Тридцать дней (СИ) - Григорьева Юлия (читать книги онлайн регистрации TXT) 📗
— Я могу помочь тебе, — сказала Тейда уже без всяких ухмылок. — Если хочешь, я стану твоим проводником.
— Не надо, — я погладила ее по плечу. — Мои воспоминания слишком тяжелые, чтобы обрушить их на ваши плечи.
— И все-таки, если понадоблюсь, ты только скажи.
— Хорошо, лейда Тей, — согласилась я, чтобы прекратить разговор. Хотелось остаться наедине с собой, провидица это поняла.
Она не отсела, но выпустила мою руку и выглянула в окошко со своей стороны, а я вновь задумалась. Что же еще важного таит в себе мое прошлое? Что произошло после того, как Вайторис утащил меня из развалин дома, в которых осталось тело моего брата?
— Ох, — судорожно вздохнула я и открыла глаза. — Не могу. Страшно. Лучше уж забыть навсегда, как кошмарный сон.
— За ночью приходит утро, Ирис, — отозвалась Тейда. — Любой кошмар отступает перед первыми лучами солнца. Но чтобы наступило облегчение, кошмар нужно пережить. Прости.
Тонкие пальцы сжались на моем запястье. В темноте блекло сверкнул фиолетовый камень и…
Каменные стены давят на плечи. Я заперта в небольшой комнате. Здесь есть узкое окошко, кровать, стол, даже удобное кресло. Мне исправно приносят еду и питье, но пределов комнаты я покинуть не могу. Вайторис бросил меня сюда, как только притащил из леса. Целыми днями я брожу от стенки к стенке, бездумно, без всякой цели. Я опустошена, нет никаких желаний. Еду уносят нетронутой, но воду я иногда пью, когда жажда становится невыносимой.
Сколько я здесь? Вроде всего несколько дней. Может дня три или четыре… Да, точно, четыре. А сколько прошло времени со дня гибели родителей? Я ненадолго останавливаюсь, мучительно морщусь, вспоминая, и, наконец, произношу вслух:
— Тридцать дней. Да, точно. Сегодня тридцатый день.
Всего тридцать дней назад у меня был дом, были родители, был брат, был возлюбленный, а теперь… Что у меня есть теперь? Только тень воспоминания. Ничего не осталось. Всего тридцать дней, а словно прошло лет сто. Была жизнь, теперь ее подобие. Неожиданно встряхиваюсь. Зачем я здесь? Почему? Что еще нужно от меня огненной твари? Разве можно еще что-то забрать у меня?
Ярость ослепляет меня в то же мгновение. Это первая эмоция за последние дни. Она захлестывает меня с головой. Бросаюсь к двери, остервенело дергаю ее, но гадкая створа не поддается. Призываю стихию, она отзывается двумя стражами.
— Убрать! — приказываю я.
Мои звери налетают на дверь, выносят ее, и узкий коридор заполняет грохот.
— Вайторис! — мой вопль отскакивает от стен, обрушивается эхом. — Я уничтожу тебя, уничтожу! Искать!
Я уже делаю несколько шагов, когда из-за следующей двери слышу изумленное:
— Ирис?
Порывисто оборачиваюсь, прислушиваюсь к голосу и потрясенно переспрашиваю:
— Оркан? — теперь я спешу к узилищу моего первого возлюбленного. Вместе мы сильней, чем я одна. Нет, вру. Я просто рада, что он жив. — Отойди, — прошу я, и один из моих зверей выбивает и эту дверь.
Орканис появляется в дверном проеме. Он выглядит плохо. Стал старше, седина серебрит и без того светлые волосы, глаза потускнели, и я понимаю, что ему не хватило сил, чтобы выбраться.
— Он отрезал тебя от Граней, — со стоном произношу я.
— Похоже на то, — улыбка вымученная. Воздушник медлит, но потом срывается с места и с силой стискивает меня в объятьях. — Я так рад, что ты жива, малышка. Где Регин? Где Тер? Я ничего не знаю о них.
Я утыкаюсь ему в грудь, мои слезы красноречивей всяких слов.
— И мама, и Кай, — всхлипываю я. — Никого не оставил.
— Какая же тварь, — шипит Орканис.
Он сминает в ладони волосы на моем затылке, гладит, но я слышу зубовный скрежет. Созидающий в ярости. Нет времени на долгие размышления, и я выпутываюсь из объятий Оркана. Он понимает меня без слов. Берет за руку, чтобы увести, но вдруг…
— Я еще жив, — голос совсем слабый, он звучит из-за двери напротив. — Только…
— Регин! — мой крик оглушает Орканиса, но он даже не кривится.
