Черный колдун - Шведов Сергей Владимирович (читать книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
– Меченые, – воскликнул владетель Эйрик Заадамский. Отранский обернулся – полусотня меченых на сытых конях, расталкивая беженцев, перебиралась на правый берег Мги. Следом за мечеными продвигались дружины четырех переданных им замков, числом никак не менее трехсот человек. Гаук без труда опознал Волка и Тора Ингуальдского, но Беса с ними не было. Волк вскинул руку в обычном приветствии меченых, Тор оскалил белые ровные зубы.
– Я не вижу капитана.
– Будем надеяться, что он прибудет вовремя, – отозвался Тор.
– Мы перекрыли южную дорогу, – пояснил Волк. – Отправляй людей на запад, к болотам, благородный Гаук.
– Зачем? – в глазах у Фрэя Ульвинского промелькнул испуг.
– У благородного владетеля есть другой способ остановить морских разбойников?
Отранский похолодел – смысл слов и действий меченых стал потихоньку доходить и до его сознания.
– Но это же безумие, – прошептал побелевшими губами Эйрик Заадамский.
Ярл Гонгульф Мьесенский только плечами пожал:
– Для нас с тобой, благородный Гаук, это уже неважно. Поток беженцев иссякает, а значит, гуяры уже близко.
Судя по всему, ярл был прав – поток беженцев прервался, словно его обрезали ножом. Толпа на берегу окончательно смешалась и, уже не соблюдая даже видимости порядка, хлынула в воду, топя и калеча друг друга. Отранский приподнялся на стременах: далеко у горизонта клубились тучи пыли, но разобрать что-либо было трудно, возможно, это была новая толпа беженцев.
– Гонец? – Заадамский указал пальцем на приближающегося всадника.
Всадник был нордлэндцем. Алый владетельский плащ висел на его плечах лохмотьями. Гаук с трудом узнал в нем владетеля Бьерна Фондемского. Лицо посланца было серым от пыли, а голубые глаза горели бешенством.
– Рагнвальд просит помощи, – хрипло прокричал он, – гуяры сидят у нас на хвосте.
Отранский выругался – вся его пехота была на той стороне реки. Принимать бой в таких условиях – безумие, но еще большим, безумием было бы ждать, пока гуяры, разделавшись с Рагнвальдом, примутся за Отранского.
– Переправляйте пехоту, – крикнул Гаук Ульвинскому.
– А вы? – удивился Фрэй.
– А мы как бог даст, – отозвался сорванным голосом Гаук.
– Вохры! – раздался вдруг панический вопль, и все словно по команде обернулись назад. Два огромных монстра, отфыркиваясь, переходили вброд реку, а впереди, разгоняя перепуганных людей криками и плетью, двигался на рослом жеребце Оттар Нордлэндский.
– Это Пух и Дух, – спокойно пояснил ошарашенным владетелям Тор, – старые друзья.
Так или иначе, но вохры одним своим присутствием ускорили переправу – брод очистился в мгновение ока, что значительно облегчило Ульвинскому его задачу.
– Я думал, что вохры боятся воды, – заметил расстроенный почему-то именно этим обстоятельством Эйрик Заадамский.
– Черта лысого они боятся, – засмеялся Оттар и потрепал огромного вохра по загривку. Вохр довольно заворчал, кони владетелей шарахнулись в стороны – уж очень страшно смотрелось это чудовище вблизи.
– Может, нам подождать пехоту?
– Какая там у нас пехота, – выругался ярл Мьесенский, – гуярам на один зуб.
– Вперед, – крикнул Отранский, и первым сорвался с места, увлекая за собой большую дружину Приграничья. Двадцать тысяч копыт ударили по родной земле, поднимая тучу пыли, закованная в сталь лавина тронулась с места и понеслась навстречу неизвестности, а быть может, и гибели.
Сигрид подняла голову и оглянулась. За клубами пыли трудно было разобрать что-либо, но главное было ясно и так – Рагнвальд отступал под натиском превосходящих сил гуяров. И эта волна ярости и боли вот-вот должна была захлестнуть несколько десятков повозок с женщинами, детьми и ранеными как раз в ту минуту, когда до Расвальгского брода рукой подать.
– Гони, Кеннет, – крикнула Сигрид, – гони!
Но уставшие лошади уже не в силах были реагировать на удары. Повозка угрожающе скрипела, готовая развалиться в любую минуту. Из клубов пыли выскочили несколько всадников и устремились к обозу.
