в сторону зелёная тряпка заставит даже опытного воина хоть на долю секунды, но отвести взгляд – наши глаза рефлекторно фокусируются на самом быстром и ярком объекте, это намертво “прошито” в мозгах куда глубже сознания. А больше мне времени и не понадобилось – не так уж далеко мы друг от друга стояли. Ни сдвинуться в сторону, ни сбить рукой удар Рубежник не успел. Начал движение – очень быстрое движение! – но моей форы хватило. Ведь бил со всей силы, бил по кратчайшей траектории, бил как по врагу – и удар даже не пытался сдержать. Всё, как просили.
