Колыбель для мага - Шерстякова Ирина Петровна (книги полностью .txt) 📗
Молодка потупилась, теребя пальцами платок, а Тэш ласково привлекла к себе девочку.
-- Аннеке, хочешь погостить у меня? Я расскажу, что у меня в горшочках, и зачем я вешаю сухие травки под потолком. Мы будем много гулять по горам, я покажу тебе интересные камешки. А в сарае у моей кошки родились котята, скоро они вырастут и будут так весело играть с тобой.
Аннеке подняла глаза.
-- А мама тоже останется погостить у тебя?
-- Твои братик и сестричка очень маленькие, они пока не могут долго жить без мамы. Но она будет часто навещать нас, и мы с тобой будем часто навещать маму и братика с сестричкой. Договорились?
Малышка нахмурилась и собралась заплакать. Знахарка притянула девочку еще ближе к себе и зашептала ей на ухо:
-- Знаешь, что я умею? Ни за что не догадаешься! Можно стать мышкой и бегать с мышками по лугу и играть с ними в салочки. А можно превратиться в птичку и полетать с другими птичками в небе. Тебе ведь часто снится, что ты летаешь? А это будет наяву!
Аннеке потерла кулачками глаза и рассудительно заявила:
-- Летать во сне тоже совсем неплохо: если упадешь, то взаправду не ушибешься. А если я стану мышкой или птичкой, твоя кошка может меня съесть?
-- Ни за что! Ведь я все время, пока ты не вырастешь, буду тебя оберегать!
ГЛАВА 4
Струйка воды стелилась по камням и журча, стекала по прилаженному глиняному жело-бу в подставленный кувшин. Кувшин очень большой, а струйка такая тоненькая.
Аннеке смотрела на кувшин и думала, что стоило пойти дальше, к другому роднику, более щедрому. Тогда она шла бы уже к дому с полным кувшином. Ждать, сидя на одном месте, очень холодно. Надо было надеть новенькую овчинную душегрею, подаренную ей Тэш в Самхэйн. Холодный ветер трепал волосы, без труда проникал под грубую шерстяную юбку и такую же грубую колючую шаль, завязанную накрест.
Осень заканчивалась, а здесь, в горах, казалось, уже наступила зима. Травы пожелтели, редкие ели стояли мрачные и темные. Когда Аннеке выходила по утрам из дома, под ногами хрустел лед. Не сегодня-завтра выпадет снег и останется до весны.
Ну, наконец-то кувшин наполнился! Руки окоченели и почти ничего не чувствовали. Девушка с трудом воздвигла полнехонький тяжеленный кувшин на плечо и по узкой каменистой тропинке пошла к дому, стараясь ступать как можно более плавно: резкие движения неприятно отзывались во всем теле, да и плещущая через край ледяная вода не доставляла никакого удовольствия даже в жару, а тем более теперь.
Они с Тэш расходовали очень много воды: мылись каждый день, стирали; каждую неделю Тэш драила дом от подвала до крыши, и Аннеке приходилось ходить к роднику по нескольку раз в день.
Тэш наотрез отказалась заставить родник пробиться сквозь землю прямо у них во дворе и долго рассказывала Аннеке об опасностях нарушения равновесия в природе, и девуш ка мечтала, как хорошо бы было приспособить к тоненькой говорливой струйке какие-нибудь трубки, по которым вода добегала бы до самого их дома. Пожалуй, неплохие трубки получатся из тростника, растущего в долине Большой реки.
Их дом стоит совсем близко от реки, но Тэш категорически не желала брать воду из нее, хотя вся деревня ниже по течению пользовалась только речной водой, никто не таскался к родникам. "Скверная вода" - говорила Тэш в ответ на все жалобы Аннеке. Но хоть пол-то можно мыть водой из реки!.. И стирать... Надо будет еще раз поговорить с наставницей...
А в голове зримо строился водосток из распиленных вдоль трубок тростника, трубки опирались на подпорки из того же тростника, вода бежала из трубки в трубку...
