"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21 (СИ) - Кликин Михаил Геннадьевич (книги txt, fb2) 📗
– По-моему, кончилось.
Служка обернулся, и Зено увидела, что жрец обмяк в руках помощника, лицо его заострилось, на мгновение ей почудилось, будто священник мертв.
– Яйца Шеххана! – выругался посол. Совсем как подданный Царя Царей.
Однако до него уже никому не было дела. Бережно, точно сын измученного болезнью отца, юноша поднял жреца на руки и, прижав к груди, понес прочь.
Зено обняла себя за плечи. Время близилось к полудню, необычно жаркому даже по меркам Царства, но посланницу била дрожь: оттого ли, что она так и не спала, или от недобрых предчувствий. Ночь оказалась богатой на пророчества: сперва сулящий беспорядки посол, а затем и жрец.
Запретив себе вспоминать залитое кровью лицо, Зено подошла к окну.
Она прожила в столице всего год, под горячим солнцем, обжигающим шумные городские улицы, но успела влюбиться и в позолоченные купола, и в сады, и в цветастые мозаичные мостовые. Воздух здесь был другим, небо – непривычно глубокого синего оттенка, а по ночам казалось, что Царству светит вдвое больше звезд, чем ее родине. Она полюбила смуглых темноглазых людей, таких вспыльчивых, вдумчивых и таких высокомерных.
На картах город зовется «Анха́р», но только чужаки называют их Царство анхарским. Для своих жителей Царство всегда одно, а иначе не может и быть. Они говорят «столица», но никогда не называют ее по имени – ведь в мире только одна столица, какая уж тут путаница? Все это Зено знала и прощала анха́ри спесь: в конце концов, Нагаду тоже основали они, когда Маха́ф Советник решил, что из горсти рыбачьих деревень получится торговая гавань.
Они запрещали чародеям владеть землей, их женщинам оставалось лишь мечтать о ее положении… Иногда Зено спрашивала себя, что она нашла в душной, заносчивой и безжалостной, как здешнее солнце, земле. И каждый раз отвечала: помпезные храмы – как горы в дрожащем от зноя мареве. И блестящая на солнце сеть каналов. И аромат гранатовых садов за городом.
Посол выкроил для нее время, когда солнце почти взобралось в зенит.
– Как верховный жрец? – вежливо спросила Зено, стоило ему переступить порог.
Ксад ответил не сразу. Она догадалась, что посол еще не ложился, и засуетилась, подставив кресло, налив чашу холодной фруктовой воды.
– Не знаю… – выдавил он. – Плохо.
– Что с ним? Послать за целителем из Круга?
Ксад поморщился, как если бы она сказала глупость.
– Мелино́й здоров, как вол! – Зено не поняла, зависть это или возмущение. – Пожилой, потрепанный, но вол… Нет, он прокусил язык, расшиб себе лоб и не полностью оправился от приступа. Но в остальном он здоров. Еще меня переживет, – посол нашел в себе силы усмехнуться.
– Тогда что с ним?
Ксад сделал пару жадных глотков. Посланница терпеливо смотрела, как ходит под морщинистой кожей кадык.
– Он говорит, что это первое предсказание в его жизни. Настоящее. – Ксад отставил чашу и поднял брови. – Это меня пугает, я не знаю, что думать. Дать ему время, чтобы пришел в себя? Искать замену?
– Конечно, вы не думаете, что это было предсказание, – Зено налила фруктовой воды и себе. Опустилась на пуф напротив.
– Брось. Ночь Темераса… это старая, освященная веками, но просто церемония. Я знаю Мелиноя много лет, это не тот человек.
– Главное, чтобы прихожане не догадывались, – посланница улыбнулась сомкнутыми губами.
– Зено, я тебя умоляю! – Ксад отмахнулся. – Дело не в вере. По-твоему, бог – это что-то вроде князя? Свод законов и жрецы-глашатаи?
Она понимала, что посол пришел не за этим, что она испытывает его терпение, но все же спросила:
– Тогда что же?
– Ну, знаешь, я не жрец! Но Мелиной хороший священник, он знает, что грош цена владыке, который требует. Истинный бог не кричит на каждой площади. Он… безмолвно наблюдает, но не понукает. Да он и вовсе… не знаю, должен пребывать вне времени, вне…
– На Изнанке, – подсказала Зено. – В утробе небес.