— Друг, ты здесь! — восклицает воздушник, дергая ручку. — Тьма, Регин, прости меня. Если бы не я…
— Не открывайте, — требует мой водник. — Я не хочу, чтобы она видела меня.
Но я не слушаю. Мой зверь уже выдирает зубами дверь за железную скобу.
— Не смотри! — восклицает Регинис.
Меня не остановить, и я налетаю на него. Обнимаю, прижимаюсь всем телом к дряхлому старческому телу. Целую его лицо, изборожденное морщинами.
— Не надо, — Регин пытается увернуться.
— Нужно к Граням, — говорит Орканис. — Их энергия должна все исправить.
— Ирис, не смотри на меня, пожалуйста, — мой водник лишь на короткий миг ловит мой взгляд, с жадностью вглядывается и тут же отворачивает голову. — Он все-таки нашел тебя.
— Потом, — прерывает нас Оркан. Он подхватывает Региниса на руки и стремительно выносит из узилища.
— Подождите! — восклицаю я. — Если вы здесь, может и папа…
Не договариваю, и так понятно, что я хочу сказать. Мы озираемся, в этом коридоре еще несколько дверей. Мои звери выламывают все, и я мечусь между комнатками, отыскивая следы присутствия своего отца, но их нет. Папа или где-то в другом месте, или его нет здесь вообще.
— Ирис, время уходит, — Оркан вынуждает меня остановиться. — Если всё получится, мы найдем Терраиса, если он… жив. — Он вновь устремляется вперед с Регином на руках.
Я бегу следом. Цепляюсь за руку, покрытую старческими пятнами. Не хочу даже на мгновение отпустить его. Не могу потерять снова. Пусть такой, но во мне все кипит от счастья, что жив, что рядом. Регинис все-таки отвечает слабым пожатием.
— Мы всё исправим, дружище, — немного задыхаясь, произносит воздушник. — Я виноват. Мой норов опять нас подвел. Я должен был слушаться…
— Перестань, — отвечает Регинис. — Что произошло, того не изменить. Нужно вытащить отсюда Ирис.
— Чтобы вытащить, нам нужно вернуть нашу силу, иначе рыжий выродок вновь посадит всех под замок. Это даже хорошо, что Тер не успел привести малышку к Граням, она полна родной силы, и Вайторис не может сделать то же самое, что с нами. — Орканис вдруг останавливается. — Вы прошли слияние?
— Нет, — отвечаю я. — Регин отказался.
В моем голосе проскальзывает обида, но это больше от дикой усталости.
— Не хочу рисковать ею.
— Зря. Слияние отчистило бы тебя от влияния Граней. Ты сейчас был бы молод и полон сил, — возражает воздушник.
— Никто этого точно не знает, — отвечает Регин. — У меня нет права на ошибку.
Мы замираем, прислушиваясь к далеким голосам. Кажется, папа говорил, что в замке прислуги не было. Это всего лишь вместилище Кристалла Реальностей. Только четыре творца были вхожи сюда. Но теперь замок стал обитаем. Шаги, голоса… Это усложняет нам задачу. Оркан ставит Региниса на пол, и тот вновь отворачивается от меня. Я обнимаю его со спины. Глупый…
— Ты не прав, — шепчет воздушник. — Слияние — это обновление. Кровь Ирис может возродить тебя. Она очистила бы тебя от энергии Отражений, а родная стихия…
— Неизвестно, — жестко отвечает Регинис. — А если бы нет? А если бы не успел войти в силу, и Вайторис убил меня? Нет. Ее жизнью я рисковать не буду. Если доберемся до Граней…
— Доберемся, — убежденно отвечает Орканис.
Я слушаю их и начинаю закипать. Трус! Он мог сейчас быть со мной за пределами этого замка, мог спасти моего брата, но вместо этого испугался за меня. Да я же умереть была готова от сознания, что теряю его! А он… он… Просто любил и берег меня. Осознание этого выпускает из меня гнев, как воздух из мыльного пузыря. Я утыкаюсь лбом в спину возлюбленного и сильней сжимаю руки.
— Ирис, мои старые кости слишком хрупкие, — с добродушной усмешкой произносит водник, и я отвечаю плаксиво:
— Дурак!
— И все-таки дурак счастливый, — улыбается Орканис. В его глазах читается легкое сожаление и, наверное, зависть. А еще сожаление: — Если бы не мои притязания…
— Оставь, — отмахивается Регинис. — Вроде ушли. Идем.
Я отпускаю своих зверей, и они бегут впереди бестелесными, едва различимыми силуэтами. Там, где идут звери, кажется, будто плавится воздух, как в жаркий зной. Они вертят головами, принюхиваются, иногда скалятся, но пока мы не встречаем помехи. Наш путь, наконец, выводит нас на белоснежную крепостную стену.
