В ожидании зимы (СИ) - Инош Алана (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
– Повезло, отборнейших белужин взяли, да только многовато попалось для одного раза, – заметила Радимира, стоя за плечом у Млады. – Или сеть порвётся, или подъёмник этот переломится… Им бы лучше теперь баграми по одной рыбине доставать, а не всех скопом наверх тащить – этак и ладью перевернуть недолго.
– А ежели князь-рыба затаилась в самом низу, под остальными? – возразила Млада. – И наверх носа не высовывает? Нет, хочешь не хочешь, а придётся всё вытаскивать, хоть и тяжко это.
– Пожалуй, – согласилась Радимира, зорко наблюдая за подъёмом сети.
Белуги попались разного размера: самые мелкие – со зрелого осетра, а самые крупные тянули пудов на пятьдесят – настоящие чудовища. Они так сильно бились и рвались, пытаясь высвободиться, что ладья хоть и не перевернулась, но начала заметно накреняться. Однако всю рыбу всё же затянули, и судно выровнялось; грузовая стрела тоже с честью выдержала испытание, не сломалась под тяжестью улова.
– Знатно порыбачили, – пробормотала Млада.
Впрочем, почти всех пойманных рыбин отпустили обратно в реку, оставив только пару самых больших. Князь-рыбы пока не нашли.
– Одна – сорок пудов, а вторая – все пятьдесят, как есть, – измерила на глаз Радимира.
Даже одной такой белуги хватило бы, чтоб накормить всех участниц гульбы, а уж сколько в ней было икры… Несколько бочек! Наблюдая за ловом на ладье-сопернице, Млада так увлеклась, что на время забыла об остроге у себя в руке.
– А ну-ка, и мы примемся за дело, – спохватилась Радимира. – Не посрамим нашу дружину! Смотрящие – глядеть в оба глаза! Мелочёвку пропускать, нам нужна крупная рыба.
Скоро показалась чудовищная тёмно-серая туша. Это чудо-юдо плеснулось в десяти саженях от ладьи, и в него полетели сразу две остроги, выкованные с использованием оружейной волшбы, а потому не знающие промаха.
– Тащи! – приказала Радимира, сверкая кошачьими глазами и раздувая чуткие ноздри.
Не тут-то было. Загарпуненная белуга поволокла ладью с тридцатью дружинницами сама, и натянутые верёвки дрожали от её зверской глубинной мощи. В пространстве яростной струной пела боль, вода заалела от крови, и Млада, так и не бросившая свою острогу, сама вытянулась и каменно напряглась. Свои силы она берегла для броска по единственной цели – князь-рыбе.
– Пусть тянет, пока не утомится, – решила Радимира. И прибавила с тихим восхищением: – Вот же рыбища… Зверюга! Пудов в сотню будет, если не больше.
Изматывая белугу, они позволили ей метаться на верёвках и тащить за собой ладью – не шибко, но с неодолимой, первобытной силой. Хоть и не князь-рыба это была, но упускать такую здоровенную и роскошную добычу – грех. Постепенно метания белуги стихали, она билась всё слабее, теряя кровь и силы, и дружинницы понемногу вываживали её, подтаскивая к ладье. Чесали озадаченно в затылках:
– Как её, такую громадину, выволакивать-то?
Сразу поднять рыбину в ладью не вышло. Едва начали вытягивать её из воды, как она, будто почуяв близкую кончину, забеспокоилась, мощно забилась последними отчаянными рывками, чуть не срываясь с острог и раскачивая небольшое судно. «Экая образина», – подумалось Младе при взгляде в широкую, страшноватую белужью харю с малюсенькими холодными глазками, прожорливой пастью и розоватыми усиками на носу.
– Пузом кверху её! – подсказывала Радимира. – Млада, что застыла? Чай, не гостья ты тут… Ну-ка, пособи!
Млада стряхнула с себя невидимые чары холодного, как глубинная вода, оцепенения. Водяное чудовище зацепили и стали поворачивать… Помогло: перевёрнутая вверх брюхом рыба затихла, будто уснув, и её принялись заволакивать в ладью при помощи багров и намёток. Сердце Млады в бешеном биении плющилось о грудную клетку, когда она, подцепив багром белугу под жабры, надрывно тащила вместе со всеми эту огромную тушу наверх. Сейчас бы, наверное, пригодилось подъёмное устройство Светолики, но приходилось управляться своими силами.
И вот исполинская рыбина, блеснув светлым серебристым брюхом, тяжко шлёпнулась на палубу. По доскам поползли ручейки крови, а ещё живая белуга принялась снова судорожно биться. Чувствуя, как к горлу подступает сырое и горькое, как тина, сострадание к живой твари, Млада потянулась к ней и чуть не получила удар богатырским хвостом. От такой оплеухи она далеко отлетела бы, не удержавшись на ногах, – как пить дать.