– Гуяры, – прошептал Рекин Лаудсвильский, и седая голова его мелко затряслась. Тах, сидевший на краю телеги, поднял арбалет и выстрелил. Гуяр вылетел из седла словно большая серая птица и грохнулся о землю, гремя железом.
– Гони, Кеннет, – крикнул Тах, обнажая мечи.
Но Кеннет не нуждался в понукании. Длинный хлыст взлетал и опускался на спины взмыленных коней, но гуяров вокруг становилось все больше и больше. Кони вдруг захрапели и встали как вкопанные. Кеннет от неожиданности едва не вылетел из телеги и больно ударился лицом об оглоблю. Меч сверкнул над его головой, и порубленный гуяр свалился с телеги, обрызгав нордлэндского принца своей кровью. Кто спас ему жизнь, Кеннет так и не понял, возможно, мать, возможно Рекин Лаудсвильский. Еще один Гуяр прыгнул на телегу, и Кеннет, взвизгнув от ужаса, ткнул мечом в его злобное хрюкающее рыло.
– Оттар! – услышал он вдруг ликующий голос Таха и удивленно обернулся. Два никогда ранее не виданных им чудовища приближались к месту схватки с удивительной быстротой. Кеннет не успел даже испугаться и понять, что видит настоящих вохров, о которых был наслышан с детства. Взвизгнули рядом Кристин и Дана, одна от ужаса, другая от восторга.
– Это Пух, – захлопала в ладоши Дана. – Пух.
Вохр рявкнул на бегу и взмахнул лапой: конь и всадник рухнули на землю, а дальше у Кеннета не было сил смотреть.
– Тах, лови. – Оттар сорвал с плеча предмет, напоминающий арбалет, и бросил его на телегу. Тах взревел от восторга и клещом вцепился в оружие. Раздался треск, никогда не слышанный Кеннетом ранее, и два гуяра вылетели из седел раньше, чем осознали собственную смерть.
– Гони, Кеннет! – крикнула Сигрид. – Гони!
Они все-таки добрались до Расвальгского брода и, поднимая тучи брызг, свалились в воду. Там, на противоположном берегу, было спасение, а за спиной разворачивалась страшная бойня. Наверное, поэтому Сигрид смотрела не вперед, а назад, где оставались истекающее кровью королевство и два ее сына, Оттар и Рагнвальд.
В свое спасение Рагнвальд уже не верил. Здесь у Расвальгского брода, остался последний клочок земли, которую оставил ему в наследство отец, король Гарольд. Рагнвальд не сумел сберечь свою землю, но у него еще оставалась возможность умереть на ней, дорого продав свою жизнь. Он оглянулся – телеги, в которых находились все, кто был ему дорог, медленно катились к спасительной реке. С десяток гуяров кружили вокруг обоза, как коршуны близ добычи, а Рагнвальд ничем не мог помочь своим.
– Отранский! – крикнул вдруг Арвид Гоголандский. Благородный Гаук не оставил в беде своего короля, но и он был не в силах проломить железную стену, встававшую сейчас перед ними. Кучка измученных всадников, чудом вырвавшихся из последней сечи, окружила плотным кольцом Рагнвальда. Они потеряли все, осталось отдать еще и жизни.
– За Нордлэнд! – Рагнвальд поднял потускневший от запекшейся крови меч. – За все, что у нас осталось!
– За Нордлэнд! – подхватили сотни пересохших глоток. И сразу же вслед за этим криком затрещали огненные арбалеты. Такие были только у горданцев Хармида, но горданцев давно уже нет в живых – все они полегли у северной границы, защищая землю, давшую им последний приют.
– Меченые, – просипел Фондемский.
Рагнвальд узнал их – узнал гордую осанку человека, которого помнил под именем Атталид, узнал лже-Ивара. Эти люди погубили его отца, и он ненавидел их так, как никого и никогда в своей короткой жизни. Кроме гуяров. Ненависть к гуярам пересиливала все.
– За Башню! – крикнул Волк, отбрасывая пустой автомат и обнажая мечи. – За Башню, меченые!
Не будет Башни, как не стало Нордлэнда, а будет вечная тьма да белые кости на веселых зеленых полях. И вечный вопрос тоже останется – почему? Чья вина в том, что случилось с ними и почему долгие свары дедов и отцов так больно бьют по детям и внукам? Что делили они на этой прекрасной земле, не считая погубленных жизней? Быть может, кто-нибудь ответит на этот вопрос, но тем, кто умирал сейчас у Расвальгского брода, уже не дано узнать правду.
