Аромагия (СИ) - Орлова Анна (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
А вот против гулкого барабанного боя, раздавшегося — конечно! — в самый неподходящий момент, я очень даже возражала. И Петтер, судя по пылкому монологу вполголоса, тоже не обрадовался музыкальному сопровождению.
Еще больше его огорчила Альг-исса, ворвавшаяся в дом с воплем:
— Ай, солнце! Там! Там!
Я вздохнула, застегивая комбинезон. Ругаться на подругу не стоило, в конце концов, она уступила нам свое жилище и имела полное право вернуться обратно.
Но один взгляд на Петтера — встрепанного, сладко и пьяняще пахнущего иланг-илангом, мускатным орехом и мимозой — заставил меня остро пожалеть, что я не могу взять его в охапку и убежать на край света…
— Слушаю тебя, — кажется, недовольство в голосе мне скрыть не удалось. К тому же приходилось перекрикивать неумолкающие барабаны, что тоже не улучшало моего настроения.
Альг-исса, эмоционально машущая руками, лишь теперь остановилась, толком вгляделась… и смущенно потупилась.
— Ай, ты извини, ладно? Мальчик у тебя хороший! — она покровительственно потрепала Петтера по загривку (от такого обращения юноша лишился дара речи, и слава богам!). — Лучше, чем прежний. А меня там…
— Там? — переспросила я, надеясь, что Петтер не понял сравнения с Ингольвом (которого, к слову сказать, Альг-исса терпеть не могла).
— Связать хотят! — так трагично возопила подруга, что я не сразу сообразила, что под этим премилым эвфемизмом подразумевались брачные узы.
Надо думать, Альг-исса отчаянно боялась семейной жизни, и не могу сказать, что я не понимала ее страхов.
К пародии на марш добавились еще вопли на десяток голосов:
— Выходи, Альг-исса! Выходи!
«Выходи!» — дружно скандировали хель.
Потом кто-то, окончательно развеселившись, крикнул:
— Выходи, не трусь!
— Я не трус! — рявкнула Альг-исса, схватила стоящий в углу бочонок и, вскинув его на плечо, буквально выломилась из дома.
— Я не трус, но я боюсь, — хмыкнул юноша, натягивая одежду.
Обсуждений не требовалось. Нужно выяснить, что происходит!
Возле дома столпились десятка три хель. Впереди — Мать с церемониальным ломом, рядом с ней пожилая хель, разодетая в шубу лимонного оттенка. Из-за ее спины робко выглядывал юноша в огуречно-зеленом одеянии, надо думать, будущий жених.
Избранник Альг-иссы был хорош (разумеется, по хельским меркам!): высокий, тонкий и изящный, со звенящими браслетами на руках и ногах. Лицо его было открыто, и подобающий макияж придавал ему колорита: насурьмлённые глаза («стрелки» доходили до висков), нарумяненные щеки (тщательно выведенные вишневые кружки), и, в противовес, выбеленные губы…
Влюбиться можно!
Судя по тому, что юноша не сводил глаз с Альг-иссы, сам он накрепко «вмерз». И бархатный аромат розы, такой неожиданный и яркий в этом ледяном царстве, выдавал его с головой.
— Ай, чего надо? — уперев кулаки в бока, поинтересовалась Альг-исса громко. — Ай, чего кричите, гостям спать не даете?
Я усмехнулась: неожиданная деликатность Альг-иссы меня позабавила, и покосилась на Петтера. Он во все глаза разглядывал происходящее, кажется, уже не так сильно жалея о прерванном… процессе.
— Слух до нас дошел, что тут для нашей рыбки прикорм есть, — степенно начала пожилая дама (видимо, будущая свекровь). — Вот и пришли мы взглянуть, как ты, Альг-исса, рыбу готовить умеешь!
— Смотрите! — Альг-исса так хлопнула ледяным бочонком оземь, что из того посыпались селедки пряного посола. Пара сельдей долетела почти под ноги жениху.
«Хорошая примета!» — одобрительно зашептались в задних рядах.
Мать поселка властно взяла за плечи «жениха», повернула спиной к «невесте», а «свекровь» степенно вынула из-за пазухи несколько воняющих рыбой свертков.
Сельдь разложили прямо на снегу. Десятка два жирных рыбин источали такой головокружительно вкусный аромат, что у меня забурчало в животе. Как тут не вспомнить недоеденную булочку!
