Три в одном или внучка штатной яги (СИ) - "Юшка Н" (книги бесплатно без онлайн .txt) 📗
— Ничего себе! — после минутного молчаливого разбирательства, напарник расплылся в улыбке. — Просто заблокировать этот и этот каналы — и готово! Класс, спасибо!
Маруська улыбнулась.
— Ну так я же Первая Яга!
Перед тем, как выйти за ворота школы, бабушка, под недовольное ворчание мамы, что можно было бы и лучший подарочек прикупить для единственной внучки, вручила мне… книженцию. Нет, не так, КНИЖЕНЦИЮ! Огромная книга, которую я с трудом удерживала в руках, выглядела очень старой. Потёртая шершавая обложка, сделанная явно не из кожезаменителя, была украшена единым узором из растений и животных, гармонично переплетавшихся меж собой, причём я сомневаюсь, что создающие его камушки и полосы металла были стеклом и железом. Офигеть в-общем, раритет какой.
— Эта книга передаётся у нас в роду от бабки к внучке. Мать твоя, — возмущенное сопение. — В эту категорию не попала, но ты можешь принять её, хоть… ты и не совсем родная. — бабушка потупила взор и прижала меня к себе. — Я тебя люблю. И буду любить. Ты наше сокровище. Береги эту книгу. Хоть я и не знаю, в чём её секрет, но верю, что ты во всём разберёшься. — бабушка устало улыбнулась и, поцеловав меня в лоб, уступила место маме, рвущейся с поздравлениями ко мне.
Первое января. Солнце, играясь своими лучиками с хрустальными столбиками сосулек, встаёт над спящим городом, озаряя его улицы мягким светом. Мороз застеклил недомёрзшие лужи, украсил узорами окна высоких домов. Легкий, игривый ветерок, будто забавляющийся щенок, играет с мелким блестящим снегом, кружа его в свете зимнего утра. Редкие прохожие, не праздновавшие или оправившиеся от Нового года, кутались в шубы и куртки, спеша по своим делам.
Я тоже не спала. Вчера, будучи слишком уставшей, чтобы нормально разобраться с книгой меня сморил крепкий сон, но теперь… Моему разочарованию не было предела. Внутри переплёта сияли девственной чистотой пустые страницы. Ну ладно, древность раритетная, сейчас мы будем тебя ковырять.
Пролистала её туда и обратно раз пять. Ничего. Потрясла её вверх тормашками. Ничего. Целый день провозилась, питаясь сухпайком (бутерами) и ища механизмы активации. Сожители косо на меня поглядывали, наблюдая за моим челобитием об книгу, но прерывать творческое истезание не рисковали — мало ли что эта сумашедшая выкинет. Также я перебрала все магические фразочки, которые знала (даже из разряда сим-салабим, сяськи-масяськи). Даже странички гармошкой сложила от нефиг делать.
На этом книга не выдержала, и… матерно выразилась. Я от шока шибанула этой непристойностью (а как можно назвать матерящуюся книгу!?) по стене. Никто не говорил мне об отметках 18+ на подарке!
— Ах ты ж труха второсортная! Ты кого это так назвала!? — я, пришедши в себя, стала выплескивать скопившийся за этот день мучений стресс. — А если бы я тебя в окно!? Или ещё куда!? Тем более такими фразами пользоваться! Стыд-то надо иметь!
Внезапно книга раскрылась, зашуршав резко засветившимися, будто лампочку кто внутрь засунул, страницами, и комната озарилась ярким светом. Когда я сумела всё-таки разлепить слезящиеся глаза, то увидела… Маленькую, красную как свёкла, белобрысую девчонку. Два её коротеньких курчавых хвостика, торчащих в разные стороны, смешно топорщась в гневе, никак не сочетались с кукольным, круглым личиком. Зеленющие глаза так и метали молнии, а губы искривились, пряча злобный оскал.
— Да ты… ты… вообще офонарела! — тоненьким детским голоском начала отчитывать меня она. — Ты самая непочтительная, бескультурная, невежественная… Да меня четырнадцать поколений на руках носили! Труха, значит, второсортная… Дура! Ничего, я тебе мозги на место вправлю, раз родители не сумели! — и так этот монолог продлился где-то полчаса. Остановить его возможности никакой не было, поэтому, смиренно приняв судьбу, я безропотно слушала не самую лестную характеристику своей, как выяснилось, безмозглой персоны. Попытавшиеся было заглянуть, обитатели квартиры были безжалостно выпровождены молнией по мягкому месту. Она и колдовать умеет!? Нифигасе подарочек…
Во время этой отповеди я костерила про себя и бабушку, и маму, и все те четырнадцать поколений что берегли этот словесный источник великого русского всё это время.
