Кровь и туман (СИ) - "nastiel" (книга бесплатный формат .TXT) 📗
– Это было не в этом времени, – отмахивается Андрей. – Ну, ты понимаешь…
Понимаю, как бы парадоксально это не звучало.
– И что будешь делать? – спрашиваю я. Правда интересуюсь. Слава мне очень дорога, и я не хочу, чтобы кто-то причинял ей неудобства, даже если это Андрей, который тоже является моим другом.
– Не знаю. Это и хотел у тебя спросить.
– Очень хотел бы тебе помочь, но единственная девушка, с которой я когда-либо был и в которую когда-либо был влюблён, на удачу ответила мне взаимностью.
Произношу это с уверенностью, но когда слышу слова вне своей головы, понимаю, насколько убого это звучит. Друг пришёл ко мне за помощью, – тот самый, который до этого поддержал меня, – а я всё, что смог сделать – это похвастаться своей личной жизнью.
– Слушай, если тебе правда нужен мой совет, – (Андрей энергично кивает), – то я предлагаю тебе оставить эту идею.
Брови Андрея ползут вверх. Он явно не рассчитывал на предложение в стиле “дать заднюю и забить”.
– Ты сам недавно с Полиной расстался, вот и пытаешься, наверняка, сейчас хоть как-то…
Я замолкаю, когда понимаю сам и в этот раз без чьей-либо помощи, что слова мои – полнейшая чушь.
То, что Андрей делает сейчас: отводит взгляд в сторону, выпячивает челюсть, явно едва сдерживая в себе тираду гневных оппозиционных слов, нервно дёргает коленом выдаёт в нём человека более чем заинтересованного.
Он… влюблён?
– Как крёстный брат, должен тебя уверить – разобьёшь Славе сердце, и я тебе твоё вырву, – говорю я. Растопыриваю пальцы обеих рук и демонстрирую Андрею обычную для оборотня мутацию – свои больше не человеческие, а животные ногти, удлинняющиеся при полном обращении.
При первом ногти выпали. Точнее, выпали, чтобы на их месте появились новые, острые и прочные.
– Как видишь, сделать это мне теперь под силу.
– Я понял! – Андрей делает шаг назад, едва не падая со ступенек.
– Но как твой друг, – я опускаю руки. – Я, наверное, должен сказать тебе: дерзай. Вы явно близки, а Слава… она кого попало к себе не подпускает. Значит, ты дорожишь ею.
– Да вроде…
– Вроде?
– В смысле дорожу, дорожу! – поправляет себя Андрей, стоит мне только снова намекнуть на свои возможности лёгким взмахом руки.
Может и опрометчиво, но я решаю поверить Андрею. На крайний случай, у меня всегда будет возможность оторвать ему голову.
Прощаясь, мы с Андреем расходимся: он идёт в столовую, как и планировал до того, как его перехватил Дмитрий, а я возвращаюсь в лабораторию. Лена не выдаёт своего любопытства, но только я подхожу к столу и встаю рядом, как чувствую на себе её коронный “Я ведь выведаю правду, хочешь ты того или нет” взгляд.
– Командирские часы, – констатирует Лена невзначай. – Те самые?
– Ага.
Голос уже не дрожит.
– Я буду скучать по твоему папе. Он всегда угощал меня лакричными конфетками.
– Потому что кроме вас, извращенцев, эту гадость больше никто не ел, – ухмыляясь, подмечаю я.
Лена в шутку дует губы. Теперь мы смеёмся оба. Но внутри всё равно больно.
– Я тоже буду по нему скучать, – произношу я.
И почему я так редко говорил ему, что горжусь тем, что могу называть его своим папой?
– Ты знаешь, я не верю в Бога, – полувопросительно говорю я Лене. Она кивает. – Но сейчас я бы очень хотел, чтобы вся эта штука с жизнью после смерти была реальной, и папа услышал, что я очень сильно люблю его.
– Я думаю, он и так это знал, – произносит Лена. – Без всяких там высших сил.
В её голосе появляются нотки мелодии, напоминающие колыбельную. Лена всегда начинает разговаривать немного нараспев, когда хочет успокоить меня.
– Мне остаётся только на это надеяться, – выдыхаю я.
Лена кладёт ладонь мне на плечо. Проводит вверх, добирается до шеи. Принимается разминать позвонки. Как и колыбельный тон, это всегда отлично работает против моих секундных вспышек.
– Вернёмся к пороху? – предлагает Лена.
