Время вспомнить (СИ) - Норд Наталья (читать книги полностью без сокращений TXT) 📗
― Четыре храма и пятый, что же теперь будет?
Владетель поцеловал королеву, закрыл ей глаза. Пожилая толковательница, привезенная на телеге с холмов, засвидетельствовала ненасильственную и благоприятную смерть - ее слова были вписаны в документ, и присутствующие при этом владетели Таймиир, Гераш и Жард поставили под ними свои имена. Тело королевы уложили в храме на расшитое золотыми птицами покрывало. Начинался дождь, и саг проводил обряд, дрожа от холода. Храм был построен в незапамятные времена: и неф, и апсиды были полуоткрыты для свободного течения стихий. Пять девушек и супруга владетеля Патришиэ держали над телом плотную ткань. Владетельница молча плакала, подставив лицо дождю. Таймиир порывался увести ее от тела, но она отмахивалась, цепляясь за ткань посиневшими пальцами. Странно, но Тай почти не чувствовала холода. Она вообще ничего не чувствовала. После обрядов, когда королеву унесли, Таймиир и Патришиэ преклонили колени на том же месте, где перед этим лежало тело, и коснулись лбами плиты под изваянием.
Владетель Гераш и юный Жард уехали из замка тем же вечером. Таймиир попросил их в пути разделиться и отвезти печальную новость в столицу и резиденцию. Владетели почли за честь послужить королеве в последний раз. Помимо этого, Таймиир разослал кликунов в ближайшие города: Ко-Барох и Руэздан.
Тай выпало сообщить Дейдре об отъезде владетелей рода Олез. Она нашла младшую воспитанницу в гостевом зале. Услышав новость, Дейдра порывисто вздохнула и яростно прошептала, глядя в лицо Тайилы:
― Это ведь ты все, да? Завидуешь? Думала, первая выскочишь замуж, а мы будем тебе серьги дарить? Теперь все вы останетесь старыми девами, а он все равно вернется за мной! И когда-нибудь вы все пожалеете!
В зал вошла Релана. Дейдра одарила ее тем же яростным взглядом и выскочила в дверь.
― Что с ней? ― недоуменно спросила Релана.
― Как всегда, ― мрачно ответила Тай.
― Пойдем, ― сказала Релана. ― Патришиэ чувствует себя лучше и встала с постели. Нужно готовить замок - приедут советники и еще куча всякого люда. Тело пока побудет в ящике со льдом. Таймиир не знает, что с ним делать. Вряд ли ему позволят похоронить королеву в Тай-Бреле.
― Ты знаешь, что королева вела переговоры о нашем замужестве? Она договорилась обо всех пяти браках.
Релана пожала плечами:
― Не понимаю, почему она не сделала это раньше. Тебе уже девятнадцать, Латии восемнадцать. Дейдру вообще давно надо было отдать в гарем в Ажезе, чтобы спесь сбить.
Тай невольно улыбнулась:
― А ты?
― Мы с Кратишиэ - две закоренелые старые девы. Мы построим корабль и отправимся в путешествие. Кратти будет нюхать и целовать свои цветочки, а я напишу книгу о языках запада. Потом мы выйдем замуж за пиратских капитанов и отправимся завоевывать для Метрополии новые колонии. Наши имена останутся в веках.
― Я не знала, что жизнь старых дев так увлекательна, ― пошутила Тай. ― Возьмите меня с собой.
― Обязательно.
Девушки обменялись грустными улыбками. Шутки шутками, но их дальнейшая судьба оставалась неопределенной.
На заседании советники и главы Конфедерации все-таки решили захоронить прах Магреты в Тай-Бреле: в народе было неискоренимо мнение о святости королевы и способности святых намеренно выбирать место будущей смерти. После достаточно скромных похорон владетель Таймиир, переговорив с секретарем и табеллионами Магреты, сообщил девушкам, что королева не успела отдать никаких письменных распоряжений об их замужестве. Все переговоры проходили в устной форме, и никто из приближенных даже не знал имен избранников. Те могли объявиться, узнав о смерти королевы, но девушкам нужно было на что-то жить все это время. Они не могли до брака получить деньги, выделенные Магретой в качестве приданого, но и о содержании уже взрослых воспитанниц за счет королевского двора речь не шла. Единственными документами, переданными королевским табеллионом девушкам, были грамоты о присвоении им статуса 'госпожа' и бумаги, подтверждающими их должности компаньонок при дворе Правящей королевы Метрополии и Всех Колоний, Хранительницы Хартии и так далее. Однако Двора Добрейшей Королевы больше не существовало, а наследующий правитель еще не был определен, и никто не ждал бывших воспитанниц ни в столице, ни в западной резиденции.