Так я и познакомилась с Маруськой. Успокоившись, мы смогли нормально поговорить, что заняло всё оставшееся до сна время, и вот что мне поведала кни… Маруся.
Жила была маленькая девочка. Бабка её, будучи магичкой, сумела разглядеть весь потенциал внучки к магии и обучила всему тому, что сама знала. И когда бабушка умерла, а было девочке тогда лет тринадцать, стали люди в деревне думать, за кого же выдать её — богатство то у бабки было знатное, а в то время замуж и в белее нежном возрасте выдавали. Практичная Маруся, не желая к пятнадцати годам иметь по ребёнку на руках, собрала манатки и… телепортировала избу на болото со сказочными созданиями, к счастью не «буйными». Пообещав им помощь и защиту от обезумевших, в обмен на свою неприкосновенность, она стала жить она на болоте и учится магии от них. Через пару лет стали толки ходить о красавице на болоте, а с толками и женихи. Побоялись сказочники, что уведут их волшебницу и стали слухи распускать о злой колдунье, здесь живущей, а особо ретивых к ведьме на соседнем болоте провожать. Так и появилась Баба Яга.
А Маруся была создана ею на своё четырнадцатилетие — скопировав отдельные куски памяти и личности, она сделала из неё свою спутницу по жизни, передавая все свои знания ей. Прожив без малого две сотни лет, Яга насобирала кучу полезной, и не очень, информации: то того, как изготовить собственную метлу, или помело, до рецепта приготовления опят и чешуи с живота русалки-утопленницы. Умирая, она не могла выбрать между внучками, кому же передать книгу и в конце концов выбор пал на самую младшую, как наиболее слабую, добрую и бескорыстную. Дабы не расстраивать остальных потомков, она дала им несколько «копий» с разными кусками информации, что частично восстанавливали исходник. Но истинная Книга Знаний была очень расстроена смертью подруги и решила никому не показываться, даже новым хозяевам. Так было до меня, дуры непочтительной.
Все мои бабушки очень берегли книгу, пылинки с неё сдували и хранили в самых укромных местах. И тут я такая её об стенку — хрясь! — обзывая при этом трухой. Этого тонкая Марусина натура не выдержала, захотев справедливого возмездия.
Однако, не смотря на не очень приятное начало, мы довольно хорошо поладили, на мой взгляд, и даже смогли разъяснить ситуацию со знакомством.
Поначалу, решив что Маруся за несколько столетий в изоляции совсем отстала от реальности (про «офонаревшую» я благополучно забыла), я пришла в трепетный ужас от того, что мне придется ей объяснять о нескольких веках, пропущенных по вредности. Но новая знакомая мои опасения развеяла — книги, что были получены остальными внучками, были связаны с ней и постоянно пополнялись записями — о происходящем в мире, новых открытиях, техническом прогрессе. Сомненья окончательно развеялись, когда это реликт сказочный взял и преспокойно пройдя на кухню (под очумевшие взгляды окружающих), вытащил сыр из холодильника, а также (кошмар и тихий ужас!) позарился на святое — сервелат копчёный московский, сделанный практически полностью из мяса (вы всё ещё верите в умеренно стоящую колбасу без сои?). Покормив этого траглодита мезозойского, — а она схарчила десять бутербродов! — я познакомила её с остальными членами нашего маленького дурдома. Вера Сергеевна даже всплакнула немного, услышав историю подруги и Маруся была причислена к объектам «маленькая девочка, надо пожалеть». Не смотря на её пару веков за плечами.
Ребята восприняли новую сожительницу по-разному: Влад, поняв какое сокровище вылезло из книги, начал допрос с пристрастием, временами перерастающий в дебаты, Макс, икнув, сел на стул — он-то наивный считал что все Ёжки старые сухари по характеру (про бабушку он не знал), а у Тучки задёргался глаз и со словами «Ещё одна Баба Яга! Я не вынесу этого!» сел рядом с Максом. К чему бы это?
