Щит судьбы - Дрейк Дэвид Аллен (библиотека книг .txt) 📗
Пришли и священники, проповедующие индуизм. Садху, как Биндусара, которые были готовы бросить вызов жрецам Махаведы, служащим малва и их вере. И буддийские монахи, и джайны, которые искали убежища у последней представительницы династии Сатаваханы, которая всегда лояльно относилась к различным вероисповеданиям.
За несколько месяцев пребывания в Мангалуру двор Шакунталы стал заметным явлением. Если судить по традиционным стандартам, он был очень скромным, а если по сути — великолепным.
Но из всех присоединившихся к ним людей Холкар больше всего ценил один сорт.
Власть малва держалась на четырех столпах.
Во-первых, и это было главным, их монополии на порох и, во-вторых, варварах-йетайцах.
Холкар намеревался украсть первое или получить порох от римлян. Что касается второго — смерть йетайцам!
Были еще два столпа. Солдаты, составлявшие истинную элиту армии малва, — раджпуты и кушаны.
Никто из раджпутов не присоединился к императрице в изгнании. Холкар очень удивился бы, если бы это произошло. Раджпуты поклялись в верности империи малва, а для них честь была священной.
Тем не менее у него оставалась надежда. Может, когда-нибудь… Кто знает?
Но кушаны — о, это совсем другое дело. Непоколебимые, стойкие люди эти кушаны. Но у них нет свойственного раджпутам утрированного понимания чести и преданности. Кушаны когда-то сами были великим народом, покорителями и правителями Средней Азии и Северной Индии. Но те времена давно миновали. Персия завоевала половину их империи, а вторая пала под йетайцами. Теперь уже на протяжении нескольких столетий кушаны были просто чьими-то вассалами. Их ценили за воинскую мощь, навыки ведения боя, но во всем остальном относились с презрением и пренебрежением. Их преданность малва, как часто думал Дададжи, во многом напоминала лицо Кунгаса. Для внешнего мира — железо, но все равно маска — после того, как все сказано и сделано.
Голос Кунгаса прервал его размышления.
— Странно, — повторил Кунгас и отвернулся от окна. — Мы начали с тридцати человек. Моих непосредственных подчиненных. Я предполагал, что к нам присоединится кто-то из моего клана, поскольку я занимаю достаточно высокое положение в нем. Но другие…
Холкар покачал головой.
— А я совсем не считаю это странным, друг мой, — сказал он. Холкар вытянул вперед руку и ткнул указательным пальцем в грудь Кунгаса. Ощущение было такое, словно палец уткнулся то ли в панцирь, то ли в броню.
— Где-то внутри твоей скептической души все еще живут буддийские наставления.
На губах Кунгаса мелькнула улыбка.
— Сомневаюсь, Дададжи. Что хорошего нам сделал Будда, когда йетайцы грабили Пешавар? Где он был, когда малва надели на нас ярмо?
— Они все еще живы, — повторил пешва. — Не веришь? Подумай о тех кушанах, которые присоединились. Из других кланов. Что привело их сюда, Кунгас?
Кушан отвернулся. Холкар продолжал говорить:
— Я тебе объясню, скептик. Их сюда привела память. Память о Пешаваре. И Беграме, и Далверзине, и Халчаяне, и всех других великих городах, находившихся во власти кушанов. Память об императоре Виме и его гигантской ирригационной системе, которая сделала пустыню зеленой. Память о Канишке Великом, распространившем буддизм на территории Азии. — Кунгас покачал головой.
— Все ушло! Такова природа вещей. Все приходит и уходит. — Дададжи взял Кунгаса за руку и повел его из залитой кровью комнаты, где кружили мухи.
— Да, люди уходят. А затем возвращаются. Или, по крайней мере, их дети, вдохновленные древней памятью.
Кунгас раздраженно сбросил руку Холкара. Теперь они находились в узком коридоре, направляясь к шатающейся лестнице, по которой предстояло спуститься на улицу.
— Хватит этих глупостей, — приказал он. — Я — человек, живущий в настоящем. Да, я надеюсь увидеть то будущее, какое хочу. Но не надо вспоминать прошлое. Расскажи мне о планах Рао. Как он собирается действовать в Деогхаре? Если он и возьмет город, ему одному не удержать его больше года. Даже Деогхар не такая великая крепость. Она не выстоит против пушек, которыми Венандакатра будет осаждать город. Рао потребуется усиление. А нам каким-то образом потребуется поставлять туда припасы. Постоянно. Как? И нам нужны наши собственные пушки. Где мы их возьмем? У римлян?
