Печать Древних (СИ) - "Johann Walcvur" (читаем книги бесплатно .txt) 📗
Вместе с гвардией Антониан рвался вперёд, до боли в костяшках пальцев сжимая скутум и рукоять клинка. Снова они здесь, на передовой, добивая всадников, набросились на пехоту, зачавкал меч, затрещало дерево под ударом огромного молота — Антониан пережил встречу с рослым норзлином и выпадом пронзил зазевавшегося копейщика.
— Скутумы!
Лучники Рубинового Войска накрывали целые отряды, и командир центурии вовремя заметил, как соседний строй развалился, теряя десятки бойцов за раз. Гвардейцы сгруппировались вокруг Антониана, прикрылись щитами — и юноша поступил так же в тот самый момент, когда град стрел забарабанил, словно дождь, по толстому, затянутому кожей дереву.
Это дало время наёмникам для того, чтобы перегруппироваться и снова взять инициативу в атаке. Они влетели в центурии, словно молния, пробивая щели в строю. Двух гвардейцев убили в ту же секунду, Антониана повалили на землю, но кто-то снова ухватился за него, выдернул и поставил на ноги. Казалось, что войска у противника несметное количество, они всё наступали и наступали, а энергия вражеского чародея обрушивала небо над головой.
Ржание испугало Антониана, он развернулся, но увидел знамёна Мёртвого Легиона, и конница Ветер врезалась в отряды наёмников. Когорты лучников усерднее засыпали поле стрелами, но уставшие пехотинцы медленно и верно уступали поле врагу. Антониан сплюнул кровью — язык будет донимать болью ещё долго — и вытянулся, повернувшись к центурии:
— Воины Ригальтерии! — крикнул он, срывая голос. Чутьё подсказывало, что он должен это сделать, должен быть для солдат достойным командиром и наместником. — Мы почти победили! Нужно поднажать! В атаку! За Норзрину! За Ветмах!
Его услышали. Чудотворными свойствами обладали слова того, кому свыше дана власть. Будто клич для солдат исходил не из уст такого же, как и они, человека, а из уст бога. Центурия ощетинилась, наполнилась боевым кличем и клином вошла в ошеломлённый строй противника. Антониан, словно забывший самого себя, бросился в атаку с первыми рядами, его меч впивался в плоть, минуя стальные пластины и разрезая толстые клёпаные куртки; он искал плоть и находил её.
Антониан рубил и шёл вперёд, грязь и брызги крови попадали в его широко раскрытый рот, он рвал горло, но не выбивался из сил. Молот рубинового наёмника ударил ему под вытянутую руку с мечом, юноша потерял щит, прикрыл свободной ладонью ушиб и послал клинок в горло ранившему его врагу. Гвардейцы, солдаты прирождённые защищать знатных господ даже в пылу сражения, потащили его к себе, пропуская рвущихся до крови воинов Ветмаха и легионеров Ветер.
Ринельгер балансировал чарами, отдавал ровно столько, сколько нужно было, чтобы Ветер не свалилась обессиленная, а платформа не рухнула на землю. Она блокировала множество заклятий Эриганна и наносила свои, но Мощи вражеского чародея оказалось достаточно для того, чтобы создать иллюзию дракона в небесах.
— Он слишком силён! — крикнул Ринельгер.
Он бросил взгляд на поле — последние резервы обеих сторон слились в кучу в яростном противостоянии. Они были равны по силе и рвению к победе, и решить исход боя могли только чародеи.
Вдалеке, около тёмной часовни аромерони, что-то вспыхнуло, и синий луч ударил по платформе. Несколько гвардейцев упали, парочка удержалась, а Ринельгер согнулся пополам. Их парящий «плот» накренился и пополз к земле. Ветер с яростным криком ответила ураганным ветром, и платформа достигла выжженного поля.
Ринельгер сбежал по склону серой поверхности на твёрдую землю, и перед глазами мелькнуло сияние, из которого выбежали несколько рубиновых наёмников. Их луки напряглись, чародей кинулся к обессиленной Ветер и заслонился чарами. Гвардейцы были убиты, и диверсанты, оголив клинки, кинулись к магистру.
Ринельгер пустил столб пламени, опаляя ближайшего наёмника, вытянул керамарийский меч из ножен и неуловимым движением насадил на него другого. Третий подскочил моментально, ударил кулаком по голове чародея, рубанул сверху, и Ринельгер чудом парировал, отступил к наклоненной платформе. Ветер пришла в себя, и ураган рухнул на головы нападающих — с диким рёвом, заглушающим пронзительные вопли наёмников; воздух разрывал их на части, разбрасывая вокруг кровавые ошмётки.
