Причуды непутевой артефактницы (СИ) - Фролова Мария (онлайн книга без .TXT) 📗
Снова повисла тишина. Мастер не выдержал первым:
- Хотелось бы мне тебе поверить, но я знаю, что артефактор, которого призвал собственный Дэса, обречен. Это наша кара за обладание такой силой...
- Не нагнетай! - только отмахнулись из угла. - Ты говорил, что и вернуться нельзя, но она вернулась. Запомни мои слова: она еще не раз всех нас удивит и не станет последней из Ратри! Мне пора, а ты заканчивай с выпивкой. Девочка скоро проснется, и лучше, если ты будешь трезвым, когда станешь ей расписывать, какое чудо она совершила! Буду ждать ее в Видьят, как только поймешь, что с ней все хорошо.
С этим словами собеседник исчез, оставив мастера одного.
- Да, - прошептал мастер, глядя в потолок, - последним, в конечном счете, буду я...
Глава 3. Признание и приказание
Глава 3
Признание и приказание.
О, приключеньями запахло, спускаю жопу с поводка!
(Жизненные двустишия)
Проснулась я в своей комнате. Первым делом прислушалась к себе. Любой в моем положении научился бы простеньким фокусам по поиску у себя травм и прочих неприятностей. Я была здорова, насколько вообще можно быть здоровой после энергетического истощения. Хотелось: есть, пить, а в остальном все было прекрасно. После своей проверки я потянулась и к полю дома.
Первым делом любой артефактник учится читать ауры вокруг себя. Это требует концентрации и знаний, поэтому состояние чтения можно назвать легким трансом. Приходиться отключать большую часть внимания и перебрасывать все силы на внутреннее зрение мага.
С домом, его окрестностями и даже с полем мира все оказалось как нельзя лучше. Никаких следов моего очередного косяка! С одной стороны, это обрадовало, ибо я не успела наломать дров. А с другой, беспокоило, потому, как причин такой кристальной первозданности может быть только две: либо я сама все за собой прибрала после работы над вступительным артом - что вряд ли; либо я так долго была в спасительной отключке, что дедушка успел исправить все мои грехи.
Я села на кровати и осмотрелась. Меня переодели в сорочку, но в остальном я не заметила никаких признаков вмешательства целителей. Не было передвинутой мебели, как если бы ко мне приставили знахаря, чтобы следил за изменениями состояния. Не было присутствия целительной магии, на которую у меня нюх. Не было склянок на столах и прочего, что выдавало бы бурную деятельность по лечению меня непутевой.
Так же в комнате не нашлось и моей тени, что меня не удивило. Сначала хотела позвать Даремора, но остановилась. Несмотря на то, что под магическим зрением все было идеально, я все-таки нашла отличие. Мои ногти на руках и ногах стали черными. Нет, разумеется, любой разумный может легко изменить свою внешность - искусство морока доступно почти всем расам. А там, где недоступно оно - подойдут зелья, порошки и артефакты. Но вот природное изменение структуры тела - совсем другое дело. Черными глазами, ногтями, волосами и кожей исконно обладают темные расы, то есть те обитатели Аарды, что ведут свою историю на крови, смертях и жизнях других. Например: вампиры, темные эльфы, оборотни. Можно заработать изменения в теле, получив статус архимага, когда сама сила меняет плоть под себя. Так многие боевые маги обладают вертикальными зрачками. Но есть одна особенность - у любого изменения есть свои критерии.
У меня были не просто черные ногти. Они стали мерцающе-черными. Цвет был почти живой, дышащий - невероятно красивый цвет Первозданного Мрака. Я такой на нескольких артефактах в хранилище дедушки видела. Если у меня такие ногти, как у... Значит, я...!
Я смотрела на свои руки, вглядывалась в мерцание и искала следы чужой шутки. Но цвет не был иллюзией. Не был фокусом и трюком. Не был следом проклятья или последствием лечения. И как только эта мысль улеглась в сознании - я взвыла. Громко и с чувством!
- Не может быть! Быть не может! - орала я, вскакивая с кровати.
Рядом с окном я давным-давно спрятала большое зеркало за тяжелой портьерой. Дедушка, как, впрочем, и слуги, о нем знал, но никогда не ругал за маленькие шалости с ним. Сейчас я просто оторвала штору и уставилась на себя.
