Предначертанная (ЛП) - Оливер Яна (книги хорошего качества .TXT) 📗
Бек как попугай на протяжении многих лет повторял предъявления.
– Ты бы погрузил тела и отвез их к шерифу. Даже в пятнадцать нужно нести наказание, которое заслуживаешь. Ты бы не оставил родителей тех мальчиков в незнании о произошедшем с их сыновьями.
Он начал протестовать, но она прервала его.
– Тот, кто сделал это, был холодным как лед, Бек, это был не ты.
Он фыркнул.
– Зависит от того, с кем я разговариваю.
Ей на ум пришла абсолютно предательская мысль.
– Тебе действительно не понравится то, что я сейчас скажу, но возможно, Жюстина оказала тебе услугу.
– Что? Как ты могла такое подумать? – сказал он разгневано.
– Она заставила людей заговорить о пропавших мальчиках. Я знаю, это не то, чего ты ждал, но сейчас ты должен сделать усилие и настоять на том, чтобы шериф вновь открыл дело и выяснил, что же произошло на самом деле.
– Ох, черт, ты спятила, – ответил Бек, яростно качая головой. Он отпрыгнул от грузовика и отошел на несколько футов. – Они могут обвинить меня в убийстве.
– Семь лет спустя?
– Не имеет значения. Меня приговорят к пожизненному заключению... или к смертной казни, – ответил он, повернувшись спиной. Так он пытался оградить себя от правды.
– На каком основании тебя осудят? Они не могут посадить тебя или кого бы то ни было в тюрьму.
– Мне все равно. Пусть думают, что я убийца. Это не имеет значения
Да, это так. Именно это удерживало тебя все эти годы.
В этот момент жизни Бека всё может измениться к лучшему. Если он продолжит бежать от своего прошлого, у него не будет будущего.
Райли подготовилась к тому, что сейчас произойдет. Больно будет обоим.
– Когда-нибудь ты станешь как твоя мать, ты это знаешь? Я это уже вижу.
Бек разъяренно обернулся.
– Не смей так говорить!
– Не говорить? Ты говорил мне, что она забрала все хорошее, и исказила тебя, пока ты не стал темным. Но ты делаешь то же самое. У тебя есть заботящиеся о тебе люди. А ты отталкиваешь их, потому что не хочешь подпускать слишком близко. Ты боишься попросить о помощи из-за убеждения, что каждый человек – твой враг.
Его глаза вспыхнули.
– Осторожно, девочка. Даже для дочери Пола ты заходишь чертовски далеко.
Он должен был всё это услышать.
– Ты настраиваешь себя на неудачу. Если статья Жюстин удерживает тебя от становления мастером, ты станешь утверждать, что весь мир ополчился против тебя. Ты будешь ненавидеть всех и вся. – Райли так дрожала, что ей было трудно сформировать слова. – Тогда пить станет легко, потому что все вокруг будут думать, что ублюдок Сэди и гроша ломаного не стоит. Так ты только подтвердишь их правоту.
Она вбила в его гроб последний гвоздь.
– Ты умрешь так же как и она – старым, озлобленным и одиноким.
Бек пожал плечами, но она не думала, что это от ярости. Райли медленно подошла к нему, не уверенная в том, что она собиралась сделать, и было ли оно мудрым решением. Настало время прекратить использовать слова в качестве оружия.
Она осторожно положила свою руку на его вздымающую грудь.
– Здесь внутри сердце хорошего человека, честного человека. Героя. – Сказала она тихим голосом. – Он бросится в огонь, рискнет жизнью, чтобы спасти других. – Она посмотрела в его замученные глаза. – Не настало ли время ему спасти самого себя?
Бек судорожно вздохнул, будто она ударила его в живот.
– Боже, ты вцепилась в глотку, разве нет? – Он смотрел поверх ее головы. – Ты думаешь, что этот так называемый герой стоит спасения?
– Конечно, стоит, – сказала она, робко ему улыбаясь. – У него можно требовать правды независимо он риска. Он должен поверить, что достоин спасения.
– Я не знаю, с чего начать, – признался он.
Райли неохотно убрала свою руку. Ей понравилось чувствовать под ладонью его бьющееся сердце.
Ее практическая сторона взяла верх.
– Кто-нибудь да знает, что произошло. Да ладно, эти люди могут сказать тебе, сколько кусочков тостов было у их соседей на завтрак. Кто-нибудь что-нибудь да видел. Мы должны ударить по камню и посмотреть, что оттуда выползет.
