Мир Азриэля. Песнь ласточки (СИ) - Рома Валиса (читать полную версию книги .TXT) 📗
Оглянувшись и успев заметить, как одна из странных тварей слилась с воздухом прежде чем на улицу хлынул поток воды, девушка еле подавила желание остановиться и не отдаться этой тьме. Нет, второй раз она не собиралась умирать, ведь, кто знает, получится ли у неё вновь ожить?
Где-то неподалёку что-то тускло вспыхнуло, заставив так и замереть на месте, ощущая голыми стопами вибрацию камня и всматриваясь в чёрные тени улиц, прежде чем заметить в паре десятков метров стоящую под аркой из изумрудного плюща дверь… из чистого золота. Она, словно дивный невиданный цветок, росла посреди площади, оплетённая старыми цветами и сияя ярче солнца, так и маня к себе и дразня серебристой ручкой. И Мария подалась этому зову, на не гнувшихся ногах преодолев оставшуюся часть улицы и шагнув на холодный серый камень площади, краем уха слыша позади негромкое бормотание воды и, перешагнув через бортик, отделяющий Золотую Дверь от неё, тут же почувствовала холод за спиной. Вот она. Перед глазами. Только протяни руки и дотронься, и таившиеся всё это время забытые вопросы получат ответы.
Словно в каком-то ужасном и одновременно восхитительном сне она видела, как собственная дрожащая рука, покрытая как старой, так и свежей кровью с тёмными крапинками грязи, дотрагивается до ледяной ручки, и медленно тянет на себя. Белоснежный свет ослепил глаза, когда шум ледяной воды раздался совсем рядом, и миллиарды сверкающих капель коснулись вспыхнувших при выглянувшем из-за леса солнце рыжим огнём, буквально заставив перешагнуть через порог и тут же холодной волной врезавшись в дверь из золота, медленно заполняя собой весь Забытый Город до тех пор, пока шпили остроконечного замка не скрылись под ровной гладью воды, а на небе в последний раз не вспыхнули звёзды странного созвездия и тут же исчезли из этого призрачного мира…
Глава 5. Чужая кровь
Первое ощущение было странным, если можно так было сказать. Она не чувствовала ничего, что могло бы вызвать тревогу, словно всё произошедшее с ней буквально за эти два дня — какой-то сумасшедший сон. И даже начала верить этому, чувствуя под спиной нечто мягкое и прохладное, а под головой тёплое и мохнатое, что как-то слишком сильно смахивало на меховую подушку. Странно, а может, она просто уснула в одной из комнат дома читая одну из скучных книг, взятых в старой библиотеке? Тогда хотелось лежать ещё, расслабившись и чувствуя, как всё тело подрагивает от восхищения, а грудь буквально спирает от витающего здесь запаха ванили, ежевики и мёда…
Поморщившись и осторожно разлепив слипшиеся от воды веки, она тут же зажмурилась от яркого света, просачивающегося через кроны далёких переплетений ветвей, протерев глаза онемевшими от холода пальцами и вобрав тёплый воздух с примесью ежевики, удивлённо уставившись на высокие и по истине могучие сосны, чьи тёмно-бордовые с рыжиной стволы были усеяны белыми плоскими грибами и изумрудным плющом с широкими цепкими листьями. А дальше шли толстые ветки, на которых легко могли поместиться в три ряда люди, с длинными, в палец, тёмно-зелёными иголками на разветвлённых концах, стремящихся добраться до далёкого солнца, которого и не видно было из-за крон.
Невдалеке что-то зашуршало, заставив вздрогнуть и осторожно повернуть голову, с каким-то призрачным удивлением заметить, что совсем рядом, буквально в полуметре, зияет неровная пустота. Мария даже приподнялась на локти, оглядев то, на чем всё это время лежала: слева была тёмная шершавая кора сосны с янтарными отблесками смолы, а прямо из неё рос большой полукруглый гриб белого цвета, чьи сородичи лестницей взбирались наверх, пропадая уже на другой стороне могучего дерева. Справа же, стоило только перевернуться на живот и осторожно выглянуть изо края, насколько хватало взгляду тянулся лес с далёкой землёй и невероятно гигантскими папоротниками, что шелестели от лёгкого дуновения ветра, блестя искрами росы и прикрывая громадные бутоны нежно фиолетовых цветов и старинных валунов.
