Легенды Гарсариона: Искра (СИ) - Калхун Тайлер (полная версия книги TXT, FB2) 📗
— Ты уверен, что мы ещё на том же пути? — спросил тихо Делан. — Что мы ещё сражаемся за то дело, из-за которого начался мятеж? Что тот дух ещё с нами?
— Я уверен в этом, Делан. Ничего не изменилось.
Шли дни. Армия мятежников готовилась к нападению Талла. И чем дольше они ожидали, тем больше проблем появлялось. В городе начались перебои с продовольствием, люди начинали голодать. Переодически случались стычки с людьми Делана, будь то просто нападения (которые главы мятежа связывали с работой местной знати и гильдий), или пьяные драки. Постепенно город начинал выходить из под контроля. Делан уже не знал, что можно предпринять. Люди, которые не так давно приветствовали его, как освободителя, хотели сделать его королем, теперь шептались и хотели, чтобы он убрался.
И вернулся Талл, при котором они жили стабильно.
И этому, возможно, скоро надлежало случится, потому как спустя пару недель с момента захвата Ваттавы, разведчики доложили, что принц таллийский вместе с войском двигается к столице и вскоре доберется.
— У нас не больше пары дней, — говорил Эрмир, когда они сидели в замке за тем самым столом, который стал Делану полноценным рабочим местом. — Я думаю, они осадят город. Может и штурма не будет. Таллийцам торопиться некуда, и они, наверняка знают, что происходит внутри стен. Им будет достаточно только подождать.
— Может, надежда на нашу знать…
— Надежда надеждой, но нам придется все равно не сладко.
— Мы будто между молотом и наковальней, — проговорил Делан и уставился пустым взглядом в стол, почесывая подбородок. Он заметил, что лицо его изрядно поросло щетиной. — Вот-вот молот ударит и нас уничтожит, со звоном и искрами.
— Попробуем, как ты и хотел, договориться с принцем. Я против этого, ты знаешь, но если мы не попробуем, мы обрекаем на гибель очень много людей. Может, что-то путевое получится.
Делан на это слабо надеялся. Он вообще сейчас ни на что толком не надеялся.
— Есть вести из Матариса? — спросит он.
Эрмир угрюмо покачал головой.
— Гонец до сих пор не вернулся, хотя пора бы уже.
— А если…
— Я думаю, что все хорошо, — уверенным тоном перебил его тесть. — С твоей матушкой уж точно, она найдет способ выбраться из любой ситуации. Ради тебя.
— Надо было сразу взять ее с собой.
— Чтобы она полезла на стены вместе с тобой? — усмехнулся Эрмир. — Куда там…
— Как у нас с обороной стен и ворот? — Делан постарался отвлечься о мыслей о матери, которые изъедали его уже довольно долго.
— У нас много масла, стрел и камней. Пока таллийцы пробьются через стены, они потеряют много людей.
— У них их гораздо больше, так что штурмовать они способны с разных сторон. Хватит ли нам сил удержать их?
— На внешней стене — вряд ли, — покачал головой тесть. — Но ещё есть внутренняя стена и этот замок.
— А если будет осада…
— Тогда нам конец, — нахмурился Эрмир. — Горожане, гильдии и местная знать продаст нас с потрохами и откроет врагу ворота.
— Значит, до осады лучше не доводить.
— Как и до штурма. Во всяком случае, у нас есть огромный козырь — таллийская принцесса. Он может сыграть нам на руку в переговорах.
— Выходит, судьба Алсогона зависит от нее, — усмехнулся Делан. — От принцессы Талла.
Следующие дни лидер мятежа был как на иголках, спал плохо, почти не ел. В голове постоянно бурлили мысли и сомнения. Отчаяние подступало, и борьба с ним становилась с каждой минутой все труднее.
Когда город прознал о приближении врага, многие горожане бежали, ожидая разграбления. Им хорошо были известны нравы таллийцев. Они наказывают за непослушание. Часть гильдий и знати тоже поспешила покинуть Ваттаву, однако часть решила все же остаться, не желая покидать свои владения, нажитые за долгие годы. Они закрылись в своих замках и особняках, собрав наемников для защиты имений. Делан полагал, что когда заявятся таллийцы, то эти люди выбегут с поклонами и просьбами о пощаде.