– Да, – киваю я.
Лена помогает забыть о боли. Работа помогает забыть о боли. Друзья помогают забыть о боли.
Вот только подавить эмоции и избавиться от них – две слишком разные вещи.
***
– Тайный Санта! – восклицает Виола.
Спокойный вечер Рождества прерывается её появлением в гостиной и слишком радостными воплями. В руках Виолы красная шапка с белым помпоном. Внутри – имена всех в штабе.
Каждый год она делает это. Независимо от того, какие события предшествовали и какие только должны будут состояться. Не знаю, зачем, и не знаю, нравится ли это всем настолько, насколько нравится самой Виоле, но я от этой идеи всегда был, есть и буду далеко не в восторге.
Я высверливаю взглядом дыру в шапке, надеясь, что осведомлён не обо всех способностях оборотней, и в них входит ещё и лазерное зрение.
– Я первый! – восклицает Марсель.
Ещё секунду назад малец сидел со Славой на ковре у камина, а сейчас уже оказывается рядом с Виолой и лезет рукой в шапку чуть ли не по самый локоть.
Вытаскивает скомканную бумажку. Разворачивает, читает имя. И тут же совершает главную свою ошибку – поднимает глаза и находит взглядом Марка. Ясно, кто ему выпал. Хорошо, что сам Марк слишком увлечён разговором с Андреем, чтобы это заметить.
– Кто следующий? – спрашивает Виола.
Энтузиазм заканчивается на том, на ком и начался. Кроме Марселя никто из присутствующих в гостиной не желает тянуть новогодний жребий.
– Ну же, ребят!
Бедная Виола. Девчонка из кожи вон лезет весь день. Первой потащилась в кладовку за игрушками, первой надела дурацкий свитер с оленями, первой встала с утра и принесла на завтрак двадцать стаканчиков с горячим шоколадом.
Мне её, конечно, жалко, но не настолько, чтобы втягивать себя в эту авантюру.
– Давай мне, – сдаётся Слава.
Виола расцветает. Подносит Славе шапку. Та, в отличие от Марселя, особо долго не копошится и вытаскивает явно самое верхнее имя. Разворачивает. Марсель в шутку норовит заглянуть в записку, но она толкает его в плечо.
По лицу не ясно, кто ей достался. Прочитав, Слава сразу кидает записку в камин, где она тут же сгорает.
После Славы Виоле удаётся уговорить ещё троих, включая Лену. Непреклонными остаются лишь я, Шиго и Кали.
– Твоё имя я тоже записала, – сообщает Виола, подходя к Шиго. Трясёт шапкой. – Так что можешь поучаствовать.
– Это обязательно? – уточняет феникс.
– Нет, но это весело!
– Плюс, я смогу убедиться в том, что ты не скряга, – подмечает Нина. Она своё имя вытащила после Андрея, правда сразу сообщила, что это Анита, тем самым разрушая всю суть “Тайного Санты”. – Моя будущая жена должна быть готова преподносить мне дорогие подарки на наши годовщины.
– Но мы-то не женимся, – отмечает Шиго.
– Погоди, вот дойдёт дело до предложения – и ты попросту не сможешь мне отказать. Я слишком хороша в организации сюрпризов!
Шиго качает головой – шутку она явно не оценила. И всё же во всеобщем веселье (без веселья как такового) участвует. Читает выпавшее имя, показывает его Нине. Та в ответ что-то шепчет ей на ухо.
– Ко мне можешь даже не подходить, – сообщает Кали.
– После того, как в том году ты подарил мне напольные весы, я больше твоё имя не вписываю, – говорит Виола тихо и на Кали не глядя.
Чтобы восстановить справедливость и поставить Кали на место, я произношу:
– Мудак.
Плюсы того, чтобы потерять близкого человека – даже такие конченые личности, как Кали, не будут тебя трогать. Поэтому он лишь выпячивает челюсть и скалится, но не отвечает.
– Виол, давай мне, – я сдаюсь и щёлкаю пальцами, подзывая Виолу.
Моё согласие возвращает праздничный дух, который из неё выбить едва удалось Кали.
В шапке ещё полно бумажек. Я для виду вожу рукой, перебирая их, вытаскиваю один. Разворачиваю. Читаю имя и ухмыляюсь.
Надо же . Из всех возможных участников именно она.
“Слава Р.”.
– Ну и кто там у тебя? – спрашивает Кали с издёвкой.
