За что не берутся даже джинны - Андрианова Татьяна (читать хорошую книгу .TXT) 📗
ГЛАВА 5
«В пустыне жаркой и сухой усталый путник, я влачился…» Что-то такое было у классика. За правильность воспроизведения не ручаюсь, но к началу нашего путешествия по пустоши очень подходит. Пустошь началась как-то сразу. Без особого перехода. В двух метрах от нее еще зеленела трава, а через один шаг ступаешь на раскаленный песок — и с удивлением лицезришь бескрайнее море барханов. Жарко так, словно раскаленная ладонь давит на макушку и плечи. Пришлось намотать тюрбан на голову и закрепить свободный конец перед лицом, чтобы вездесущий песок не попадал в нос и рот, но он все равно противно поскрипывал на зубах. Хотелось пить. В волшебной фляжке, подаренной влюбленной дриадой, вода была вкусной и прекрасно прохладной, приходилось душить малодушные порывы пить без остановки, чтобы как-то охладить страдающий от перегрева организм. Кабинок с туалетами в зоне видимости не наблюдалось, кустов — тоже; я понятия не имела, когда будет привал, поэтому приходилось ограничивать потребление жидкости.
— Интересно, почему мы едем днем, а не ночью, когда жара спадает? — озвучила я мучивший меня вопрос.
По мне, путешествие по ночной прохладе — более оптимальный вариант, чем это жалкое влачение по нестерпимому зною.
— Просто данный вид ящеров не способен передвигаться ночью, — охотно пояснил один из охранников, лихо гарцующий неподалеку.
— Как это — не способен? — опешила я и посмотрела на огромных животных.
Те топали деловито, шаг за шагом продвигаясь к одной им известной цели и на первый взгляд от жары не страдали. Возможно, эти огромные скалоподобные существа были единственными в нашем караване, кто чувствовал себя, как в своей родной стихии.
— Дело в том, что ночью они замирают и практически не двигаются. Им нужно солнечное тепло, чтобы вернуть способность переставлять ноги.
Великолепно. Эти рептилии не только медлительны днем, но и не могут передвигаться ночью. Почему-то мне всегда казалось: если уж мы решились на опасное путешествие по забытой богом пустыне, кишмя кишащей разными плотоядными тварями, то в таком путешествии самое важное — скорость. Возможно, я ошибалась. Как-то раньше не приходилось совершать верховые прогулки по диким местностям с риском для жизни.
Вокруг расстилалось безбрежное царство песка, и взгляду зацепиться было совершенно не за что. Вопреки моему представлению о пустынях песок здесь не был желтого цвета, а играл всеми оттенками красного — от розового до буро-коричневого. Ощущение такое, будто кто-то вылил красную жидкость и она неравномерно впиталась в почву. Иногда встречались и бледно-желтые пятна, но они бурели к низменностям, лишь усиливая эффект. В целом жутковатое местечко. Интересно, а где обещанная встреча с кровожадными монстрами? Джумхад недвусмысленно выразился о наличии пускающих голодную слюну жутких тварей, которые уже и стол сервировали, теперь ждут нас как основное блюдо.
Едва я об этом подумала, как Тиграш подо мной совершил головокружительный прыжок в сторону. Вскрикнув от неожиданности, я вознамерилась было объяснить новоявленному скакуну, что именно думаю о его курбетах, но тут прямо из песка выскочила пасть размером с паровозную топку и хищно клацнула многочисленными зубами аккурат в том самом месте, где еще секунду назад стояли пушистые лапы моего тигра.
— Очуметь! — пораженно выдохнула я.
Песок почти неуловимо вздрогнул, и сквозь его толщу прямо под ногами одного из скалоподобных ящеров вынырнула еще одна зубастая пасть и попыталась уцепить рептилию за ногу. Ящер оказался неудобной добычей, он взревел и лягнул хищные зубы с проворством, которое вряд ли кто-то мог предположить. А вокруг творилось что-то невообразимое: животные метались в панике, люди не знали, то ли их успокаивать, то ли позволить им нестись куда глаза глядят, лишь бы подальше от страшного места, где под песком таится зубастая смерть. Джумхад пытался внести в царящую сумятицу крупицу здравого смысла, но быстро охрип и переключился на бурную жестикуляцию. Стража ощетинилась копьями и мечами, некоторые достали арбалеты и попытались стрелять в выныривающие пасти. Без особого эффекта, надо сказать. Страшные пасти чихать хотели на оружие. Некрасиво с их стороны.
Откуда-то сбоку появился маг и ненавязчиво оттер нас с Тиграшем куда-то вбок.