Тридцатого дня месяца Натари, когда осень уже начинала уходить, а на ее место прибывала зима, а холодные ветра подули с севера, на горизонте появилось большое войско с красными штандартами.
— Вот и все, — угрюмо произнёс Делан, стоя вместе с Войцеком, Герином, Берегором и Эрмиром на внешней городской стене. — Пришел час последней битвы.
— Будем надеятся, что ее не будет, — пожал плечами Эрмир.
— Кто отправится на переговоры? — вдруг спросил Берегор, поглаживая свою седую бороду.
— Я сам пойду, — ответил Делан.
— И они казнят тебя, как преступника-мятежника, — покачал головой Герин.
— Может, кто-нибудь из нас? — спросил Войцек.
— Я не хочу вести с вам споры, — выдохнул лидер мятежа. — Еду я, Эрмир и принцесса, вместе с небольшой охраной. Решение окончательное.
Хлопнув по кирпичу стены, он развернулся и двинулся к замку, чтобы оседлать лошадей и собрать свой эскорт. Улицы бурлили, люди прятались в домах и заваливали двери и окна. Когда он проходил мимо, уже не было тех восторженных воплей, на него смотрели теперь, скорее, со страхом и неприязнью. Они считали, что грядущее кровопролитие — его вина.
Добравшись до замка, он вызвал принцессу и собрал солдат.
— Принцесса, — чуть дрожащим голосом позвал Делан. Страх и паника начинали брать вверх. С ним, за все время мятежа это было впервые. Наверное, потому что шансы у них были ничтожные.
— Да, господин? — кивнула она, сев на лошадь.
— Вы наша последняя надежда, — все, что смог он выдавить из себя, прежде, чем его отряд выехал из замка.
Улицы города опустели. Те из горожан, кто не покинул город, поспешили скрыться в своих домах. Отряд Делена проехал через пустынные улицы Староместа, потом через основной город и выехали за его пределы. Сердце лидера мятежа рвалось в груди, тело обмякло. Если раньше, когда он шел в бой, всегда была надежда на победу, то теперь не было и крупицы надежды. Было совершенно очевидно, что их всех перебьют.
Делан ехал первым, ведя коня прямо к огромной армии противника, которые уже выстроились в боевые порядки и растянулись чуть ли не на весь горизонт. Тысячи штандартов развевались над головами таллийских солдат, словно волны.
Лидер мятежа приказал остановиться на том расстоянии от противника, где их не достанут стрелы. Теперь стали ждать. Порядки противника с тяжелым гулом надвигались на город, но вскоре прогремели трубы и крики командиров. Зазвенела могучая сталь и таллийцы остановились.
— Чуть что, беги в город, — сказал Эрмир Далану.
— Хрена с два я побегу, — спокойно ответил он, но на деле все его тело дрожало при виде этой армии.
Вскоре появились всадники, не менее двадцати. Подняв штандарты они рысью направились к мятежникам.
Когда они приблизились, Далан сразу понял, кто из них принц. Он был молод, с вьющимися темными волосами до плеч и красивым лицом, он был в блестящих латах поверх чистого красного камзола, а на спине бархатный красный плащ. В руке его была длинная пика, на которой висели различные штандарты, в том числе и знамя Алсогона.
— Тебя заинтересовала моя пика? — заметил он взгляд Делана, который и правда остановился на оружии. — Это пика завоевателя, моего отца. Видишь знамя провинции Талла, которое раньше было вашим королевством? Это значит, что вы завоеваны. Ваш король, Эрувий Мивон, отец эрла Кармира Мивона, присягнул моему отцу и принёс присягу. Надеюсь, вы понимаете, что это значит. Что каждый из вас — не более чем преступник и изменник, которого я раздавлю, вместе с вашими последователями.
Делан не сразу ответил, мысли не шли в голову. Но все ждали от него слов, так что начать нужно было.
— Принц, — позвал он.
— Ваша милость, смерд, — скривил лицо принц Ардорф. — Раз уж я удостоил тебя чести говорить со мной, то говори как положено.
— Ваша милость, — кивнул лидер мятежа. — Я бы хотел… договориться с вами…
— Договориться? — вскинул он брови. — Ладно. Вот условия. Вы все сдаетесь и отправляетесь на плаху, Алсогон снова присягнет мне на верность, все эрлы до единого, хотя с этим я уже потом разберусь. На вас будет наложен тройной людской налог.