Ну, что сказать? Для начала - к Праху отправились мои волосы. Нет, не то чтобы я совсем облысела, скорее просто прилично укоротилась длина. Примерно до линии подбородка, а на затылке и того короче стали. Цвет сменился на насыщенно-перламутровый. Глаза стали такого ярко-голубого оттенка, какой редко встретишь даже среди драконов. А в центре зрачка появился белоснежный отсвет чистой магии. Я знала, что значит каждый из этих отметок на теле в отдельности. Но вот коктейль из них, к тому же в собственном теле, увидела впервые.
- Что все это значит? - растерянно пробормотала я.
- Ты, правда, хочешь знать? - спросили от двери.
Я резко обернулась на незнакомый голос. На пороге стол высокий стройный юноша, лет семнадцати. С густыми темно-синими волосами, печальной полуулыбкой на тонких губах и явно аристократичными, плавными чертами лица. И такими, до боли, знакомыми глазами.
- Д-де-ду-шка? - не поверила своим глазам.
Он пожал плечами и развел руки в стороны.
- Как видишь, - проговорил он и снова улыбнулся, только в и этот раз улыбка вышла тоскливой.
- Я брежу! - решила я. - Наверное, сильно треснулась головой об пол, когда падала. Или же решила сойти с ума, как все доблестные представители моего рода.
- Ну, не клевещи на предков! Далеко не все они сбрендили, - внес поправку юноша, входя в комнату. - А вообще-то, мне больше всего на свете хотелось бы тебе сказать, что все это - лишь дурной сон. Я сам желал бы проснуться от него. Но это, Линочка, реальная реальность.
Он крепко обнял меня, и я почувствовала знакомый древесный аромат от его волос и одежд.
Я ткнулась носом в его темно-зеленый камзол и некоторое время просто стояла. Надо было все уложить в голове до того, как он скажет то, что я и так уже знаю. Но отказываюсь признавать.
- Расскажи, - наконец, попросила я.
Юноша кивнул и, крепко сжимая мою руку, повел из комнаты. Дед никогда еще на моей памяти не применял иллюзию омоложения к себе. Всегда говорил, что в каждом возрасте есть свои плюсы, и жизнь дается для того, чтобы вкусить каждый ее период. Поэтому от удивления не сразу заметила странность. В доме не было никого. Огромное родовое поместье - и ни одной живой души.
- Где все? - спросила я у того, кто был моим дедушкой, но кого я просто не могла сейчас воспринимать как обычно.
-Нам нужно о многом поговорить, Веселина, - спокойно ответили мне. - И поэтому мы сейчас вдвоем.
Дальше я шла за ним молча. Мы прошли по коридорам и лестницам к его кабинету. Через него - в лабораторию. А вот дальше юнец потащил меня в самую отдаленную ее часть. Там оказалось что-то вроде каминного зала с широкими креслами и столом. Мирно и тихо потрескивал в камине огонь. Дедушка сел в одно из кресел, а мне жестом указал присесть напротив. Я послушалась, уже изрядно напуганная. Мастер Ратри всегда отличался непревзойденной эксцентричностью поступков, но такое поведение переходило все границы.
Юноша упер локти в подлокотники, и некоторое время пристально рассматривал меня, в своей особенной манере. Я не раз наблюдала, через зеркало, как от этого его взгляда терялись самые разные разумные: от наших собратьев до старшин гномьих родов. Меня такие странности отношения гостей поместья к дедушке всегда немного забавляли. Не видела я ничего необычного в этом взгляде, позе, мимике или в голосе родителя.
Вот и сейчас, юноша смотрел так, будто страстно желал что-то во мне прочесть, но у него не выходило.
А я быстро прикинулась «Даремором». На лицо бесстрастную маску, спина прямая, но руки и ноги немного расслаблены. Приему с маской на лице научилась сама, еще в первые годы, как стала полностью себя осознавать разумной. Просто, наблюдая за личным слугой дедушки, заметила, что невозмутимости на лице добиться легко: достаточно просто расслабить все мышцы лица, но не опускать веки, хотя хочется. И вот вам самое каменное выражение из возможных. Вампир, конечно, за столько лет практики, поднаторел в этом умении, но и моей игры хватало, чтобы дед через несколько секунд прекращал свои попытки напугать меня взглядом.