– Я вижу, к чему ты клонишь! – вконец разозлился посол. – Мы тут занимаемся не богословскими спорами. Если бы мое дело не касалось Темераса… Ох, владыки, как же не ко времени!
Ксад провел дрожащей рукой по лицу, словно пытаясь стереть отпечаток, который оставили на нем заботы. Зено стало почти жаль старого аристократа: уж слишком долго и слишком многое тот нес на своих плечах. И все же почти. Посол был добр к помощнице, но она чересчур много знала, чтобы считать его просто ворчливым безобидным стариком.
– Вот что, милая, – резко сменил тему Ксад, – как ты относишься к магам? Ты понимаешь: ходят разные толки…
Что ж, кто-то все равно спросил бы. Посол и так целый год сдерживался. Зено вздохнула, собираясь с мыслями.
– На самом деле все просто. Мой отец маг, вы знаете, он заседает в Светлом собрании. Он очень… даже слишком рассчитывал на сына, но родились Лао́да и Нела́рос, а потом я, – Зено поднесла к губам чашу, но так и не отпила. – Мои сестры хотя бы чародейки, а я… младшая вышла ни так ни сяк.
Она усмехнулась. Помолчала.
– Нет, меня любили. Но относились, как… как в семье книжника относятся к дурачку?
– Я понимаю, – кивнул посол.
Зено бросила на него взгляд поверх края чаши. Понимает? Он тоже из отцов города, и тоже уродился без Дара. Впрочем, какая разница!
– Потом был мужчина, мой муж. Вот кого владыки одарили, он мог далеко пойти. В его-то возрасте уже прочили место в Светлом собрании, – Зено вспомнила его руки и то, как по утрам кололась щетина, когда он целовал ей шею, плечи… быть может, не стоило рассказывать послу, чужому, в общем, человеку, но она все же закончила: – Ему я была нужна как источник силы. Я родилась без Дара, но сила… я унаследовала…
– Я понимаю, – мягко повторил посол.
– В те дни я бы сказала, что Дар калечит душу, – заключила она. – Не то чтобы я… нет, я не считаю… так же, как относились ко мне в семье. Но Дар меняет человека. Они все одержимы силой. Одержимы тем, что отличаются от простых смертных. Я уехала в Царство потому, что здесь все по-другому. И родичи вздохнули с облегчением: посольство – хорошее место для женщины из семьи отцов города.
– А ты хороша для этого места, – кивнул Ксад. – Но это все ты сказала тогда. А сейчас?
Зено отставила чашу, которую все еще вертела в руках.
– Я лучше узнала Царство. Я многое не понимаю, меня возмущает, как анхари относятся к женщинам, как держат чародеев на поводке… Но я-то знаю, что маги не агнцы. Наверное, многое заслужили сами.
– Раньше было еще хуже, – заметил Ксад. – Их держали в обителях, как в тюрьмах.
– Знаю. Я все это знаю, но… мне полюбилась эта земля.
– Это хорошо, – посол довольно откинулся в кресле и обхватил пальцами подлокотники. – Хорошо, что избавилась от предубеждений. И еще лучше, что не разочаровалась в Царстве. Скоро ты узнаешь его поближе.
– Что вы задумали?
– О, очень простую хитрость. Слишком простую для такого старика, как я, – посол притворно покачал головой, но Зено видела, что он собой доволен. – Сила Высокого города, милая, это не только торговля, флот и наши маги. Есть нечто неуловимое, влияние. То, что о нас думают. К сожалению, в Царстве… скажу просто: мы слишком долго воевали.
– И помогали кораблями, когда на Анхар наседали с моря! – возмутилась Зено. – Мы возвели на трон не одного царя…
– Соперничали за торговые пути, – перебив, продолжил за нее посол. – Строили крепости на их берегах. Да и наше участие в дрязгах… Нет, Зено, у нас долгая история, но и сложная тоже. Вчера мы слышали, как веселится столица, когда в квартале иноземцев праздник.
Ей было нечего возразить, оставалось скромно потупиться.
– И вот я решил, что пора с этим покончить, – заключил посол. – Если на то будет воля Темераса, простые люди лучше нас узнают, когда мы начнем строить храмы. Собственно, строительство трех уже идет.
– Поэтому вчерашнее происшествие…
– Не ко времени, – кивнул Ксад. – Мелиной наш старший жрец в Царстве, но одно дело наставлять скромную паству в квартале иноземцев, и другое – когда откроются три, четыре, полдюжины святилищ. Не знаю, потянет ли он.