Он остановился и внимательно посмотрел на Холкара.
— Ха! У них своих проблем полно. Вскоре Велисарий отправится в Персию. Ты это знаешь не хуже меня. Конечно, это поможет. Очень поможет. Малва не смогут высвободить силы, занятые на персидском фронте, когда на том же фронте сражается Велисарий. Но у Венандакатры есть в Декане собственная мощная армия.
Кунгас пошел дальше, с грохотом спускаясь по лестнице.
— Ну так скажи мне, философ: где мы возьмем пушки? — бросил он через плечо.
Дададжи не стал отвечать, пока они оба не оказались на улице. Там он выдохнул воздух, потом сделал глубокий вдох, пытаясь очистить ноздри от запаха смерти.
— Часть украдем у малва, — заявил он с улыбкой. — А что касается остальных… Их обеспечит Велисарий.
Кунгас слегка сдвинул брови. На лице другого человека в таком случае появилось бы хмурое выражение. Но разве железная маска умеет хмуриться?
— Он в тысячах миль отсюда, Дададжи!
Теперь Холкар улыбался спокойно и безмятежно. На мгновение он напомнил Кунгасу статую Будды.
— Он найдет способ, скептик. Поверь мне. Во-первых, Велисарий организовал наше восстание. Запустил его. Придал ему ускорение. Он о нас не забудет. Не сомневайся в этом.
Кунгас изобразил подобие пожимания плечами и направился вслед за удаляющейся фигуркой императрицы. Холкар остался стоять, глядя ему вслед.
— Положись на меня в этом деле, друг мой, — прошептал он. — Я уверен в пяти вещах. Малва падет, моя императрица восстановит Андхру. Пешавар снова поднимется. Велисарий нас не предаст. А я…
На глаза навернулись слезы. Он не мог произнести эти слова вслух.
«А я найду жену и детей. Независимо от того, как разбросали их эти звери малва, я их найду».
Глава 6
— Я не возьму Маврикия с собой в Египет, Велисарий. Не возьму! Так что хватит об этом. И не возьму Валентина с Анастасием. Я отказываюсь!
Велисарий с минуту смотрел на жену, потом выдохнул воздух, откинулся на спинку стула и в гневе уставился на Антонину.
— Ты не понимаешь, какая тебе угрожает опасность, женщина! Тебе нужен лучший военный советник в мире. И самые лучшие телохранители.
Видя упрямое выражение на лице жены и то, как она сжала кулаки на разделявшем их столе, Велисарий в гневе оглядел зал, в котором они сидели. Его горящие глаза прошлись по мозаикам, Украшавшим стены их небольшого дворца, входившего в имперский комплекс, но на самом деле не видели их. Потом его взгляд на мгновение остановился на небольшой статуе, установленной на пьедестале в углу.
— Чертов херувим, — проворчал он. — Чему ухмыляется этот маленький негодник?
Антонина попыталась сдержать улыбку. Однако ее попытка не венчалась успехом и расплывшиеся в улыбке губы только усилили ярость мужа.
Велисарий стиснул зубы, повернулся направо вместе со стулом.
— Сядь, Маврикий! — рявкнул он. — Черт тебя побери! Тебя и эти твои бредовые идеи об этикете! Я же повысил тебя, если помнишь. Ты теперь сам военачальник. Хилиарх! — Велисарий махнул рукой, жестом призывая Маврикия к столу, причем если бы Маврикий стоял в пределах досягаемости, то Велисарий бы физически подвинул его. — Сядь!
Командующий личным окружением Велисария пожал плечами, шагнул вперед, выдвинул стул. Как только Маврикий занял место за столом, Велисарий склонился к нему.
— Объясни ей, Маврикий. Она меня не слушает, потому что считает меня просто капризным мужем. Тебя она послушает.
— Нет, — покачал головой Маврикий. Глаза Велисария округлились.
— Нет? — его глаза выпучились. — Нет? — следующие слова собравшиеся за столом разобрать не смогли.
Маврикий улыбнулся Антонине.
