Как стать чародеем. (Дилогия) - Шумская Елизавета (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
– О, а мы что, переезжаем? – сведя глаза вместе, спросил он. Пошатнулся, оперся на косяк двери и икнул.
Друзья смотрели на него несколько оторопело и чуточку обиженно.
– Ты где так набрался?! – накинулась на него Дэй.
Златко пьяно улыбнулся.
– У-у д-дяди-и, – доложил он. – «Вес-сени-ие-э сад-ды ш-шан-с-ской цар-р-рицы» пил. О! ош-шень больш-ш-шая ш-шесть п-пить…
На этом мысль Синекрылый потерял. Честно попытался вспомнить. Работа мозга была прямо-таки видна по перекошенному лицу и съезжающимся друг к другу глазам.
– Ребята, уложите эту пьянь, – устало сказала Ива. Щапа вопросительно посмотрел на нее. Уж что-что, а интонации он улавливал отлично. Знахарка успокаивающе погладила зверя между ушами. Калли и Грым, сдавленно похихикивая, подхватили Златко под белы рученьки и потащили на диван.
Перемещаясь таким образом, Бэррин оказался напротив стола и на миг уперся ногами. Ребята, не ожидавшие от него такой подлости, чуть не упустили его, да и сами едва не свалились.
– О! шуш! – невесть чему обрадовался Синекрылый и полез было посмотреть Щапу, но Грым и Калли опомнились и уволокли слабо сопротивляющееся тело.
– Ты хоть узнал, что требуется? – прыгнула Дэй на развалившегося на диване Златко. Тот слабо охнул. – Ты узнал, кто ведет дело?! – возопила гаргулья, тряся Синекрылого за грудки.
– Дэй, отстань от него. – Ива держала наевшегося и весьма довольного Щапу на руках. Тот ерзал и устраивался поудобнее. – Насколько я знаю нашего Златко, он даже в бессознательном состоянии все что надо вызнает.
Вечером после очередного перетаскивания тяжестей Ива принялась разглядывать звереныша. После краткого периода активности тот вновь присмирел, начал снова шмыгать носом и кукситься.
– Устал, Щапочка? Ну сейчас ляжешь спать. Вот только осмотрю тебя, – ласково ворковала с ним травница. – Хм, Златко сказал, что ты шуш. Думаю, это правда. Так, а что мы знаем про шушей? А ничего мы не знаем про шушей.
Знахарка внимательно оглядывала зверька. Почесала ему пузико, и тот зашелся в смехе-писке.
– Щекотно? – улыбнулась девушка. – Сдается мне, Щапа, что ты такой же звереныш, как любой другой.
Тот обиженно на нее глянул.
– Ну разве что поумнее, – подольстилась будущая волшебница. – А в остальном такой же. Так что и лечить тебя будем как положено.
Ива достала соответствующие баночки-скляночки и принялась смешивать их жидкости с теплой водой, что принесла заранее.
Когда она вернулась к зверьку, тот сидел на задних лапках и тоскливо смотрел в окно. Там на огромном темном небосклоне висела красавица луна, большая, сияющая и холодная. Завывал ветер. И где-то далеко злилось сумрачное море.
– Скучаешь по хозяину? – спросила Ива. Они еще немного посмотрели в непроглядную тьму за окном, потом девушка нашла в себе силы оторваться. – Я тоже скучаю. Щап, вот выпей это.
Зверь настороженно посмотрел на добрую-предобрую улыбку знахарки. Но пахло вкусно, так что он сунул носик в настойку. Травница где магией, а где уговорами заставила его выпить все. Потом отнесла в его домик и уложила. Сил у шуша после всех волнений дня совсем не осталось.
Сама девушка принялась собирать и раскладывать по своим местам вытащенные склянки. Щапа тревожно взвизгнул во сне. Травница дернулась к нему, но зверь дрых, так что она успокоилась. Ветер рванулся в комнату. Ива подумала, что надо закрыть окно. Даже направилась к нему. И остановилась.
Как все же хороша эта ночь. Воздух-то какой свежий. И звезды… Пусть и неяркие, но такие красивые. Вблизи все так четко, а где-то там – туман. Тихо шелестит ветер. Осень – это его время. Время ветров и печалей…
– Холодно…
Вновь Ива подскочила на кровати. Да что же это?! Что же это за сон такой, что заставляет ее повторять это слово?!
