Сердце Феникса - Гэбори Мэтью (бесплатные книги онлайн без регистрации txt) 📗
– Что это?.. – пробормотал он, отступив на шаг.
Отброшенный в пыль мешок съежился и опал. С гримасой отвращения Силдин обогнул кишащую расползающуюся массу. От распространившегося по сараю тухлого запаха у него перехватило дыхание. Он двинулся к спящему наставнику и потряс его за плечо.
– Мэтр Дирио! – крикнул он, дернув его за ворот рясы.
– Ну что?.. Что такое? – выговорил тот не открывая глаз.
Затем, уже очнувшись от сна, он различил во тьме светящееся пятно, которое, расползаясь мало-помалу, преграждало выход.
Сердце старого фениксийца охватил леденящий холод. С помощью Силдина он с трудом приподнялся, пытаясь справиться с нахлынувшим страхом. Он знал, слишком хорошо знал, что это за черви, ему незачем было предаваться догадкам. Одной рукой он нащупал свой посох, другой – плечо ученика.
– Нужно убираться отсюда! – приказал он. Лицо его было мертвенно-бледным. – И как можно скорее.
– Но это всего лишь черви… – заметил Силдин.
Он пытался приободриться, хотя голос его заметно дрожал. Юноша не мог оторвать глаз от омерзительного зрелища копошащейся массы. Это явно не могло быть природным явлением. Он отодвинулся, оценивая, насколько прочны доски расположенной против входа стены. Отсыревшие, они слегка расходились и вообще не казались особенно крепкими. Полный решимости пробить брешь в стене, прежде чем черви доберутся до них, Силдин просунул пальцы в щель и потянул что было силы. Доска с треском подалась. Он повторил попытку, в то время как Дирио бормотал молитву, следя за приближающимся пятном. Ни тот ни другой не желали рисковать, попытавшись пробраться к двери по кишащим паразитам.
Под лихорадочным напором Силдина треснула вторая доска. Каблуком он вышиб третью, намереваясь тотчас протиснуться в образовавшийся проем, но плечи его прочно застряли. Покраснев от гнева, он напрягся, чувствуя, как занозы впиваются в грудь. Внезапно в углу гумна он различил чей-то силуэт. В противоположном маячил еще один.
– Эй! – крикнул он. – Помогите!
В ответ донесся хриплый звук. Он вновь рванулся, но безуспешно. В лунном свете он разглядел лица тех, кто медленно надвигался на него, и глаза его округлились от ужаса. Он сделал еще одну тщетную попытку высвободиться, но застрял окончательно, пронзенный внезапной болью.
– Харонцы! – хрипло выдохнул он куда-то во тьму.
Дирио не падал духом, хотя уже ясно понимал, что мэтр Игнанс был прав в своих предсказаниях. Фениксиец палкой отбрасывал и давил подползавших к нему червей. Тем временем Силдину все же удалось вырваться из гумна, и мэтр Дирио попытался просунуть ногу в образовавшийся в дощатой стене проем.
Силдин выпрямился, стараясь вытащить вонзившуюся в плечо щепку. Затем он прикинул расстояние, отделявшее его от противника; забыв о наставнике, он рванулся к лесным зарослям, которые были совсем близко, но, сделав несколько прыжков, понял свою ошибку. От елей, обступивших поляну, остались лишь стволы, видневшиеся во мраке, да подгнившие нижние ветки, серебрившиеся в слабом свечении луны. А чуть поодаль из зарослей медленно, как во сне, появлялись адские твари. Юношу объял ужас. Пошатнувшись, он отступил; в этот момент до его ушей донесся душераздирающий крик наставника.
Два харонца, проникших сквозь стены гумна, терзали старого фениксийца, застрявшего в проломе. Их руки легко, как по маслу, проникли в его чрево и вырвали внутренности. Крики стихли – пришельцы из царства мертвых добрались до горла. Оторвав руку и ногу, харонцы с размаху бросили их к ногам ученика.
Силдин утратил всякое достоинство. Когда кольцо харонцев сомкнулось вокруг него, он рухнул на колени и, сотрясаясь в рыданиях, принялся их умолять:
– Пощадите, прошу вас… Пощадите…
ГЛАВА 7
Когда заходящее солнце отбросило кроваво-красный отблеск на вершины Гордока, Януэль и Фарель устроили привал в случайно обнаруженном ими гроте. Усевшись на корточки друг против друга на обледеневшей почве, они пытались хоть чуть-чуть согреться при пламени фонаря. Чтобы его свет не пробивался наружу, мэтр затянул вход в грот темной тканью. Ему не хотелось волновать Януэля, но не раз на протяжении этого дня ему казалось, что за ними наблюдают. За неимением доказательств он предположил, что это, должно быть, некая таинственная наемница, нанятая мэтром Игнансом сопровождать их до крепости. Тем не менее предосторожности ради им обоим стоило быть начеку и отдыхать поочередно.