— Ну надо же… — резко отпрянув от края потрясённо прошептала девушка, как можно осторожней поднявшись на подогнувшиеся от страха ноги и опёршись испещрённой многочисленными царапинами рукой об шершавую и тёплую кору, тут же отпрянув и смотря на рыжеватые капли смолы на пальцах. — Чёрт… и что это за место? надеюсь, я ещё в районах своей вселенной… или хотя бы близко к ней.
Отряхнув руки и вновь поморщившись, Мария потянулась, тут же ощутив необычайную лёгкость на спине и, резко обернувшись, попыталась нащупать уже ставший привычным рюкзак. Его не было.
— Нет-нет-нет… — отчаянно прошептала та, чуть ли не схватившись за голову и вовремя опомнившись, обвела взглядом вереницу поднимающихся наверх полукруглых белых грибов, остановившись чуть ли не на самом верхнем, приметив на нём тёмную полоску вырванной лямки, покачивающейся от ветра из стороны в сторону. — Да ну?..
Оглянувшись и подобрав валявшуюся у самого края шишку, что еле помещалась в ладонь, даже не замахиваясь Мария со всей силы кинула её в сторону рюкзака, смотря, как та, не доставая и пару метров, с тихим треском скрывается в тёмной гриве плюща, заставляя большие листья шумно шелестеть и словно ругаться меж собой.
— Видимо, придётся лезть, — закатав рукава изношенного свитера недовольно пробурчала она, осторожно подойдя к свесившемуся сверху грибу и, подпрыгнув, схватилась за его прохладный сухой край, подтянувшись и аккуратно, пыхтя и бурча колкие проклятия под нос, взобралась наверх, тут же недовольно сдув упавшую на нос рыжую прядку волос и подняв налившиеся недовольством глаза на виднеющуюся лямку рюкзака. Ну ничего, рано или поздно она до него доберётся, пусть это и займёт весь день, который непонятно тут сколько длится.
Поначалу подъём наверх давался с трудом, заставляя подолгу лежать на спине и смотреть на всё больше и больше наливающееся лазурью и золотом небо, и лишь потом, преодолевая усталость и скользя ногами по слишком гладким и холодным грибам, вновь и вновь лезть всё выше и выше, да так, что всё реже приходилось смотреть вниз. От вида настолько далёкой земли уже начинала кружиться голова, что уж говорить о так и не съеденном ужине и обеде?
— Вот что за проклятый мир? Не могло меня хоть в цивилизацию забросить?.. — чувствуя, как щёки уже пылают от усталости и пыхтения, злобно прошипела Мария, вновь подтянувшись и взобравшись на новый гриб, гневно сверкая рубинами глаз из-под вихрей волос на нависшую сверху лямку и, не выдержав, всё же подпрыгнула, дотянувшись до неё кончиками пальцев и, сжав, рванула на себя, да так, что верхний гриб всё же неприятно затрещал и прошёлся трещинами, прежде чем чёрный рюкзак с тихим бряканьем упал на протянутые к нему руки. Тут же раскрыв его и вытащив на свет блестевшие серебром часы, что успела переложить блуждая по лабиринтам Города и спасаясь от воды, она с тихим треском раскрыла их, смотря на абсолютно целое стекло и переместившуюся на тройку самую первую стрелку, когда все шесть вновь замерли на своём исходном месте. — Ну что, ты меня сюда завёл? Вот ты меня отсюда и выводи… тут вообще есть люди поблизости?
Знакомая серебристая стрелка вздрогнула и закружилась, прежде чем замереть ровна на тридцати, заставив даже вскинуть голову и взглянуть в ту самую сторону, куда она указывала, но кроме папоротников и цветов так ничего и не увидеть, а стрелка всё же еле заметно вибрировала из стороны в сторону, словно находившиеся там люди передвигались то сюда, то туда, так и не определившись в направлении и лихорадочно соображая, куда же податься.
Сунув часы-компасы в карман и нащупав в рюкзаке все предметы из старой бабушкиной шкатулки, которые каким-то чудом ещё оставались на своих местах, Мария озадаченно взглянула на оторванную лямку рюкзака, прежде чем достать старую потрёпанную книгу Мира Азриэля, надеясь, что хоть там будут ответы на так нужные ей сейчас вопросы. Она всё же оказалась здесь, но что дальше? куда идти, чего ждать, что делать? Ей ведь завещали этот книжный мир, так, наверное, есть и руководство по его применению?
