Проклятые башни - Форсит Кейт (книги регистрация онлайн TXT) 📗
– Королева драконов говорила правду! Ты жив! Ох, Хан’гарад, сможешь ли ты простить меня? Я не хотела, чтобы ты тоже упал в пропасть. Я была в ярости и заставила землю расступиться слишком широко. Край просто осыпался у тебя под ногами и увлек тебя за собой. Клянусь благословенным именем Эйя, я не хотела причинить тебе зло. Где ты был все эти годы? Пойдем, я вижу, что сегодня будет рассказано немало историй. Может быть, сядешь с нами и расскажешь?
Хан’гарад был холоден и надменен, но отрывистым кивком дал понять, что принял ее извинения, и позволил Диллону пододвинуть кресла ему, Ишбель и Зажигающей Пламя и налить им вина.
Прерванную церемонию возобновили, и после Мак-Ахерна Пакт подписал Мак-Бренн, за ним Ник-Танах и только что восстановленная в своих правах Ник-Эйслин. Изабо вкратце рассказала королевской чете и Мегэн о своей жизни в Проклятых Башнях и объяснила, как Майя заколдовала Хан’гарада.
Лахлан доставил ей огромное удовольствие, вскочив на ноги и сказав:
– У нас небольшое изменение, о котором я сам только что узнал. Моя жена Изолт Ник-Фэйген должна была подписать Пакт от имени своего клана, но мы очень рады приветствовать ее давно пропавшего отца, Хан’гарада Мак-Фэйгена, Прионнсу Тирлетана, прямого потомка Фудхэгана Рыжего!
В зале послышались удивленные возгласы, и Хан’гарад поклонился, а его лицо расплылось в несвойственной ему улыбке. Ему передали перо и чернила, и он подписал документ неуклюжей рукой, все еще не привыкшей к тому, что на ней снова были пальцы.
После того, как все прионнсы поставили свои подписи, вперед вышли представители различных рас волшебных существ. Зажигающая Пламя подписала от имени Хан’кобанов, Звездочет от имени Селестин, а Бран – от имени клюриконов. Элала опустила свои крошечные ручки в чернильницу и приложила их к бумаге; старший из древяников нацарапал что-то похожее на корявый прутик, а сиили вывел свою простую руну. Эсрок принесли бочонок с чернилами, в который она обмакнула когтистую лапу и странным витиеватым росчерком вывела свое имя, занявшее уйму места на пергаменте. Мать-королева послала ее подтвердить те обещания, которые королева драконов дала Эйдану Мак-Кьюинну при подписании Первого Пакта о Мире более четырех столетий назад. Потом Томас отнес огромный свиток вниз, в канализационные трубы, чтобы Кейт-Анна, последняя из никс, могла поставить свою подпись, не выходя на свет.
Во дворце снова зазвучала музыка и начались танцы, циркачи и трубадуры принялись состязаться в том, кто соберет вокруг себя больше зрителей своими песнями и историями, огнеглотанием, жонглированием, акробатикой и хождением на ходулях. Дайд был в своей стихии, играя на гитаре и расхаживая в толпе. У него загорелись глаза при виде Изабо и Лиланте, сидящих рядом под деревьями и поглощенных беседой, и он повернул к ним.
– Миледи Изабо, – сказал он с низким поклоном. – Я вижу, вы вернулись оттуда, где были так долго. Могу я пригласить вас на танец?
Изабо улыбнулась.
– Боюсь, мне сегодня не хочется танцевать. Но я уверена, что Лиланте не откажется. Я видела, как она притопывала ногами.
Циркач опустился на траву рядом с ней.
– Что-то мне тоже расхотелось танцевать, – сказал он. – Ты не расскажешь мне, где ты была и почему исчезла так внезапно, никому ничего не сказав? Три с половиной года, и ни одной весточки!
– Пожалуй, я пойду, а вы поговорите, – сказала Лиланте, поднимаясь на ноги и залившись краской. Она видела выражение лица Дайда, когда Изабо вошла в зал, и поняла, что его не интересует никто другой. Он кивнул и помахал ей рукой, когда древяница направилась в парк вместе с порхающей над головой ниссой.
Изабо укоризненно взглянула на юношу.
– Бедная Лиланте! Ну почему ты вечно ее обижаешь?
– Обижаю? Лиланте? Когда это я ее обижал? – воскликнул он недоуменно. – Мы с ней друзья, правда, теперь я нечасто ее вижу. Она почти все время проводит в Башне Двух Лун, читает лекции о волшебных существах леса. Можешь себе представить, что я думаю о Теургиях! Я уж лучше посижу где-нибудь в уютном кабачке и спою и поиграю на гитаре. Но довольно обо мне. Где, во имя зеленой крови Эйя, ты пропадала все это время?
