Тысяча Имен - Векслер Джанго (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
Бобби спала рядом, свернувшись калачиком и положив голову на плечо Винтер. Помнится, засыпали они на разных тюфяках, — наверное, девушка перекатилась поближе к ней во сне. Брезентовый полог палатки над головой был непроглядно темен. До рассвета еще далеко.
Недавние события вспоминались смутно, как в тумане, что и неудивительно на вторые сутки без сна. С холма, у подножия которого произошел бой с тремя кочевниками, ворданайский лагерь был виден как на ладони, и Винтер наблюдала за тем, как мушкетная перестрелка вскоре переросла в нешуточное сражение, а потом все заволок густой дым.
Только на исходе дня, когда перестрелка стихла, а Бобби отчасти пришла в себя, хотя и нетвердо держалась на ногах, Винтер наконец решилась вернуться в лагерь. И испытала безмерное облегчение, обнаружив, что им есть куда возвращаться, — лагерь уцелел, хотя ему явно был нанесен значительный ущерб. В общей суматохе, кажется, никто и не заметил ее отсутствия.
Вернувшийся первый батальон наконец поставил палатки, уцелевшие после пожара, в том числе и ее собственную. Винтер увела туда Бобби и Феор и приказала Граффу, чтобы ее не беспокоили по меньшей мере до Страшного суда. Из того, что было дальше, в памяти остались только блекнущие видения сна.
Винтер осторожно села, высвободив руку из–под тяжести Бобби. Капрал беспокойно шевельнулась, задвигала губами, словно продолжая некий беззвучный спор, но не проснулась. Пробравшись мимо нее, Винтер ощупью отыскала свой чемодан и, порывшись в нем, наконец извлекла коробок спичек и свечу.
Мундир на Бобби был тот же, что вчера, грязный и пропитанный потом. В дальнем углу палатки свернулась жалком комочком Феор, бережно прижимая к себе поврежденную руку.
«И что же мне теперь с ней делать? — Винтер привалилась к дорожному сундуку, покусывая нижнюю губу. Она не могла не чувствовать себя ответственной за Феор — точно так же, как чувствовала себя ответственной за Бобби, за все, что та и другая совершали по собственной воле. В случае Бобби ее оправдывал хотя бы армейский долг командира перед подчиненным. Ответственность за Феор Винтер взяла на себя волей–неволей, как ребенок, который приносит с улицы бродячую кошку, не задумываясь, кому предстоит о ней заботиться. — Да, но как же еще я должна поступить? Позволить ей убить себя?»
Рядом с сундуком лежал мешок, который таскал на себе убитый кочевник. Винтер прихватила увесистый мешок с собой, надеясь, что там окажется пища или вода, однако в нем оказался лишь какой–то диковинный фонарь. Девушка решила, что передаст его капитану, — вдруг он, в отличие от нее, обнаружит в этом фонаре что–то важное. «Хотя сейчас, наверное, у него совсем другие заботы», — подумала она.
Бобби снова пошевелилась, что–то невнятно пробормотала во сне. Рубашка ее выбилась из форменных брюк, и Винтер заметила полоску бледной кожи, которая в пламени свечи гладко лоснилась, словно отполированный камень. Винтер на коленях подползла к тюфяку, чтобы заправить рубашку, но остановилась. И осторожно приподняла ее чуть выше, обнажив место первой раны, которая едва не стоила девушке жизни.
Мраморное пятно было все там же, по–прежнему теплое и мягкое на ощупь, но на вид гладкое, как камень. Оно увеличилось, подумала Винтер. Во всяком случае, так ей показалось в неверном свете свечи, хоть она и сомневалась, что может безоговорочно доверять своим воспоминаниям о той ночи.
«Надо добиться хоть каких–нибудь объяснений от Феор. Разойдется ли это изменение по всему телу Бобби? И что будет, когда оно достигнет лица? — Винтер неприязненно глянула на спящую хандарайку. — Она знает. Не может не знать».
По палаточному шесту постучали, и тут же снаружи донесся хриплый взволнованный шепот:
— Лейтенант! Это я, Графф.
Винтер торопливо оправила форму Бобби. Граффу было известно, что капрал — девушка, но, кто такая на самом деле Винтер, он не подозревал. Можно представить, что он заподозрил бы, если бы увидел, как его лейтенант шарит под рубашкой у Бобби.
— Входи.