– Да прибейте её кто-нибудь уже, – прохрипела Млада, отшатываясь. – Чтоб не мучилась бедолага…
Воздав Матери-воде должную благодарность, рыбу закололи копьём. Она оказалась самцом – ценной чёрной икры не удалось добыть.
– Две с половиною сажени! – объявила Радимира, измерив тушу верёвкой. – Вот это белужина!..
Длина эта равнялась росту трёх не самых высоких дружинниц. Знатная добыча, но – не князь-рыба, увы… А на княжеской ладье тем временем опять тянули полный невод рыбы – не только белуги, но и мелочи, попавшейся попутно. То, что подъёмная стрела перегружена, было видно сразу: снасти жалобно скрипели, дерево трещало, ладья начала давать крен, а на подмогу к изнемогающим дружинницам уже кинулись и Старшие Сёстры. Общий порыв рыболовного азарта объединил все сословия: плечом к плечу трудились и простые гридинки, и знатные советницы Лесияры, и сама княгиня. Княжна Светолика как разработчица подъёмного устройства, знавшая его от и до, руководила выборкой сети, отдавая короткие властные приказы, и никто не возражал. Даже владычица Белых гор на время стала подчинённой собственной дочери и, засучив рукава, в одной рубашке вместе со всеми увлечённо налегала на рычаги лебёдки.
Вдруг до слуха Млады донёсся крик:
– Князь-рыба!..
Камешком-блинчиком этот возглас проскакал по водной глади и ударил женщину-кошку в сердце. Неужто проиграли? Заветная рыба попалась в сети хитроумной Светолики, а значит, новшества победили обычаи?.. Изобретательность одержала верх над смелостью?
– Князь-рыба, – зашептались и на палубе ладьи Радимиры.
Все всматривались в набитую рыбой сеть, похожую на пузо какого-то обожравшегося водяного чудища. Что-то блеснуло сквозь ячеи… Ноздри Млады ожесточённо дрогнули, а кулаки сжались: вот оно, длинное, могучее тело той самой рыбы, выделявшееся среди прочих потрясающими размерами и светлой, серебристой окраской. Вернее сказать, окраска отсутствовала – тем и славилась эта полусказочная, овеянная духом преданий белуга.
– Налегай, налегай, ещё, ещё! – ликовала на мачте возбуждённая, растрёпанная Светолика, излучавшая радость победы. – Поднажмите, Сёстры! Она наша! Князь-рыба – наша! Государыня, я же говорила тебе!..
– А ну, все дружно! – вскричала Лесияра, подавая пример самоотверженного усердия остальным. – Раз, два – взяли!
Под скрип с трудом выдерживающих снастей слышалось «…взяли!.. взяли!..», скалились от неимоверных усилий стиснутые зубы, искажались от натуги лица… Скрипели зубами и дружинницы Радимиры, наблюдая за тем, как с каждым «взяли!» великая удача была всё ближе к другой ладье.
– Не будем завидовать, – молвила начальница пограничной дружины, чутко улавливая настроения на своём судне. – Лучше порадуемся за княжну Светолику, наследницу белогорского престола: её ждут великие дела, и она станет более чем достойной преемницей её родительницы Лесияры. Разве это не прекрасно?.. Порадуемся же!
Журавлём в небе летела эта радость, а синица ускользала из рук. Впрочем, призыв Радимиры к великодушию не пропал даром: и лица, и взоры дружинниц прояснились, принимая тёплый отсвет вечерней зари. Рука Радимиры ободряюще опустилась на плечо Млады – одновременно с прохладной пеленой белогорского спокойствия и мира, тихо ложившегося ей на душу.
– Да будет так, – шевельнулись губы Млады, а рука опустила острогу.
А в следующий миг стало ясно, что рановато она сделала это. Серебристый хвост князь-рыбы прорвал сеть и высунулся наружу, извиваясь и помогая остальному телу выскальзывать дальше. Его движения качали сеть, державшуюся на предельно натянутых канатах, и казалось, будто рыбина нарочно стремится раскачать её ещё сильнее. Трах! Случилось то, что уже вот-вот грозило произойти: снасти лопнули и «горловина» сети свесилась в воду. Нижняя часть ещё держалась, закреплённая на ладье, но улов неумолимо терялся: рыба, почуяв запах свободы, рванулась из сети. А впереди всех, возглавляя освобождённых белуг, победно выпрыгнула из воды серебряная князь-рыба.
