Пятая волшебница - Ньюкомб Роберт (бесплатные версии книг .TXT) 📗
Сакку стояла по другую сторону алтаря, полностью обнаженная, с хрустальным бокалом вина в руке.
— Отсюда тебе все будет отлично видно, — обратилась она к Шайлихе и, перегнувшись через тело принца, мягко поцеловала ее в губы. — Будешь знать, что надо делать, когда подойдет твоя очередь. Смотри и учись.
Она протянула бокал Тристану.
— Не хочешь ли немного вина? Я всегда для начала предлагаю партнеру освежиться.
— Нет, — прохрипел принц.
— Это невежливо — отказываться от угощения, — недовольно протянула Сакку. — Учти, я всегда могу найти способ заставить тебя выполнить то, что желаю.
— Мне от тебя ничего не надо, в том числе и твоего тела. Побереги его для рабов из Конюшен. — Тристан выплюнул эти слова, словно они были пропитаны ядом. Мысли его метались, а сердце колотилось так сильно, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.
Вторая госпожа Шабаша с недовольным видом поджала губы.
— Вот ты, значит, какой избалованный. Не хочешь ни моего вина, ни моего тела. — Она помолчала. — Но я все же придерживаюсь мнения, что с твоей стороны невежливо отказываться выпить со мной. Попробуем исправить положение, заставив тебя ощутить вкус и того и другого.
Произнеся эти слова, она поднялась в воздух и встала над Тристаном, упираясь ногами в алтарь по обе стороны его груди. Ее безупречное тело мягко мерцало в свете масляных ламп.
Волшебница сделала едва уловимый жест рукой, и рот принца, против его воли, открылся. Как он ни силился сомкнуть челюсти, это ему не удалось.
Улыбаясь, Сакку опустила бокал с вином до уровня своего лобка, подняла правую ногу и засунула ее пальцы в рот принцу, едва не придушив его. Затем волшебница начала лить вино из бокала, которое, омывая ее лоно, устремилось по ноге. Тристан, чуть не захлебнувшись, мучительно закашлялся, выгнув дугой спину. Часть вина пролилась на алтарь и на пол, но вторая госпожа Шабаша, с явным наслаждением наблюдая за мучениями принца, прекратила развлечение, лишь полностью осушив бокал.
— Вот мы и дошли до самого главного, — прошептала она таким тоном, словно на всем свете существовали лишь они двое.
На лице волшебницы возникло выражение бешеного, неутолимого желания, зубы обнажились в сладострастной улыбке. Бросив взгляд на Шайлиху, Тристан заметил в ее глазах тот же жадный блеск.
Извернувшись, он попытался поймать взглядом клетку с Вигом.
— Старый обессилевший маг ничем тебе не поможет, — усмехнулась Сакку. — Да и никто другой тоже.
Она, слегка отойдя назад, устремила взгляд на гениталии принца и прищурилась. Внезапно Тристан почувствовал неодолимое желание, и организм немедленно отреагировал на него так, как положено. Его охватил ужас от сознания того, что неизбежно должно было случиться дальше.
— Ну, теперь ты и в самом деле готов, мой ненаглядный! — проворковала вторая госпожа Шабаша.
Очень медленно и осторожно она опустилась на него, точно так, как в свое время это сделала Лилит. В то же мгновение тело принца охватил иссушающий, безжалостный огонь. Не просто тепло, обычно возникающее в начале любовных игр, а неестественный, всепоглощающий болезненный жар, распространяющийся по всем клеточкам тела. Тристан попытался хоть как-то справиться с этой волной животной страсти, но тщетно!
Сакку, прикрыв глаза завесой ресниц и приоткрыв полные алые губы, волнообразно покачивалась на нем, постепенно ускоряя свои движения. Ее великолепные груди с набухшими сосками покачивались в такт, распущенные волосы щекотали мокрое от пота тело принца. Тристана охватила та же паника, как тогда, когда он увидел вместо Лилит Наташу, вот только на этот раз ждать спасения было неоткуда. Он обреченно понял, что не в силах противостоять неизбежному.
И это произошло.
Волшебница, откинув назад голову, дико вскрикнула, подхлестнув волну, дрожью пробежавшую по всему телу Тристана. Однако вслед за этой волной принца пронизала ужасная боль, какой он не испытывал никогда в жизни.
Каждый нерв словно горел в неистовом огне, и Тристан, не в силах сдерживаться, огласил Святилище воплем смертельно раненого зверя. Его залитое потом тело конвульсивно задергалось, на губах выступила белая пена.
