Жестокий принц - Блэк Холли (читаемые книги читать онлайн бесплатно полные TXT) 📗
Хизер симпатичная и милая, но понятия не имеет, во что впутывается. Возле «Ньюбери комикс» мы вежливо прощаемся. Виви жадными глазами наблюдает за тремя мальчишками, выбирающими забавные фигурки с трясущимися головами. Интересно, о чем она думает, бывая среди людей? В такие вот моменты сестра напоминает волка, изучающего повадки овец. Но, целуя Хизер, Виви абсолютно искренна.
— Рада, что вы соврали ради меня, — говорит она, когда мы снова идем по моллу.
— Рано или поздно тебе тоже придется ей соврать. Если, конечно, у тебя и впрямь все так серьезно. Если ты и в самом деле намерена перебраться в мир смертных, чтобы быть с ней.
— И когда ты переберешься, она все равно захочет познакомиться с Мадоком, — напоминает Тарин, хотя я и вижу, что Виви желала бы максимально оттянуть этот момент.
— Любовь — дело благородное. — Наша старшая сестра качает головой. — Как может быть плохим то, что совершается во имя благородного дела?
Я фыркаю. Тарин жует губу.
В конце экскурсии по моллу останавливаемся возле аптечного киоска, и я покупаю тампоны. Каждая такая покупка служит напоминанием о том, что, хотя фейри и похожи на нас, они все-таки другая порода. Даже Ви — другая. Рву упаковку пополам и отдаю половину Тарин.
Знаю, что вас интересует. Нет, у них месячные не раз в месяц. И, да, они у них есть. Раз в год. Иногда чаще.
В общем, тема деликатная.
Мы уже возвращаемся через автомобильную стоянку к нашим заколдованным пони, когда какой-то парень примерно нашего возраста касается моей руки, и его теплые пальцы смыкаются над запястьем.
— Привет, милашка. — Черная, на пару размеров больше нужного рубашка, джинсы, бумажник с цепочкой, волосы-колючки. Из ботинка выглядывает рукоятка дешевого ножа. — Я тебя видел и хотел…
Думать некогда — молниеносный поворот, и мой кулак с хрустом врезается в челюсть. Тяжелый ботинок проваливается в живот, и обидчик падает и катится по тротуару. Я моргаю и обнаруживаю, что стою над парнишкой — тот хватает открытым ртом воздух и жалобно всхлипывает. Моя нога в тяжелом ботинке поднята, и я готова ударить в горло, перебить трахею. Несколько остановившихся поблизости смертных с ужасом смотрят на меня. Нервы звенят, но это возбуждающий звон. Я готова продолжать.
Думаю, он пытался флиртовать со мной.
А я даже не помню, как решила его ударить.
— Идем! — Тарин дергает меня за руку, и мы втроем срываемся с места и бежим. Кто-то кричит.
Оглядываюсь через плечо. Один из приятелей того паренька бросился за нами вдогонку.
— Дрянь! — кричит он. — Дрянь психованная! Мило кровью исходит!
Виви шепчет несколько слов и делает какое-то движение у нас за спиной. Из тротуара, раздвигая трещинки, стремительно пробивается трава-росичка. Наш преследователь вдруг останавливается с растерянным выражением на лице, когда перед ним проносятся пикси. Словно потеряв чувство направления, он бредет между рядами машин. Чтобы найти нас, ему нужно вывернуть наизнанку одежду, но поскольку он об этом не знает, то и поиски обречены на неудачу.
Останавливаемся в самом конце парковки.
— Мадок бы тобой гордился, — хихикает Виви. — Его малышке обучение пошло на пользу. Цветок романа безжалостно растоптан на корню.
Потрясенная случившимся, я молчу. Впервые за долгое время я сделала что-то настоящее, достойное уважения и теперь чувствую себя не просто лучше, а великолепно. То есть не чувствую ничего, только восхитительную пустоту.
— Видишь, — говорю я Виви. — Мне нельзя возвращаться в этот мир. Посмотри, что я с ним сделаю.
На это ей возразить нечем.
* * *
О случившемся думаю всю дорогу домой, а потом еще и в школе. Сидим на деревьях, а преподавательница из Прибрежного Двора объясняет, как все увядает и умирает, рассказывает о разложении и смерти. Кардан бросает в мою сторону многозначительные взгляды, но я думаю о том спокойствии, которое ощутила, когда ударила мальчишку. А еще о завтрашнем Летнем турнире.