Двое из них бросились наутёк, но бежать было поздно: на помощь поспевал Энард и несколько легионеров.
— Хитрый сукин сын, — прошипела Ветер. — Хитрый… но это стоило ему драгоценного запаса сил. Мощь не поддастся ему в том же объёме… а значит…
— Миледи!
Энард держал в одной руке окровавленный меч, второй — перетянутой уздечкой штандарт с драконом. Конь хрипло дышал, на кожаных щитках на его бёдрах тянулись длинные следы от клинков.
— Доложи ситуацию, — сказала Ветер, тяжело дыша.
— Тяжело, госпожа, их много и сражаются с достойной почтения яростью, — отчитался Энард. — Анахет и Вирден сумели перегруппировать войска, а наш наместник даже воодушевить, но чародей и его иллюзии сильно портят дело.
— Значит, пора с ним кончать, — бросила магистр сквозь зубы. — Готовься, Ринельгер.
— А Сенетра, она жива? — вмешался чародей.
— Когда я уходил, была жива.
Ринельгер облегчённо выдохнул, сжал меч и обернулся к платформе. Ветер выправила её, встала вместе с чародеем, и они снова воспарили в воздухе. Магистр набирала Мощь из Потока в руны, те искрились и, казалось, готовы были разорваться, расколов платформу.
С бешенной скоростью она пересекла поле битвы, пролетела над головами убивающих друг друга солдат и устремилась к часовне. Вокруг засверкали молнии, а из башни аромеронской святыни прилетел импульс, ударивший по барьеру платформы. Они врезались прямо в неё, в крышу, зазвенел падающий колокол, и «плот» раскололся надвое. Ветер и Ринельгер спрыгнули с него и оказались внутри небольшой колокольни.
— Спускайся вниз по лестнице, — приказала магистр, — а я подстерегу змея у выхода.
Ринельгер кивнул, положил меч на плечо, читая одними лишь губами формулу защитных чар, и быстрым шагом спустился на ступеньки в погружённую во мрак залу часовни.
Вильмонд первым рассмотрел приближающуюся каменную платформу с магистром и кровавым чародеем. Эриганн в отчаянии пустил в них заклинание, но то лишь отскочило от защитного барьера в сторону.
Мортус кинулся к лестнице, услышал позади себя торопливые шаги и грохот, а потом громкий оглушительный звон падающего колокола. Он не заметил, как кончились ступеньки, и они вылетели в зал часовни. Эриганн обошёл расколотые временем и тлением скамьи, встал у пьедестала, тяжело дыша.
— Она тоже потратила много сил, — с нескрываемым страхом бормотал чародей и дрожащей рукой поднёс ко рту полную чем-то пахучим флягу. — А я своей ни капли…
С этими словами он сбросил с мантии потрёпанные ленты с потухшими рунами и, растопырив пальцы, приготовился к бою. Вильмонд отошёл за шкаф, заряжая самострел. Его руки дрожали, наверное, сильнее, чем у Эриганна, и потому прицел скакал из стороны в сторону. Стрелять в чародея мортус не собирался: какая разница, от чьих рук умер бы его единственный в данный момент союзник?
Заскрипела лестница, в зале показался кровавый чародей в расплавленной маске Культа. Эриганн пустил чары моментально; обсыпаясь многолетней пылью, арка входа к лестнице рухнула, но Ринельгер успел заслониться и выпустить в ответ молнию, что, осветив пространство, грохнула над головой Эриганна и развалила стену за пьедесталом.
В часовне потянуло сквозняком, дверь в залу, выбитая несущимся в Эриганна колоколом, что с оглушительным звоном врезался в стену за алтарём, слетела с петель, и Вильмонд увидел Ветер со сверкающим посохом. Эриганн замер на мгновение, его губы судорожно что-то произнесли, и помещение заполнила ослепительная вспышка света. Магистр, словно громом поражённая, рухнула, и Эриганн победно вскрикнул.
Вильмонд не знал, каким образом смог вернуть самообладание, будто бы его облили холодной водой. Самострел дёрнулся, спусковой крючок щёлкнул, и стрела вошла Эриганну в бок между рёбер. Он изумлённо развернулся к мортусу, и за его спиной возник кровавый чародей.
