Кембрийский период (Часть 1 — полностью, часть 2 — главы 1–5) - Коваленко (Кузнецов) Владимир Эдуардович (читаем книги онлайн .TXT) 📗
— А почему ты ходишь тут неодетой? Ты это я или кто? Изволь соответствовать!
— Так я и хочу… Но вся моя одежда куда-то пропала, а твои сёстры только хихикают. Они тоже не богини, а только сиды?
Неметона закрыла лицо руками. Не помогло — смех прорвался наружу, сотряс и опрокинул — хорошо, вовремя табурет нащупала, на него и плюхнулась.
— Пошли, горе луковое, подберу тебе что-нибудь из своего. То, что было на тебе вчера, это уже не одежда, а лохмотья.
— Спасибо… Луковое — это потому что я камбрийка, ясно. А почему горе?
— Это потому, что я с тобой наплачусь… И луковое — потому же.
— Мне очень жаль, если так. Но пока-то ты смеёшься?
— Угу. Тогда будешь просто Луковка. Пойдёт?
— Луковка? Нионин? Это мужское имя, надо чуть поменять… Я укорочу. Нион. Нион Вахан! Это у меня прозвище такое. Пусть меня так и зовут теперь.
Маленькая, значит луковка. Или незрелая.
— А волосы мне тоже нужно отрезать, как ты?
— Совсем не обязательно… Слушай, Луковка, ты вышивать умеешь?
— Да.
— Тогда, как мы тебя нарядим, помоги мне — собери в комнату всё, что для этого нужно…
Снова возня. Докучливая с пророчицей. Радостная с Володенькой. После обеда — на репу уже смотреть не хотелось — Клирик решил сдержать данное себе на холме обещание. Сел-таки вышивать. Украшать парадную форму перед парадом.
Что оказалось довольно несложно. Вычертить прямые линии углем — границы фигуры и места, куда будет входить игла, чтобы зацепить нить на основу. Всё остальное с сидовским зрением и мелкой моторикой труда не составило. Поначалу шло медленно. Потом — всё скорее и скорее. Работать было легко и весело, и малыш, кажется, стал кричать пореже. А к вечеру дело было сделано.
Пелерина обзавелась рисунком. Даже двумя одинаковыми — на обеих полах. Простенькими, без изысков. По сути, это была работа вышивального робота с элементарной программой. Но Клирик остался доволен.
А вечером, на семейных посиделках — маленький тоже участвовал, и даже немного посерьёзнел, когда глава семейства начал отчитывать дочерей — выяснилось — в ученицы к сиде сёстры не рвутся. Ну, Тулле незачем. А остальные…
— Сестрой быть уютнее, — высказалась Эйлет, — как маленького от титьки отнимешь, перебирайся снова ко мне. Одной скучно.
— Я в своём деле хороша, — сообщила Гвен, — и оно мне нравится. Другим я заниматься не хочу. Ни войной, ни землёй, ни зельями вонючими. Моё место — хорошая кухня с десятком поваров. На твоем месте, пап, я бы женихов мне поискала в заезжих домах — Гвинеда, да Поуиса, да Гвента. Вот бы мне и вышло счастье.
— Я маленькая. Мне рано учиться, — заявила Сиан, — я играть хочу.
И только Эйра чётко спросила:
— Когда начнём?
— Сегодня же. Переселяйся к Анне. И отучайся слушать отца.
— Что? — у Дэффида брови встали домиком, кулак приготовился по столу грохнуть.
— А то. Вассал моего вассала не мой вассал. Она теперь моя ученица, на три года. И я ей, как и Анне, отец, мать — прости, Глэдис, — и всё остальное начальство! И она мне не старшая сестра, а ученица! Ну или забирай дочь обратно…
— Что скажешь, Эйра? — поинтересовалась Глэдис, — Пока не поздно…
— Я, в отличие от сестричек, ХОЧУ быть ведьмой, — объявила Эйра, — и замуж за принца хочу, и на колеснице ездить с такущим копьём, и зелья варить — да-да, Гвен, вонючие-превонючие. Но на арфе мне играть будет можно?
— Можно, — отрезал Клирик, — Если хочешь, так и уговоримся — каждый день по часу. Кроме походов. Кстати о походах — завтра со мной и Анной на колеснице поедешь. Будем блюсти римский обычай.
— Какой?
— Ну, мы будем торжествовать, а ты нам гадости говорить. Чтобы, перепыжившись, не лопнули от гонора…
С первым заданием новая ученица сиды справилась отлично. Не спасли ни радостные клики горожан, ни звон церковного колокола — по русским понятиям, тусклый и безыскусный. А языкастое чудовище пришлось сразу, перед королём, народом и иноземными послами провозгласить своей новой ученицей.
Войско распустили, и на глаза немедленно явился Тристан. Разобиженный.
— А я тебе не ученик? В поход не взяла, на колеснице не прокатила. Норманны вчера на порог не пустили…
— Эйра меня обзывать должна была, дразнилки рассказывать на ухо. Сам пойми — девчоничья работёнка. А ещё приходи на ипподром. Там я тебя из баллисты стрелять научу.
Это сразу перевесило обиду. Трисан засиял.
— И ещё. По закону — ты леди Немайн пока не ученик. А потому на официальных делах пока её сопровождать не можешь. Уговаривай родителей, — прибавила Анна.
— А я думал, ты за шлем обиделась. Лорн, он по своему всё сделал, я иначе говорил.
— Так получилось даже лучше… Мастер есть мастер. Кстати, а почему Дэффид послал за шлемом тебя, а не одну из моих сестричек? И не Кейра?
— Это потому, Учитель, что послал меня за шлемом вовсе не Дэффид. А сам король!
Вот, значит, как. Интересно. Значит, Гулидиену, и правда, очень нужен был этот парад, и эта пыль в глаза. Шлем отдавать обратно не хотелось. А принять чужое оружие… Впрочем, король всё ещё должен десять золотых за найм рабочих. Теперь будет должен семь.
Сразу после парада начался пир. Погода не подвела, в небесной канцелярии взглянули на потуги Гулидиена благосклонно, немногие пробегавшие над торжественно гарцевавшим войском тучи разошлись в белизне яркого неба, как само войско — в ликующей толпе. Потому столы вынесли на улицы. Сиду, конечно, попросили за королевкий. Слева сам король, справа — принц Рис. Золотая рыба, алое мясо… А сиде уже и овсянка счастьем кажется! Но и овсянку нельзя. Зато можно соленья. Соли в Диведе много… И можно немножко пива. Проклятая инструкция. Если б не знать, что от несоблюдения режима питания будет такое…
А ведь завтра — праздник Мабона, в Ирландии именуемого Энгусом. Бога Солнца и мужской силы. Снова большая обжорка… Клирик с тоской представлял, как жуёт зелень, когда все кругом набивают желудки действительно вкусными вещами. Одно радовало — по чужим домам в день Мабона ходить было не принято. Защита пропадает. Так что в трактире будет пусто. Семейный день. Отдохнуть, поговорить…
Потому король и начал пир около полудня. Чтобы успеть до наступления праздника бирюков.
