Волкодав - Семенова Мария Васильевна (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений .txt) 📗
Несколько ниже по течению, там, где Гирлим успевал принять в себя другие ручьи и речки и стать хорошей полноводной рекой, обитали восточные вельхи. Вельхи валили лес, и каждый год к осени в заводях дожидались своего часа несколько добротных плотов. Осенью здесь всегда обильно выпадали дожди. Гирлим вздувался и тёк чёрной водой, и тогда плоты отправлялись в путь. Разлив позволял миновать пороги, возле которых в сухое время проходу не было от лихих людей. С плотами, в относительной безопасности, любили путешествовать купцы и странствующие ремесленники. Умный Винитар, став Стражем Северных Врат, предложил вельхам охрану. Вельхи сами были воинами хоть куда, но маленькому племени не с руки перечить могущественному соседу. Да и Винитар сумел повести себя так, чтобы не обижать храбрецов.
Вот уже второй год на плотах вкупе с местными сплавлялись вниз по Гирлиму купцы, нарочно приехавшие из Велимора. Хватит места всем: и галирадцам, и отряду, который отправлял с ними Страж Северных Врат.
– И ты едешь?.. – удивилась Эртан решению Волкодава. – А как же кнесинка без тебя? Она тебе, по-моему, больше всех доверяла…
Воительница попривыкла к старшинскому поясу, в её повадке появилась властность. И – как это ни странно на первый взгляд – нечто отчётливо материнское, совершенно не свойственное ей прежде. Волкодав сам удивился, когда это заметил. Но потом подумал и понял. Вождь-мужчина неизбежно становится своим людям вроде отца. Если, конечно, он стоящий вождь. Потому что думает и заботится о них как отец о сыновьях. Потому, что воинам, оставившим свои семьи, плохо без родительской ласки. И ещё потому, что воистину крепкой умеет быть только семья.
Вот и женщина, по заслугам и достоинству выбранная вождём, становится своим воинам матерью.
Тем не менее Волкодаву ничего не хотелось обсуждать даже с Эртан. Скажешь слово – и никуда не денешься, придётся выкладывать всё. О себе, о кнесинке и о Винитаре. А чем меньше народу будет знать о кровной вражде Волкодава с Винитаром и об отчаянии, едва не толкнувшем кнесинку в объятия вовсе не к жениху, тем оно и лучше. В том числе для самой Эртан.
Волкодав почесал сквозь повязку бедро, глубоко вспоротое стрелой, и сказал вельхинке:
– Госпоже без меня здесь будет легче, чем со мной.
Сероглазая предводительница открыла было рот допытаться, что да почему… но посмотрела на Волкодава, передумала и отступилась.
Настал день отъезда…
Всё имущество, нажитое Волкодавом, по-прежнему умещалось в полупустом заплечном мешке. И по-прежнему на дне старенького залатанного мешка хранилось сокровище: молот, чья дубовая рукоять помнила руку его отца, кузнеца Межамира. Когда возле Препоны Волкодав бросился в бой, обещавший стать для него последним, он едва не упокоил отцовский молот на дне пропасти. Чем снова достаться злым людям, лучше бы послужил Неспящим-в-Недрах в Их кузнице. Теперь венн был благодарен то ли случаю, то ли неведомой силе, удержавшей его.
Правая рука Волкодава, сломанная выше локтя, ещё лежала в лубке. Заживать она никак не хотела и болела нещадно. Он пристегнул меч за спину, устроив его так, чтобы доставать левой рукой. Он, правда, был не уверен, что в случае чего сумеет как следует размахнуться. Сил едва хватало гулять вдоль крепостных стен. Что ж, до Галирада ещё было время…
Волкодав снял с деревянного крючка плащ и повесил его через плечо. Кажется, совсем недавно серый замшевый плащ был новеньким, красивым и чистым. Волкодав отлично помнил, как поначалу старался даже не класть его наземь. Боялся запачкать. С тех пор благородную серую замшу успели попятнать брызги грязи, искры дорожных костров, потёки дождя… и кровь, конечно. Мастеровые, жившие в крепости, на совесть вычистили плащ, но большая часть пятен оказалась неистребимой.
