Шаг в сторону. Часть 2 (СИ) - Никонов Андрей (книга жизни txt) 📗
А Тятьев достал кинжал, повертел его, глядя на провожатого, да и ударил Хилкова в бок, только лезвие сверкнуло за солнце. Казалось, клинок вошел в тело колдуна не меньше чем наполовину, полыхнул красным, княжич покачнулся и осел прямо в снег.
— Мог бы и раньше сделать, — недовольно проворчал наш Сусанин. — А то утомился уже его щит сдерживать.
— Ты, дядюшка, вообще мог нас сюда не вести, — Тятьев повернулся ко мне, насмешливо поглядел на ствол дерринджера, направленного ему прямо в переносицу. — Марк, лучше даже не пробуй, Может, и жив тогда останешься.
Я отступил на шаг, продолжая держать Тятьева на прицеле.
— Да брось ты его, — посоветовал Игнатьев, или кто он там. — Посмотри, что с Хилковым, что-то мне кажется, глаз у него дрогнул.
— Не должен, — Тятьев пнул носком сапожка валяющееся тело, — смотри, заклинания развеялись. Не придется больше этого зануду терпеть. А то ходил гоголем, почти третий круг. От проклятого оружия еще никто не спасался.
— Кинжал твой хорошо, если против четвертого круга сгодится, а тут третий. Проклятое оружие — для слабаков вроде вас. Так что ты все же посмотри, — настойчиво попросил дядюшка.
— Ладно, — Тятьев осторожно поместил кинжал в чехол, продолжая держать его в руке, встал на одно колено перед княжичем, положил руку на лоб. — Дохлый, пад..
Договорить он не успел. Руки валяющегося на снегу Хилкова ударили Тятьева по ушам. Отличный прием, в фильмах про единоборства он часто обыгрывается, после него пострадавшая сторона крутит головой и падает на колени, тщетно пытаясь встать. Но у тех киношных бойцов не было того, что было у Хилкова — магии.
Я только краем глаза успел увидеть, как на приближающихся к ушам боярина ладонях формируется заклятие. Словно взрыв — из крохотного, сжатого до точки магического конструкта во все стороны ударили энергетические нити, и сразу же собрались в шипастую обьемную фируру с длинным острием. Которые, каждое со своей стороны, вошли точно в ушные раковины Тятьева. Удар был настолько стремителен, что даже с доступным мне замедлением я это еле разглядел. А стоящий в пяти шагах добрый дядюшка — успел дернуться и постарался скастовать защиту, но было поздно, ему не хватило какой-то тысячной доли секунды, длинные шипы уже проникли в голову боярина, когда вокруг его головы замерцал щит.
Тятьев тоже что-то такое успел увидеть, и попытался защититься, но рука его словно приросла ко лбу княжича. Поняв это, он в последний момент ударил в ответ, выронив кинжал, сформировавшийся заряд бессильно стек по лицу Хилкова. А потом боярин умер. Сразу, без криков и судорог, голова лопнула и разлетелась на части, на меня попали какие-то ошметки, наверное — мозг стольника, ухо отлетело в дядюшку, но сгорело в защите.
Обезглавленное тело, и без того стоящее на одном колене, покачнулось, опустилось на второе, а потом мягко повалилось на снег, щедро орошая алой кровью белоснежное покрывало поляны. Как в замедленной сьемке.
Хилков тем временем вскочил на ноги, развел руки в стороны, и отовсюду к нему потянулись оранжевые линии бору. Такое я видел впервые — чтобы маг оперировал не внутренней силой, а внешними потоками. Что-то всплыло в памяти из пространных обьяснений ан Трага о псионах и их рангах, пафосные такие название — Видящие линии, Усмиряющие силу, и венчающие этот магический Олимп — Повелители потоков, маги, способные подчинять себе окружающий магический фон, не только отдавать энергию и притягивать ее к себе, но еще и новые потоки создавать каким-то образом.
— Силен, — усмехнулся «дядюшка». И начал делать то же самое.
Глава 7
Два колдуна стояли друг напротив друга, напряженно следя за движениями противника. Хотя их и не было, движений этих. Отзеркаленная поза — расставленные на ширину плеч ноги, чуть согнутые в коленях, разведенные в стороны руки ладонями вперед, чуть согнутые в локтях. Большие пальцы вытянуты вперед, к противнику.