Я мечтала о своем триумфе на нем. Никакие угрозы Кардана меня бы не остановили. Я бы сражалась во всю силу. Теперь же его угрозы и есть единственная причина, обязывающая меня драться. Не отступить, не сдаться — в этом своя, особая гордость.
В перерыве мы с Тарин забираемся на дерево и едим сыр и овсяные лепешки, намазанные черемуховым вареньем. Потом меня подзывает Фанд. Спрашивает, почему меня не было на репетиции.
— Забыла, — отвечаю я. Поверить в это нелегко, но мне наплевать.
— Но ты же будешь драться завтра?
Если откажусь, Фанд придется перетасовывать команды.
Тарин с надеждой смотрит на меня, словно ожидая, что я опомнюсь.
— Буду, — отвечаю я, поворачивая туда, куда толкает гордость.
Занятия уже заканчиваются, когда я замечаю Тарин и Кардана, стоящих у кустов боярышника. Моя сестра плачет. Мне бы отвернуться и заняться книжками, сложить их в сумку. Я даже не видела, что там случилось и как Кардан отвел Тарин в сторону. Но я знаю, что она пошла бы независимо от повода. Тарин еще верит, что если мы будем делать все так, как они хотят, то рано или поздно им это надоест, и нас оставят в покое. Может, она и права, но мне наплевать.
По ее щекам текут слезы.
А в моей груди открывается бездонный колодец ярости.
«Ты не убийца».
Откладываю книги и иду через лужайку к ним. Кардан не успевает повернуться, как я толкаю его плечом с такой силой, что он ударяется спиной о дерево и удивленно смотрит на меня.
— Не знаю, что ты сказал моей сестре, но никогда больше к ней не приближайся, — говорю я, держа руку на лацкане бархатного камзола. — Ты дал ей слово.
Все ученики наблюдают за нами, затаив дыхание.
Секунду-другую Кардан смотрит на меня глупыми, черными, как у вороны, глазами. Потом его губы кривятся в ухмылке.
— Ты пожалеешь об этом.
Думаю, он не понимает, насколько я зла и как приятно, когда в кои-то веки ты ни о чем не сожалеешь.
ГЛАВА 9
Тарин отказывается говорить, что сказал ей принц Кардан. Твердит, что меня это никак не касается, что он не нарушил свое обещание, что мне надо оставить ее в покое и беспокоиться о себе.
— Джуд, сдайся. — Она сидит перед камином в своей спальне, пьет крапивный чай из глиняной чашки в форме змеи, закрученный хвост которой служит ручкой. На ней домашний халат алого цвета под стать пламени в очаге. Иногда, глядя на нее, я не могу поверить, что ее лицо также и мое. Она такая мягкая, милая, как девушка со старинной картины.
— Ты просто скажи мне, что такого он тебе сказал, — не отстаю я.
— Нечего говорить, — упирается Тарин. — Я знаю, что делаю.
— И что же ты делаешь? — допытываюсь я, вскинув брови, но она только вздыхает.
Я вспоминаю о Кардане, его длинных ресницах над блестящими, как уголь, глазами. Принц улыбался и злорадствовал, словно только и мечтал о том, чтобы мой кулак смял его рубашку. Словно если бы я ударила его, то лишь потому, что он заставил меня это сделать.
— Я все равно от тебя не отстану, — толкаю ее в бок. — По всем трем островам буду за тобой гоняться, пока не скажешь.
— Думаю, нам обеим было бы легче, если бы никому другому не приходилось это видеть, — говорит она и делает долгий глоток.
— Что? — Я так удивлена, что не знаю, чем ответить. — Что ты имеешь в в виду?
— Я имею в виду, что пережила бы и издевки, и обиды, если бы ты об этом не знала. — Она твердо смотрит мне в глаза, словно прикидывая, сколько правды я смогу вынести. — Я просто не могу делать вид, будто все прекрасно, когда ты собственными глазами видела, что на самом деле случилось. Из-за этого ты иногда меня просто бесила.
— Это нечестно! — восклицаю я.
Она пожимает плечами.
— Знаю. Поэтому и говорю тебе. Неважно, что там сказал мне Кардан. Я хочу притвориться, будто ничего и не было, и мне нужно, чтобы и ты притворилась вместе со мной. Без напоминаний, без расспросов, без предостережений.