– Если кто-то убил их, это может плохо сказаться, – ответил Бек.
– Я знаю, но у тебя есть шанс сделать все правильно. У тебя есть шанс убедиться, что родители этих мальчиков знают правду.
Бек опустил глаза, но ничего не ответил.
– Послушай, если ты действительно не хочешь этого делать, я отступлю. Упакую свои вещи и отправлюсь завтра домой. Это твое решение. Всегда было твоим.
– Я… ох, черт, – сказал он и ткнул носком сапога в песок. Еще одна из его оборонительных стен треснула и упала с гулким грохотом. – Я действительно хочу, чтобы ты была здесь со мной, – глаза Бека поднялись, чтобы встретиться с ее глазами. – Но я боюсь, Райли. Да, ты услышала все верно. Я боюсь, что ты уйдешь, потому во мне что-то есть. Я чувствую его в своих костях. Не хочу сделать тебе больно.
– Что бы там ни было, мы решим это вместе. Мы делали так раньше, сделаем и снова.
На его лице мелькнула полуулыбка.
– Ты свирепая как твоя мама. Пол говорил, что мог пережить всё что угодно, пока она была с ним.
– Я не моя мама, – сказала тоскливо Райли. – Хотелось бы, но я сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе.
– О, Боже . . . хорошо, тогда, мы идем ва-банк. Все или ничего.
– Вот это Бек, которого я знаю, – сказала она, улыбаясь.
Он нахмурился и топнул ногой.
– Черт, в мои ботинки попал песок. Ненавижу.
Это сломало напряженный момент и поэтому она загребла побольше песка и кинула его в Бека.
– Эй, прекрати! – сказал он, пиная песок обратно на нее. Они остановились и посмотрели друг на друга.
– Я мог бы пожалеть, что ты остаешься здесь со мной, – рассудительно сказал он. – Мог бы. Но если бы я был в Атланте, я бы беспокоился о тебе каждую минуту, пока ты не вернулась домой.
– Я… ты заботишься обо мне слишком много?
– Более чем.
– Я понятия не имею, почему, – сказал он тише.
– Нас таких двое, – ответила она, – но что есть, то есть.
Его, казалось, вполне устраивало это объяснение.
Когда они шли обратно к грузовику, Райли почувствовала, что ее страхи отступили. Ее вспышка, возможно, имела неприятные, ужасные последствия, но вместо этого, казалось, именно так она достучалась до него.
Когда сумерки сгустились, Бек съел кусок пиццы в тишине, без сомнения, обдумывая то, что она ему сказала. Затем он вытер руки о салфетку.
– Я был влюблен в еще одну девушку. Мы встретились в армии. Ее звали Кейтлин.
Он однажды упоминал её.
– Та, которая не походила на южанку.
– Да. Кэтти была по настоящему милой. – Он посмотрел на Райли. – Мы влюбились в друг друга очень быстро. Я даже попросил ее выйти за меня замуж, но длилось это недолго. – Он покачал головой. – Она решила, что я неподходящий парень.
Райли не знала, что он мог серьезно относиться к девушкам.
– Почему нет? Что с тобой не так? – спросила она возмущенно. – Ты не храпишь во сне. По крайней мере, не очень сильно.
– Не из-за чего-то такого. Я привез ее сюда, чтобы познакомить с Сэди и вот что вышло. Что бы ни сказала ей старая леди, Кейтлин ушла. Она никогда не говорила мне, почему.
У Райли была хорошая версия по поводу произошедшего: Сэди вела ту же самую игру с невестой своего сына, примененную сейчас на Райли. В случае с Кейтлин этот трюк сработал.
– Ты ещё к кому-нибудь относился серьезно? – ей представлялось важным знать, сколько раз Бек дарил свое сердце.
Бек тряхнул головой.
– Было бы проще установить, когда я чувствовал в этом необходимость. Таким же образом…
– Тебе бы не сделали больно, – сказала она.
Он изучал ее более пристально.
– Ты знаешь, как это делается, не правда ли?
– Часть о вечном единении душ? Нет. – Не в ее стиле. – А вот часть по причинению боли?
Все слишком хорошо.
Бек ехал через сгущающуюся тьму, его ум раз за разом прокручивал сказанное Райли. Она приводила его в бешенство, высказывая все ему в лицо, но независимо от его отрицания, она говорила правду. Если он действительно не беспокоится о своем будущем, зачем он пытался научиться писать и читать, и так тяжело работал, чтобы построить новую жизнь?