– Взгляни-ка, – сказал мэтр Фарель Януэлю, доставая из мешка какой-то сверток. – Нам есть чем подкрепиться.
Он развернул белую ткань, там оказался телячий паштет. Разнесшийся аромат вызвал у Януэля восторженное восклицание.
– С миндальным молоком и пряностями… – уточнил мэтр и, посмеиваясь, вонзил в паштет нож. Он отрезал тонкий ломоть и намазал его на кусок белого хлеба. – Ешь, мой мальчик.
Просияв, Януэль от души отдал дань паштету, умеренно запивая его вином, чтобы разогреть закоченевшие руки и ноги. По завершении трапезы учитель тщательно вытер нож и устроился поудобнее.
– Что ж… Завтра мы будем в крепости. Жаль, что у нас в запасе мало времени. Надеюсь, что ты внимательно выслушаешь то, что я скажу тебе.
Януэль кивнул. После бурно проведенного дня и сытной еды он впал в какое-то оцепенение. Ему с трудом удалось сосредоточиться.
– Так вот, прежде всего ты должен усвоить одну вещь: какое бы положение ни занимал человек, попавшийся тебе навстречу, ты должен приветствовать его, как положено в Завете. Фениксиец таким образом демонстрирует, что он подчиняется лишь членам своей лиги. Постарайся не краснеть и хорошенько смотри, куда ступаешь. Конечно, царящая в имперской крепости роскошь произведет на тебя глубокое впечатление, но это не должно отвлекать твоего внимания. Как можно чаще повторяй молитвы, это поможет тебе сосредоточиться. Я хочу, чтобы ты уподобился крепости, что не доступна никакому натиску. Тебе ясно? Будь внимателен, вслушивайся в то, что происходит вокруг, но не позволяй, чтобы это полностью поглощало твое внимание. Это важно, мой мальчик. Во время перемены блюд следует освободить проход. В основном большинство приглашенных чтут обычаи и умеют хранить молчание, но всякое может случиться. Бывает, пьяницы выкрикнут что-либо, что может помешать тебе сосредоточиться.
– А император? – выдохнул Януэль. – Что мне следует делать, когда я предстану пред ним?
– Это единственный человек, перед которым ты должен склониться. Встань на одно колено и поприветствуй его в соответствии с Заветом. Ты не должен обращаться к нему, пока он сам не заговорит с тобой. При этом твои ответы должны быть краткими. Если он вознамерится заставить тебя сказать более чем следует, я вмешаюсь. – Он запустил руку в мешок и вынул два прибора. В свете фонаря он разложил ложки и ножи. – Согласно традиции твое место за столом среди жрецов империи Грифонов. Трапеза должна проходить в молчании и заканчиваться, когда камергер придет за тобой, чтобы отвести в залу пиршества.
– Вы будете среди жрецов, учитель?
– Нет. Ты будешь один с того момента, когда начнется празднество. Я буду находиться за столом императора, мы встретимся, лишь когда пробьет час Возрождения.
Помолчав, он протянул Януэлю массивные серебряные приборы, на которых был выгравирован знак Феникса.
– И вот еще что, – добавил мэтр. – Там будет множество женщин, причем некоторые из них куда прекраснее, чем те, что являлись тебе в мечтах. Не усмехайся, мой мальчик… Это одна из причин, по которым отвергли Силдина. В любом случае ты не должен встречаться с ними взглядом. Ради шутки кое-кому было бы приятно играючи смутить фениксийца.
Взгляд мэтра затуманился. Фениксийские заповеди все же не могли затмить мимолетного воспоминания о юной женщине, лет десять назад оказавшейся на его пути в одном из переходов крепости. Он сознавал, что она играет взятую на себя роль, подобно тому как он строит свою карьеру в стенах Башни. Но в душе он воспринял ее как волшебное окно, приоткрытое в иную жизнь. Тогда Фарель долго не мог заснуть, порой в ночном ветерке ему чудился запах меда, которым благоухали ее волосы. Для нее игра состояла в том, чтобы заставить его отступить от правил лиги. Правда, и самим фениксийцам порой приходилось пускаться на ухищрения, чтобы продвинуться вверх. И все же тайное воспоминание об этой встрече он хранил в глубине души как сокровище. Об этом не знал никто, кроме той самой дамы с ее медовым ароматом.