«Жениха» хорошенько раскрутили вокруг своей оси, приговаривая: «Сети в воду ты бросай, кого хочешь, выбирай!», потом со смехом и шутками остановили перед выставкой достижений хельского хозяйства… То есть перед соленой сельдью в ассортименте.
— Ну что, сын! — торжественно проговорила «свекровь». — Отыщи свою судьбу!
«Ай, я милую узнаю по селедке!» — затянули хель в несколько голосов, так слаженно и красиво, словно репетировали каждую свободную минутку.
Вторя им, в загонах заревели медведи.
Юноша замер сусликом (хотя в своем зеленом одеянии он больше походил на кузнечика), только глаза перебегали с одной рыбины на другую. Надо думать, в случае неправильного ответа помолвка не состоится.
Хотелось крикнуть: — «Что вы на нее смотрите? Нюхайте!». Каюсь, решительность момента проняла даже меня. С моей точки зрения, выбрать было совсем несложно: только Альг-исса клала в свою сельдь кориандр.
Кажется, «жених» моего мнения не разделял: прикусил губу, обвел растерянным взглядом стоящих вокруг…
Альг-исса насупилась еще сильнее, и от нее плеснуло такой волной дегтярно-густого страха, что я решилась: показала «жениху» глазами на крайнюю справа рыбину.
— Вот! — обрадованно выкрикнул он, схватив за хвостик аппетитно пахнущую сельдь. — Правильно?
На лице его читались такая надежда и ожидание, что я умиленно вздохнула.
— Правильно! — подтвердила Мать звучно. Растянула губы в улыбке, поманила к себе Альг-иссу, вложила тонкую руку «жениха» в лопатообразную ладонь «невесты», и провозгласила торжественно: — Объявляю Альг-иссу и Вет-исса рыбкой и прикормкой! Вечером мы это отпразднуем, как полагается!
Присутствующие растроганно заахали, «свекровь» смахнула скупую хельскую слезу.
Петтер, пользуясь случаем, обнял меня, и я склонила голову ему на плечо. Момент располагал…
Одна Альг-исса, кажется, не поддалась всеобщему умилению — насупилась и сдавила руку жениха так, что он поморщился от боли. Потом она отпихнула его от себя, заставив «свекровь» недовольно нахмуриться.
— Ай, пойду я, — проронила Альг-исса и понуро, приволакивая ноги, двинулась прочь. Запах ее был горек, как вкус хинина. На счастливую молодую она не походила даже отдаленно.
Хель заворчали, с сочувствием поглядывая на расстроенного чуть не до слез новобрачного.
Было неприятно, словно мы подсмотрели сцену, не предназначенную для наших глаз.
— Эй, постой! — рявкнула Мать и бросилась догонять Альг-иссу.
Хель словно ветром размело по поселку, так быстро они ретировались.
Возле уже не нужной селедки остались лишь я, Петтер и тихо всхлипывавший Вет-исс. Даже «свекровь» ушла — теперь ее сын всецело принадлежал жене.
— Пойдемте? — предложил Петтер, явно испытывающий неловкость из-за слез новоиспеченного мужа. Я кивнула и позволила ему меня увести.
— Кажется, я сделала глупость, — тихо призналась я Петтеру уже на пороге. — Я подумала, Альг-исса влюблена в него, а оказывается…
— Нет! — вскричал за нашими спинами ломкий мужской голос. — Неправда!
— Что именно? — уточнила я, с неохотой оборачиваясь.
Вет-исс, встрепанный, с размазанной косметикой, выглядел так жалко, что хотелось дать ему конфету и погладить по голове. Впрочем, нереализованный материнский инстинкт быстро отступил под натиском здравого смысла. Хель не едят сластей, а чтобы достать до макушки юноши хель, мне понадобилась бы лестница.
— Про то, что Альг-исса меня не любит! — так горячо заговорил он, что удивительно, как снег вокруг него не растаял.
— Значит, — медленно проговорила я, — вы считаете, что она вас любит?
— Да! — энергично кивнул Вет-исс, в запале вытирая слезы вместе с косметикой рукавом парадного одеяния.
— И с чего вы это взяли? — уточнила я, прищурившись.
Петтер рядом хмыкнул.
— Она сама мне призналась! — простодушно сообщил Вет-исс.
— Хм, — Я задумалась. Нельзя сказать, что хель совсем не способны на ложь, однако кокетничать они умели не лучше окрестных ледников. — Прямо так и призналась?