— Княжич Хилков, Олег Сергеевич, — насмешливо проговорил наш провожатый. — Надо же, и всего лишь стольник в каком-то занюханном приказе, в мелком удельном княжестве. Зачем же ты, Олег Сергеев сын, моего племянника порешил? Сволочь он был конечно, но кто не без греха.
— Полагаю, княжич Тятьев? — Хилков чуть пошевелился, переминаясь с ноги на ногу. — Давно хотел эту гниду раздавить, но не при таких обстоятельствах. Да и тебя заодно.
Я потихоньку отходил от этой стремной парочки к стенам деревеньки — от тех, что на башнях, я отобьюсь. Думаю, что от стражников на правой — там всего двое, захватить ее не составит труда.
— Вот это правильно, Марк, — оценил мои телодвижения Тятьев-2. — Нечего тебе во взрослые игры лезть. Иди вон за ворота, на башню тебя пропустят, если хочешь, только ребят моих не трогай, не то чтобы они мне дороги, но сам знаешь, после Большой войны люди на вес золота. А мы тут разберемся, кто чего стоит, да, дорогой родственничек?
Ну что за мир такой, куда ни плюнь, одни родственники кругом, словно в бразильский сериал попал. Ладно, пусть себе занимаются братоубийственными игрищами, а мне во все это и вправду лезть сейчас не с руки. Быстро добежал до ворот, где меня ждала распахнутая калитка, по винтовой лестнице забрался на третий этаж невысокой башенки. Два стражника с ружьями осклабились при виде меня, пододвинулись, пропуская поближе к бойнице. Еще бы кресло сюда, и вообще как в театральной ложе бы сидел.
Представление внизу потихоньку наращивало темп. Синхронными взмахами колдуны очертили вокруг предстоящего места разборок квадрат, словно бойцовый ринг, только вместо канатов шли линии бору. Так и представил, как они отходят в разные стороны, кладут руки на канаты, натягивая их, и с помощью импульса бегут друг другу навстречу, пытаясь сбить соперника с ног. Поединок Голдберга с Каином, там, где Каин всегда проигрывал.
Тщедушная фигурка Хилкова если и походила на Каина, то только ростом, а уж дядюшка Тятьев на Голдберга не тянул вообще. Поэтому они не стали бить себя в грудь, выкрикивая всякие обидные слова, а ударили. Мощно, определенно собираясь покончить с противником первым ударом.
Два конструкта столкнулись прямо посредине поля битвы — аморфные образования, явно одной природы, от каждого тянулся к хозяину толстый оранжевый канат. Конструкты сцепились в единое целое, искрясь, выстреливая в разные стороны плазмой, одна летела мне прямо в лицо, я отшатнулся, но щит из заклинаний окутал башню, заставляя заряд уйти в землю.
Стражники лениво переговаривались — с их точки зрения два человека стояли на снегу и пялились друг на друга выпученными глазами. И только когда башня содрогнулась от очередного удара, они попятились и скатились вниз по лестнице, оставив меня одного.
Внизу события развивались стремительно. Так и не одолев друг друга, два облака заклинаний взорвались с оглушительным грохотом, между противниками по снегу пошла трещина. Деревья на краю поляны повалило, самые ближние — просто снесло, словно пушинки огромные стволы отлетали вместе с корнями. Снег поднялся вверх, обнажая землю, и тут же испарился. Земля под ногами колдунов покраснела, спеклась от сильного жара,
Хилков упал на одно колено и ударил ладонью прямо по расплавленной лужице. От удара волна пошла прямо в сторону Тятьева-старшего. Вначале едва возвышающаяся над поверхностью, уже через несколько метров она была в высоту с человеческий рост, а когда достигла противника — никак не меньше пяти метров. Крохотная на ее фоне фигурка лже-лекаря смотрелась незначительно, казалось, волна сметет его и не заметит.
Княжич Тятьев лениво протянул руки к земляной массе, воткнул пальцы в месиво. Хилков тем временем сформировал вокруг себя щит — намного плотнее того, что я видел на поляне у Белосельского, и тяжело дыша, вытирал пот со лба. На другой его руке сформировалась знакомая мне шаровая молния, выросла до размеров баскетбольного мяча, оторвалась от ладони и присоединилась к десятку других таких же, выстроившихся прямо над головой стольника.