Так же внезапно, как и возникла, боль отступила. Все было кончено. С выражением одержанной победы Сакку нежно погладила принца по щеке.
Постепенно он пришел в себя и, взглянув на оседлавшую его волшебницу, увидел вокруг нее лазурное мерцание. Оно трепетало, отбрасывая изогнутые фиолетово-голубые протуберанцы. Потом мерцание начало таять, пока не исчезло совсем. Сакку улыбнулась и наклонилась к лицу Тристана.
— Ты был просто великолепен, — проворковала она. — Ни один мужчина не может с тобой сравниться. Только Избранный мог выжить после того, что только что произошло между нами. И для меня это тоже случай особый. — Наклонив голову, она внимательно вглядывалась в его лицо. — Я только что понесла от тебя, ненаглядный любовных игр, а неестественный, всепоглощающий болезненный жар, распространяющийся по всем клеточкам тела. Тристан попытался хоть как-то справиться с этой волной животной страсти, но тщетно!
Сакку, прикрыв глаза завесой ресниц и приоткрыв полные алые губы, волнообразно покачивалась на нем, постепенно ускоряя свои движения. Ее великолепные груди с набухшими сосками покачивались в такт, распущенные волосы щекотали мокрое от пота тело принца. Тристана охватила та же паника, как тогда, когда он увидел вместо Лилит Наташу, вот только на этот раз ждать спасения было неоткуда. Он обреченно понял, что не в силах противостоять неизбежному.
И это произошло.
Волшебница, откинув назад голову, дико вскрикнула, подхлестнув волну, дрожью пробежавшую по всему телу Тристана. Однако вслед за этой волной принца пронизала ужасная боль, какой он не испытывал никогда в жизни.
Каждый нерв словно горел в неистовом огне, и Тристан, не в силах сдерживаться, огласил Святилище воплем смертельно раненого зверя. Его залитое потом тело конвульсивно задергалось, на губах выступила белая пена.
Так же внезапно, как и возникла, боль отступила. Все было кончено. С выражением одержанной победы Сакку нежно погладила принца по щеке.
Постепенно он пришел в себя и, взглянув на оседлавшую его волшебницу, увидел вокруг нее лазурное мерцание. Оно трепетало, отбрасывая изогнутые фиолетово-голубые протуберанцы. Потом мерцание начало таять, пока не исчезло совсем. Сакку улыбнулась и наклонилась к лицу Тристана.
— Ты был просто великолепен, — проворковала она. — Ни один мужчина не может с тобой сравниться. Только Избранный мог выжить после того, что только что произошло между нами. И для меня это тоже случай особый. — Наклонив голову, она внимательно вглядывалась в его лицо. — Я только что понесла от тебя, ненаглядный.
Принц попытался сдержать слезы, но усилие его не увенчалось успехом. Он не знал, что ответить оседлавшей его волшебнице; язык словно присох к гортани. Тристан лежал, совершенно обессиленный, глотая соленые слезы и вслушиваясь в ужасные слова, болью отдававшиеся в его сознании.
— Разве старик не объяснил тебе? — нежно продолжала Сакку. — Волшебница может забеременеть после любого совокупления, если пожелает этого. До сих пор за всю свою долгую жизнь я не встретила ни одного мужчины, кровь которого удовлетворяла бы моим требованиям. До сих пор! Не сомневаюсь, ты заметил лазурное мерцание, ознаменовавшее зачатие. — Она призывно облизнула губы. — Но и это еще не все, мой ненаглядный. Волшебницы способны в десятки раз сократить срок созревания своего плода. Я уже чувствую, как наш ребенок растет внутри меня!
Сердце принца разрывалось от желания умереть, хотя бы подобным образом избежав постигшего его позора. «Они получили от меня то, чего добивались. Я сделал для них больше, чем был способен любой другой, и все благодаря крови, бегущей в моих жилах…» Бросив взгляд на сестру, он увидел на ее лице то же неутолимое плотское вожделение, которое прежде владело Сакку.
— Неужели ты не порадуешься вместе со мной? — игриво спросила принца вторая госпожа Шабаша, все еще обхватывавшая бедрами его тело. — Наслаждение может длиться целую вечность. Мы защитим тебя «чарами времени», и ты снова и снова будешь отдавать свое семя. Пусть тебя не волнует, какого пола окажется наш первый младенец. Мальчик или девочка — в любом случае он станет одним из нас — Во взгляде волшебницы появилось удовлетворенное, пресыщенное выражение. Потом она прищурила миндалевидные глаза. — И еще в одном можешь не сомневаться, ненаглядный. Теперь ты окончательно проиграл.