Она довольно сбивчиво рассказала ему о некоторых событиях, которые произошли за три с половиной года, проведенные в Проклятой Долине. Когда она дошла почти до конца своего повествования, раздался писк, и из рукава Изабо появилась покрытая перьями круглая голова, уставившаяся на Дайда огромными золотистыми глазами. Он вскрикнул от неожиданности.
– Во имя Эйя, что это такое? – воскликнул он.
– Это Буба, – со смехом объяснила Изабо. – Я нашла ее несколько месяцев назад, вскоре после того, как Майя забрала Бронвин. Она выпала из гнезда, а летать еще не умела. Я наложила шину на ее сломанное крыло и повсюду таскала с собой, пока оно не зажило, но хотя сейчас она уже вполне может летать, покидать меня все равно не хочет. Думаю, она считает меня своей матерью.
– Но кто она такая? Похожа на сову, но размером с воробья!
– Это карликовая сова, самая маленькая из всех сов. В Проклятых Башнях их довольно много. Они питаются пауками и сверчками – я думала, что сойду с ума, разыскивая ей еду, пока она сама не научилась охотиться!
Маленькая сова выползла из рукава Изабо. Всего шести дюймов высотой от хохлатой головки до когтей, она была почти белоснежной, и лишь на крылышках виднелось несколько серых пятнышек. Ее огромные глаза не мигая смотрели в лицо Дайда.
Он тревожно заметил:
– Твоя птичка смотрит на меня таким странным взглядом, можно подумать, что она читает мои мысли.
– Ну, твои мысли прочитать нетрудно, – рассмеялась Изабо. – У тебя очень выразительное лицо.
Дайд схватил ее за руку, и румянец разлился по его худым загорелым щекам.
– Значит, если ты знаешь, о чем я думаю, тогда…
Изабо сжала его пальцы, а потом отняла свою руку.
– Я хочу стать колдуньей, – сказала она мягко. – Ведьмы не выходят замуж, как тебе известно. Или, по крайней мере, нечасто и обычно за других колдунов. Ты же не хочешь бросать бродячую жизнь ради того, чтобы вступить в Шабаш. Ты сам сказал, что ненавидишь Теургии! Ну а я не слишком хочу путешествовать в фургоне, зарабатывая себе на жизнь жонглированием апельсинами. Ведь я не могу ни петь, ни танцевать, ни глотать огонь или кувыркаться, как ты или Нина. Я тебе ни к чему.
Дайд немного помолчал, потом на его лице снова появилась проказливая улыбка. Он наклонился и носом пощекотал ее ухо.
– А разве кто-то что-нибудь говорит о том, чтобы жениться? – прошептал он. – Когда еще наступит завтра, а ночь уже здесь и сейчас.
Изабо рассмеялась и шутливо оттолкнула его.
– Да, но если я хочу быть колдуньей, то не могу отвлекаться на нужды тела, по крайней мере, сейчас. Может быть, когда-нибудь потом, когда я получу свой посох и кольца колдуньи…
Дайд поцеловал ее за ушком, потом в щеку.
– Значит, у твоего тела есть нужды, не так ли? Я не могу позволить, чтобы эти нужды остались неудовлетворенными. Неужели я бы отказал в стаканчике человеку, умирающему от жажды? – Он снова поцеловал ее в щеку, потом в губы, но внезапно отскочил, вскрикнув от боли. – Твоя ужасная птица только что клюнула меня! – закричал он.
Изабо расхохоталась.
– Буба! – воскликнула она. – Противная птица!
Дайд сердито взглянул на маленькую сову, потирая руку. Потом осторожно сел обратно, сказав:
– Почему бы тебе не велеть ей полетать и поохотиться на каких-нибудь пауков?
Изабо ласково улыбнулась ему.
– Нет, думаю, что Буба понадобится мне здесь, чтобы защитить меня, – отозвалась она. – Мою честь, если не мое здоровье. Нет, Дайд, я говорила вполне серьезно. Все равно я прилетела совсем ненадолго. Я должна вернуться в Проклятые Башни с мамой и дайаденом . Я нужна им там, и мне предстоит еще очень многому научиться у Зажигающей Пламя и Матери Мудрости. Я хочу пройти инициацию и получить имя и шрамы. Королева драконов сказала, что я должна узнать свое прошлое, если хочу узнать будущее. Я слишком хорошо к тебе отношусь, чтобы просто развлекаться с тобой в парке…
