Аквариум(СИ) - Фомин Олег (читать онлайн полную книгу TXT) 📗
— Все дело в душе. — Неспешным речитативом звучал хрипловатый голос Лешего. — Точнее, в душах людей. Из-за них, по большому счету, весь сыр-бор. Именно людей. Самых слабых, самых молодых и неразвитых разумных существ в поддающихся обозрению временах и пространствах. Душа человека — уникальное творение. Единственное в своем роде. Ее потенциал не имеет предела. Он бесконечен, как Вселенная. Из нее можно вылепить что угодно, дело лишь в мастерстве и целях скульптора.
— Душа?
— Да. — серьезно ответил он. — Дух, подсознание, карма, твое «я», называй как хочешь, это не важно. Сгусток бесплотной энергии. Информация или принцип, наделенный искрой Жизни и Разума. Не того разума, который внутри твоей черепной коробки. Человеческий мозг — это, пусть и очень сложный, но полностью подчиненный элементарным физическим законам бездушный механизм. Но Разума глобального. Творческого и ищущего. Неразрывно связанного с информационным полем Вселенной, и чем дальше эволюционирует твоя душа, тем крепче и двухсторонней эта связь. Ее наличие у вас и есть тот самый предмет злобной зависти Ануннаков, тех, кто стоит за ними, и одновременно — их единственная надежда спастись.
— А что ты имеешь в виду под понятием «информационное поле Вселенной» — спросил я.
— Ну, можно сказать, что тоже Разум. Всеобъемлющий и бесконечный, как и сама Вселенная. А вообще… Ты сам все должен понять. Что это… Или кто…
— Хорошо. — продолжил я. — Немного запутанно, но намек я вроде уловил. Уточню — не принял, а только смутно уловил. Я про душу хочу еще спросить. Ты говоришь, что она развивается. И может это делать беспредельно… Согласен, я этот процесс внутри себя очень четко ощущаю. Но тело мое ведь тоже развивается. Да так, что я офигеваю порой. Я же вон на дерево с места запрыгнуть могу или камень вот этот расколоть одним ударом! А, по твоим словам, тело вообще не при делах. Или нет?
— И тело тоже. — кивнул Леха. — Только не так быстро. Оно ведь впаяно в мир материи, поэтому его возможности имеют свой потолок. Пусть ты его еще не видишь, но он есть. Как тот суслик… А эволюция души, повторяю для недалеких, бесконечна! Наверное, поэтому и модернизируются они в разных масштабах. Во всяком случае, конкретно у тебя и у Насти. Чтобы все было соразмерно, в рамках «золотого сечения», если можно так выразиться. Будь по-другому, сидел бы сейчас передо мной не ты, а очередной здоровенный Урод. Или какой-нибудь мега экстрасенс, настолько же мощный ментально, насколько хилый телом, так, что соплей перешибешь. Ануннаки вон, бедные, сколько тысяч лет пыжатся-пыжатся, а нужную пропорцию найти не могут. И получаются у них в основном все те же Уроды или подобные им. В твоей коробке особого разнообразия не было, а я такого насмотрелся, мама дорогая! Нет предела совершенству мерзости. Твои слова вроде? Так вот, те существа, что у них на выходе получаются, даже самые, казалось бы, высокоразвитые, доведенные и отточенные до предела, души по сути уже не имеют. Сложно душе эволюционировать при такой трансформации тела и разума. Она ведь человеческой осталась, а мозг уже нет. Там Ануннак сидит, самый настоящий. Даже, скорее, не он, а кое-кто пострашнее. Вы с Настей, помнится, поражались отсутствием всяческой морали у самых прокачанных Уродов. А она у них есть. Только совсем-совсем другая. С Той стороны. И душе с этой моралью рядом делать нечего.
— А почему у меня и у Насти все не так? — прервал я его. — Нашли, наконец, пропорцию?
— Нет. — Усмехнулся Леший, качая головой. — Вас мы вели. С самого начала. Потихоньку, опять же на самом пределе, чтобы как можно дольше эти не заметили. Основную работу над собой сделали, конечно, вы сами, недаром вас выбрали, мы лишь чуть-чуть подправляли и ускоряли процесс. Периоды поломали, Дятла подкинули. Он же не сам к твоему Сараю приперся. Если б не он, сколько бы ты еще там сидел? Мы тебя оттуда вытащили, а потом, когда был период, тоже немного вмешались.
— Лицей на Сталелитейщик закинули?
— Угу. Вы бы с Настей так и так встретились рано или поздно, но мы решили, что лучше все-таки рано, потому что наш оппонент начал чуять неладное.