Поэтому девушки с большим облегчением узнали о том, что Таймиир вызвался оставить их в замке до выяснения их дальнейшей судьбы. Все пятеро горячо благодарили владетеля, а тот смущенно принимал благодарности и ссылался на свою жену, тоскующую по сыну, дочери и образованному обществу и не желавшую ничего слышать об отъезде молодых барышень.
В первую четверть Тихоступа, через полгода после смерти королевы, в замок прибыл гонец из колонии Колофрад. У него было письмо от владетеля пограничного поместья, в котором тот напоминал Совету о заключенном ранее устном договоре с Правящей королевой Магретой по поводу брака его сына, юного владетеля Арреда из рода Онир, с воспитанницей Реланой Нами, королевским указом именуемой юной госпожой Реланой. В своем письме, адресованном Таймииру, владетель сетовал на то, что не смог ранее связаться с нынешним опекуном невесты сына, поскольку письмо, направленное им в столицу, не получило должного внимания со стороны королевского табеллиона. Владетель просил, как можно скорее, переправить госпожу Релану в его поместье. Он волновался по поводу холодной погоды и плохих дорог, проявлял большую заботу об удобстве девушки в пути, а также оплачивал все расходы, включая карету и дорожные поборы. К письму прилагалась достаточная сумма золотом.
Узнав об этом, Релана потеряла дар речи. Она оглядывала радостные лица подруг и лепетала что-то в ответ на поздравления. Даже Дейдра, последние полгода тихая и кроткая (Тай подозревала, что это очередная маска), выдавила из себя какие-то приятные слова.
В свою последнюю ночь в замке Релана постучалась в комнату Тай. Они никогда не были сердечными подругами, но, проскользнув в дверь, Релана порывисто повисла на шее у Тайилы. Чтица растроганно обняла девушку в ответ.
― Пришла попрощаться, ― проговорила Релана сквозь слезы.
Тай сочувственно молчала, не зная, что сказать. Девушки уселись у печки. Релана зябко куталась в грубую шаль - большинство ее вещей уже было упаковано.
― Одни за меня радуются, другие жалеют, ― заговорила Релана, ― но все не так плохо. Я буду богатой, смогу помочь несчастным сиротам, вроде нас, может быть, муж разрешит мне и дальше заниматься науками. Королевская казна выплатит мое приданое мужу после свадьбы. Как бы я хотела, чтобы вы все там были, на моей свадьбе! Вы ведь приедете?
― Не знаю, ― растерянно сказала Тай. ― Ты уезжаешь так далеко. В Лофраду.
Релана сморщилась, но не разрыдалась.
― Знаешь, ― сказала она, теребя в руках платочек, ― я помню, как в детстве ты шила мне кукол из шелка. Я сохранила одну, возьму ее с собой. (Тай почувствовала, как на ее глаза тоже наворачиваются слезы. Она помнила тех кукол в несуразных пышных платьях из лоскутов). Я попрошу мужа, если конечно, он окажется покладистым человеком, чтобы подыскал женихов всем вам. Тогда мы точно не разъедемся по всей Метрополии.
― Отличная идея! ― преувеличенно радостным голосом пролепетала Тай.
― Нет, ― Релана помрачнела, ― тхуутова идея.
Девушки почти одновременно вздохнули. Будь жива королева, она наверняка попеняла бы Релане за грубую речь, но согласилась бы, что идея действительно неудачна.
― Я даже не знаю, где буду жить, и что за тип мой муж. Если увижу, что он никчемыш - сбегу.
― Релана, ты же знаешь, Магрета не могла договориться о браке с никчемышем. Я уверена, что это достойный и образованный молодой человек.
― Я все пыталась вспомнить, с кем встречалась Магрета в последние месяцы перед нашей поездкой на север. Она должна была говорить с этими людьми наедине и подолгу. Не могла же она просто разослать письма с предложением: 'А не хотели ли вы женить моего сына на одной из моих воспитанниц?'. Ты же знаешь: королева всегда старалась составить собственное впечатление. Никого не смогла вспомнить. Остается только ждать и надеяться. Ладно, ― встрепенулась Релана, ― не затем я пришла, чтобы еще и тебе настроение испортить. Вот, держи. Не болтай об этом и Дейдре не показывай. Это - часть твоего приданого, мой подарок.