– Ничего не забыл? – спросила Эртан и, нагнувшись, заглянула под обе лавки. Волкодав смотрел на её гибкую, сильную спину, перехваченную в талии широким поясом с блестящими бляхами. Какое удовольствие просто смотреть, как двигается красивый живой человек, и в особенности женщина.
– Пошли! – сказала Эртан.
Серко и Снежинка стояли в одной из крепостных конюшен вместе с другими лошадьми. Белая кобылица очень скучала по хозяйке и всегда тянулась навстречу Волкодаву, надеясь, что следом за ним придёт и кнесинка. Но кнесинка всё не появлялась. А теперь Снежинке предстояло распроститься и с Волкодавом, и с серым приятелем-конём, с которым она бежала бок о бок от самого Галирада. Ничего! На красавицу кобылицу уже засматривался широкогрудый золотой Санайгау. Засматривался, ржал ласково и призывно. Пустить их друг к другу – то-то славные получатся жеребятки…
Снежинка поняла, что с ней пришли попрощаться. Когда Волкодав поцеловал её в тёплый нос и хотел отойти, она ухватила его зубами за рукав и долго не отпускала.
Плоты лежали в затоне, готовые выбраться на стремнину и отправиться по течению вниз. Плоты были большущие, длиной чуть не в перестрел. На одном, самом просторном, уже были растянуты шатры и стояли дощатые амбары, уж верно, не пустые, – на этом плоту ехали с верховий торговцы. Галирадцам отвели два других, поменьше. Велиморская охрана разделилась натрое, чтобы, случись неладное, защитить все три плота, а галирадцев – ещё и друг от друга.
Дорога, нарочно проложенная из крепости, кончалась у самой воды, так что погрузку начали без промедления. Лошади фыркали и косились, пугливо приседая на задние ноги. Как ни добротно были спряжены брёвна, плоты казались им ненадёжными по сравнению с твёрдой землёй. Однако доверие к всадникам пересиливало, и кони один за другим вступали на широкие сходни.
– Я – Страж Северных Врат и не смею пренебречь возложенным на меня долгом, – во всеуслышание заявил Винитар, когда выезжали из крепости. – Вместо меня в Галирад поедет мой посланник, благородный Дунгорм. Он расскажет отцу моей невесты, что я по-прежнему остаюсь её женихом и не собираюсь слагать с себя обязательств, которые принял, намереваясь стать зятем достойного кнеса. Мною уже отправлен в Галирад голубь с посланием. Там рассказывается о прискорбном несчастье, постигшем невесту почти на пороге моего дома. Благородный Дунгорм также повезёт с собой подробное письмо, где со всей доступной мне точностью изложено происшедшее. Я надеюсь, это поможет государю Глузду установить полную истину, к чему он, несомненно, будет стремиться. Я также надеюсь, что вскоре смогу послать ему весть о счастливом возвращении его дочери и о той встрече, которую окажут госпоже кнесинке в моём доме.
Все видели, как Дунгорм, почтительно кланяясь, принял у него кожаный пенальчик с письмом. Наверняка это письмо заключало в себе чьи-то судьбы. Волкодав сразу подумал, не началась бы за ним охота по дороге домой. Потом решил, что не начнётся. Тех, кого Лучезар мог бы послать на эту охоту, под корень извели у Препоны. А действовать в открытую боярин вряд ли решится…
Дунгорм выбрал тот плот, на котором обосновались ратники, и там подняли его стяг. Винитар сам бросил в реку чёрного петуха, испрашивая для путешественников благополучной дороги. Плотогоны убрали сходни, отвязали канаты и налегли на прочные шесты, отводя тяжёлые плоты от берега прочь. У выхода из затона их подхватывало, увлекая с собой, мощное течение Гирлима. Плоты скрипели, покачивались, между брёвнами проникала вода. Серко, которого Волкодав непререкаемо заставил лежать, вздрагивал и жалобно косился на хозяина. Привычные рулевые слаженно поворачивали длинные вёсла, выводя плоты на стремнину. Мутный тёмный поток плескался и сдержанно рокотал, неудержимо стремясь вниз, к далёкому морю, деревья вдоль берегов стояли по колено в воде.
Неподвижные фигурки всадников некоторое время виднелись в отдалении, потом исчезли за поворотом реки.