Графф нырнул в палатку, искоса глянул на Бобби и тут же заметно смутился. Винтер выразительно закатила глаза.
— Если ты будешь так себя вести, эта тайна скоро перестанет быть тайной.
— Так точно, сэр, — уныло отозвался Графф. — Просто… как посмотришь на нее, вот такую… — Он кашлянул. — Не пойму, как я сразу не догадался.
Винтер была того же мнения. Когда Бобби спала, черты ее смягчались, обретали женственность, которая выдавала девушку с головой. «Впрочем, я этого тоже не заметила». Винтер откашлялась, прочищая горло.
— Что случилось, капрал?
— Ну да, конечно. Прошу прощенья, сэр. Я не хотел вас будить, но когда увидел свет…
— Я не спал. В чем дело?
— В Фолсоме, сэр, — сказал Графф. — Он пропал вместе со всем своим караулом.
— Пропал? С каким еще караулом?
— Пока вы спали, сэр, лейтенант Варус запросил наряд для охраны капитанской палатки. Фолсом взял пару ребят из тех, кто нуждался в отдыхе, поскольку все остальные занимались сбором уцелевших припасов. Сейчас он должен был уже смениться с дежурства, потому я пошел за ним к палатке — а Фолсома там и не было.
— Наверное, капитан ушел куда–то и взял его с собой.
— Дело в том, сэр, — сказал Графф, — что на посту у палатки был караул, только не Фолсомов.
— Значит, капитан отпустил его пораньше. В лагере искал?
— Так точно, сэр. Нигде не нашел, сэр.
— Странно. — Винтер зевнула. — Думаю, можно будет расспросить командира наряда. Ты узнал этих новых караульных?
— С виду незнакомые, сэр. Сказали, что они из второй роты.
Винтер застыла.
— Из второй роты?!
Рота Дэвиса. Капитан ни за что не поставил бы людей Дэвиса охранять свою палатку.
— Именно так, сэр, — подтвердил Графф. — Насколько я знаю, капитан и старший сержант не шибко ладят. Мне это тоже показалось странным, сэр.
— Может быть, это дисциплинарный наряд. — Винтер поднялась и натянула мундир.
— Сэр, вы хотите поговорить с сержантом Дэвисом?
— Нет, это бессмысленно. — (Дэвис только осыплет ее оскорблениями.) — Спрошу у капитана, не отослал ли он Фолсома с каким- нибудь поручением.
— Я пойду с вами, — сказал Графф.
— Не нужно. Останься при Бобби. У нее выдался нелегкий день. — Винтер помедлила, затем перевела взгляд в другой угол палатки. — И проследи за тем, чтобы Феор никуда не уходила. Я скоро вернусь.
Палатка капитана Д’Ивуара была окружена своеобразной полосой отчуждения: ни солдат, устроившихся на отдых, ни брошенного на землю снаряжения, как будто все старались держаться от нее подальше. Подходя ближе, Винтер замедлила шаг. Ее охватили сомнения: «Может, там, у него в палатке, полковник?» Снаружи виден был только один часовой — его скрытая тенью фигура маячила около входа.
Подойдя к палатке, Винтер обнаружила, что это Бугай, один из тех подручных Дэвиса, которые вызывали у нее наибольшее омерзение. Девушка ощетинилась. Всем своим видом Бугай меньше всего походил на солдата, стоящего в карауле. Часовой в лагере, как правило, вытягивается в струнку при виде офицеров, но в их отсутствие тут же принимает расслабленную позу скучающего бездельника — но Бугай все время озирался по сторонам, словно и впрямь ожидал каких–то происшествий. Он явно нервничал. Бугай всегда отчасти походил на хорька, но сейчас это сходство бросалось в глаза больше обычного.
Винтер укрылась в тени, которую отбрасывал штабель ящиков с уцелевшим продовольствием, дождалась, пока Бугай повернется в другую сторону, и неспешно, стараясь держаться как можно уверенней, направилась к палатке. Бугай оглянулся, лишь когда до входа оставалось несколько шагов, и так дернулся от неожиданности, что Винтер окончательно убедилась: что–то неладно. Узнав ее, Бугай тотчас успокоился, и его заостренная физиономия расплылась в привычной ухмылке.
— Привет, Святоша, — бросил он.
— Рядовой, — с подчеркнутой холодностью отозвалась Винтер, — мне нужно видеть капитана Д’Ивуара.