— А то, что столько людей в расход пошло, — это нормально? — У меня перед глазами опять промелькнули лица. Володя, Валуев, Светик, Чапай, Бабушка, Кирюша, остальные Настины. Леший снова… Не эта подделка, а тот настоящий. — На самом пределе допустимого, но нормально, да?
— Да. — отрезала подделка, исподлобья смотря мне в глаза. — Лес рубят — щепки летят. Прими это, Егор. По-другому ничего не получится.
Я молчал. Наверное, можно сейчас, прямо отсюда, одним прыжком, одним ударом. Не успеет он среагировать. Я быстрый. Хрустнет шея, и нет Ванечки… Можно. Только какой смысл? Месть? Не вернет эта месть моих друзей, не повернет время вспять. А так… Хоть послушаю козла. Может все-таки расскажет что-нибудь полезное.
— Дальше. — Выдержав паузу и удовлетворенно кивнув, продолжил тот. Вот сука, насквозь ведь видит! — Ануннаки ваше отличие от остальных обнаружили лишь после того, как произошла твоя встреча с Настей. Когда вы осознали друг друга, там, в подвале. Это была ваша идентификация. Она активировала вяло текущий процесс эволюции, переведя его в сверхзвуковой режим. Ты, наверное, заметил, что в паре вы в разы эффективнее.
— Заметил, Ваня, заметил.
— Ануннаки — продолжил Ваня, проигнорировав сарказм — Контролируют тысячи, если не миллионы коробок, причем одновременно в разных временах. Без нелепых тавтологий нам сегодня, видимо, не обойтись… И вот, из одного, практически безнадежного Аквариума, имитирующего провинциальный город двадцать первого века, приходит сигнал. Я так думаю, от твоего ненаглядного Петровича. Они прилетают, вас им торжественно демонстрируют на стадионе, и они охреневают. От радости. Наконец-то получилось. А уж второй раз, когда выяснилось, что Настя беременна, тут они просто забились в экстазе. Главная цель всей этой космической вакханалии перешла из разряда теоретической в практическую. Два идеально эволюционирующих существа зачали потомство. Причем, в результате исключительно их, то есть Ануннаков, великолепной работы. И вот тут их подвела гордыня. Вместо того, чтобы сразу передать информацию наверх, они решили довести эксперимент до конца сами. А потом преподнести результат на блюдечке с голубой каемочкой. Чтобы их по головке погладили и поделились всеми теми ништяками, которые этот результат должен принести. Но они недооценили вас. Привыкли к слепому и подобострастному повиновению Уродов, а про то, что ты и подруга твоя, в отличии от того же Петровича, остались в рамках человеческой морали и воли, подзабыли. Поэтому, когда в ответ на их действия, с вашей стороны пошла очень жесткая и агрессивная обратка, были потрясены до глубины души. Потрясены, но не испуганы. А надо было бы испугаться. Тогда, быть может, и спеленали бы вас. Но гордыня, Егор… Гордыня. Да и не вояки они ни фига. Инженеры Пути. Так можно сказать. Вербовщики, ученые и обслуживающий персонал. Вербовщики выбирают в будущем подходящие души, которые можно протащить через нити времени. Хорошее кстати определение дал покойный Петя…
— Какой Петя?
— А! Ты ж не помнишь. Ну, не важно… Выбирают души, перетаскивают в свои коробки, которые по сути являются экспериментальными лабораториями, а потом часть из них, те, которые особо продвинутые, проводят изыскания, исследуют и ставят на вас опыты. А третьи, люмпены и маргиналы — по их иерархии, эти лаборатории обслуживают. Имитация пространства и его параметров под конкретное время и место, периоды, смена дня и ночи, контроль популяции и так далее.
Дятлы, безглазые речные змеи, прочие, с которыми ты не имел чести встретиться — это не боевая техника. Это просто инженерное оборудование. Очень сложное, но заточенное под определенные цели и задачи. А захват или уничтожение мутировавших результатов экспериментов в эти цели и задачи не входят. Поэтому и оказались они такими нерасторопными, когда вы вылезли из коробки. Да и сами Ануннаки никогда ни с кем серьезным по-настоящему не дрались. Одно дело — простой человек, которого можно ментально подавить, сделав на время овощем, другое дело — вы. Сильные, опасные и злые. Они это поняли слишком поздно, за что и поплатились… Ты только не расслабляйся. Теперь-то за вас возьмутся те, кому положено, так что поблажек больше не будет. Надо работать, работать и еще раз работать.