Знахарка сползла с кровати. Голова была дурная. Видно, проспала именно то время, что было необходимо, чтобы хорошо заснуть, но его оказалось недостаточно, чтобы выспаться, теперь подниматься – сущее мучение.
– Как же холодно…
Ива уже начала закрывать окно, когда сообразила, что воздух теплый. Действительно теплый – почти летний, и ветра никакого. «Может, я заболела?» Травница приложила руку ко лбу. Так обычно не делают, но жар она бы смогла распознать. Его не было.
– Странно…
Собственный голос показался ей неестественным. Ночью не надо говорить. Только если это не вечер в нее плавно перетек. Громкие голоса – это прерогатива дня. А ночью в одиночестве лучше молчать.
Знахарка выглянула наружу… Ей, начинающей магичке, следовало бы теперь применить какое-нибудь заклинание. Но вновь по непонятной причине оно не сорвалось с губ.
На следующее утро оказалось, что Щапа тоже живет по принципу – спать надо, когда темно, поэтому разбудить его для принятия лекарства оказалось почти невозможно. В результате знахарка за свои добрые намерения оказалась покусанной и исцарапанной.
– Причем этот нахал прекрасно знал, что это я, а не какой-нибудь ворог! – жаловалась она троллю. – Нет, ты представляешь?! Чужого человека он бы еще хуже цапнул!
– Так чем ты недовольна? – удивился Грым.
Травница чуть не задохнулась от возмущения:
– Он не должен был меня вообще кусать!
– Ива, а ты подумай – бедное больное животное будят ни свет ни заря, чтобы влить в него какую-то гадость! – хихикнул Калли.
Магичка надулась:
– Злые вы! И зелье мое вовсе не гадость! За это будете сами Златко будить!
Месть оказалась страшна. Синекрылый, уснувший вчера на диване, подниматься не хотел ни в какую, отбивался наподобие Щапы, а то и похлеще.
– А где Дэй? – пробегая мимо, недоуменно спросила Ива.
– Опять летает где-то, – пожал хрупкими плечами Калли.
– Все!!! Я больше не могу! – возопил Грым. – Где ведро с водой?!
Видимо, именно этого и ждал Златко, чтобы проснуться.
Лекция была уже на самом носу, а Дэй все еще не было. Златко сидел опустив свою многострадальную голову на руки, и тихо каялся в грехах.
– Брось придуриваться, Синекрылый! – не выдержала Ива. – Я тебе нормальную настойку сделала. Никакого похмелья не должно быть в принципе.
Тот поднял на нее измученные глаза.
– Ты ее сама пила?! – возмутился он.
– Да! И не раз! Противно конечно же, зато похмелье снимает.
– У меня не снимает!
Знахарка уже хотела выругаться, но потом вгляделась в разнесчастные очи страдальца и ахнула:
– Ты чего курил вчера, зараза такая?!
– Кальян! Но это не вредно!
– Придурок! – застонала Ива. – Полный придурок! В «Весенних садах шанской царицы» есть плоды секир-ягоды! После них нельзя курить кальян! Вообще лучше не курить! Это ж прямое отравление!
– А ты-то откуда знаешь?! – взвыл Синекрылый. – «Весенние сады» – это элитное вино! Где деревенская знахарка могла пить вино ценой в полдеревни за бутылку?!
Травница хотела рассказать про Торна и Т’ьелха, но поняла, что Златко сейчас не способен слушать ее воспоминания.
– Идиот! – беззлобно ругнулась она и принялась копаться в сумке. – Во всех винах, где содержится секир-ягода, есть в названии слова со слогом «шан». В данном случае – «шанская царица». Ты что, знаешь страну с названием Шан? На, пей, боль притупит, потом на перемене влезем в кабинет Владигора, у меня есть ключ. Где-то я у него видела противоядие.
– А раньше я не помру? – виновато и несчастно посмотрел на нее Синекрылый.
– Даже если не лечить, не помрешь, – буркнула Ива. – Но состояние, как сейчас, продержится еще недели три. Я не понимаю, как ты это мог не знать?
– В древности было княжество Шаньсу, – проворчал Златко, пряча глаза.
– Тогда и называлось бы – «шаньсуньской царицы». А что твой родственник? Неужели ничего тебе не сказал? Или вы все в роду такие… беспечные? – Она последним словом заменила другое – «идиоты» – более точное определение их семейки. Еще обидится, кто их, благородных, знает?