— Попробуйте поискать место с твердой почвой под ногами, — спокойно посоветовал он.
— Вы им не поможете? — Я была ошеломлена.
Тот недоуменно пожал плечами:
— А что я могу сделать? Это же песчаные выползни. У них нет уязвимых мест.
Пока я пыталась облечь возмущение хладнокровным поведением мага в слова, раздался крик Лиссы. Вынырнувшая из-под песка очередная пасть схватила ее лошадь за копыто и потащила вниз. Ноги девушки запутались в стременах, и она отчаянно пыталась высвободить их, до того как лошадь скроется под песком, утянув за собой еще и всадницу. В отчаянии она метнула пару фаерболов — безрезультатно. К Лиссе рванула принцесса на своей пятнистой лошадке. Она спрыгнула вниз и ухватилась за кожаные ремни. Я побледнела и потянулась за клинками.
— Не стоит, — процедил маг. — Там полно этих тварей. Она погибнет и вас с собой утянет.
Я обожгла наглеца таким негодующим взглядом, что удивительно, как на коже мага не запузырились волдыри ожогов.
— Сделайте одолжение, избавьте меня от идиотских наставлений.
Тот все так же невозмутимо пожал плечами. Мол, дело ваше, а я откланиваюсь.
Прохладные рукояти клинков приятной тяжестью легли в ладони. Странно, вокруг царил зной, а обернутый в шершавую кожу металл даже не нагрелся. Мистика какая-то. Тиграш напружинился, заходили мощные мышцы, в горле зверя заклокотал угрожающий рык, обнажились влажные острые клыки. Жаль, некому было оценить устрашающий вид изготовившегося к бою тигра, слишком заняты все оказались.
«Смотри-ка, брат, — раздался знакомый насмешливый голос Кумивара. — Не прошло и года, как про нас вспомнили».
«Прекрасно. Ты только посмотри, какой нам противник достался! Наша воительница решила украсить свою голову венцом славы», — прорезался голос второго клинка, который снова не представился, невежа.
«А ты уверен?»
«В чем?»
«В том, что после этого боя у нее останется место, куда можно приладить венец?»
«Хватит тебе… Она не так плоха, как ты думаешь, только тренируется маловато».
«Совсем не тренируется — это ближе к истине», — ехидно поправил Кумивар, что окончательно вывело меня из себя.
— А ну, молчать!!! — заорала я и с размаху воткнула оба меча в песок, рискуя безвозвратно загубить прекрасные лезвия. — Еще один звук — и я за себя не отвечаю!!!
— Леди, — насмешливо фыркнул маг, и из-под капюшона неожиданным кошачьим янтарем сверкнули глаза. — Я не уверен, что вы и раньше были в состоянии о себе позаботиться, но раз мои слова выводят вас из себя, могу помолчать.
В его руке возник магический фаербол желтого цвета. Непонятно, то ли он просто забавлялся, то ли хотел показать, что ему есть чем заняться, то ли намекал, что он — добыча трудная, даже для неадекватной девицы с двумя остроумными клинками наперевес. Я гордо отвернулась от наглеца. Правильно, зачем зря таращиться? Еще шарахнет фаерболом, с него станется. Маг широты моего жеста не оценил и громко рассмеялся. Есть такие личности, которых хочется видеть возлежащими в деревянном ящике в окружении скорбящих друзей и родственников, вспоминая под печальную музыку с тихим удовлетворением, как медленно смыкала пальцы на хрупкой шее покойного. Попахивает социопатией, а что делать? Маг был как раз из той категории людей, которых так и тянет огреть чем-нибудь тяжелым и скормить местным тварям на обед в надежде, что те заработают несварение желудка, или на худой конец прикопать где-нибудь в укромном месте.
Земля задрожала, и сквозь толщу песка наружу вынырнуло огромное червеобразное тело, покрытое серой чешуей. Тварь раззявила пасть и явно нацелилась на принцессу. Помешал Бродяга. Взвизгнув, он оскалил клыки и попытался вцепиться в чудовище, но не тут-то было: зубы левбая даже не поцарапали броню выползня. Бродяга фыркнул, развернулся на сто восемьдесят градусов и с чувством лягнул червя-переростка. Раздался глухой стук, будто копыта ударили по дереву или костяной пластине, тварь угрожающе зашипела и сделала в сторону обидчика меткий выпад, едва не стоивший последнему крупа. Бродяга вовремя отпрыгнул вбок. Выползень заглотил изрядную порцию песка и рассвирепел окончательно. И его можно понять: почва пустыни — плохая замена филейной части лошади.