Аннеке ясно видела, как нужно сделать... Только когда? Дни и так заполнены у нее до отказа, ни минутки свободной не выдернуть. А если появляется время, то тут же находится новое потрясающее занятие.
Разве что попросить того парня из деревни, здоровье которого вдруг резко ослабло, и он зачастил к ним во двор, весело и ласково стреляя глазами в Аннеке, и, похоже, совершенно не боялся колдовства и суровых взглядов Тэш, ни капельки не исполнившейся жалости к живописным страданиям цветущего пациента.
Впрочем, это займет еще больше времени, чем изготовление водопровода своими руками. С парнем ведь надо гулять, кокетничать А гулянья с поклонником под луной вокруг местного почи-таемого дуба Аннеке не привлекали и казались на редкость глупым занятием, тем более что почитаемый дуб обычно приходилось делить с еще двумя десятками гуляющих пар. Кроме того, гулять под дубом можно месяца два, не больше, а потом придется идти замуж за спутника совместных прогулок, а молодой муж наверняка приставит ее к хозяйству и наотрез запретит ей ее чудесное теперешнее времяпровождение с Тэш.
Кувшин вдруг стал невесомым. Аннеке оглянулась и фыркнула. Ношу ее придержал за ручку тот самый занедуживший парень. Высокий, смуглый и мускулистый. На голове буйство черных кудлатых волос. Из полурасстегнутой рубашки выглядывала поросшая черными курчавыми волосами грудь. Только борода у юноши по молодости лет еще не росла.
Смешно пошевелив густыми черными бровями, а потом и ушами, парень подмигнул Аннеке и улыбнулся во весь свой широкий полногубый рот, блеснув крупными белыми зубами. Аннеке скорчила гримаску, но затем не выдержала и расхохоталась:
-- Ну что ты все время смешишь меня, Файдиас?
-- Характер у меня такой, красотка. Такой уж уродился. Разве ты не слышала разговоры в деревне, что меня подкинули хеды? Но тогда хеды подкинули и моего деда. Бабка говорит, что он в молодости был точно такой.
И парень снова пошевелил бровями и ушами, да так потешно, что Аннеке не удержалась
от нового приступа смеха.
-- А хвост у тебя есть? У хедов, говорят, есть. - сквозь сдавленный смех спросила она.
-- Хвоста нет, а жаль. С хвостом бы я уехал в столицу и поступил в придворные шуты. Ходил бы, хвостом помахивая, и саму королеву с королем забавлял. Шуты при дворе большую силу имеют.
-- А маленький принц тебя бы за хвост дергал, - с серьезным видом добавила Аннеке.
-- Маленький принц еще не родился.
-- А как он родится, так у тебя и хвост отрастет...
Оба вновь захохотали и долго не могли остановиться. Отсмеявшись, Аннеке продолжила свой путь к дому. Файдиас бодро топал за ней, волоча в охапке кувшин. Оглянувшись на него, девушка сказала:
-- Какой ты здоровущий! Знать бы, что тебя встречу, взяла бы два кувшина, второй раз к роднику не ходить сегодня.
-- Да уж, сильнее меня в деревне нет! А хочешь, я тебе всегда воду носить буду? Каждый день, а? По два кувшина, а?
-- Ты же больной, нет? К Тэш каждый день ходишь лечиться! Нет уж, сама воду принесу, а то ты еще надорвешься, выхаживай тебя потом. Ты мне лучше водопровод сделай, вода сама чтоб по трубкам бежала прямо домой, если ты такой добрый. Я потом расскажу, как.
-- Я для тебя что хочешь, сделаю, хочешь, как ты там сказала, водо...приход, хочешь, дом новый, сарай там, поле распахать. Я сильный... И не больной вовсе, так, чтобы на тебя лишний раз посмотреть, хожу. И мне все равно, что ты с Тэш колдуньи. Я не боюсь. Дед мой тоже вот, на бабке моей женился, не забоялся. Бабка моя настоящая колдунья, как Тэш, а пошла за него... До сих пор счастливо живут... Ну, поссорятся иногда, бывает, и то редко: дед бабку кулаком: "Хедка, мол, этакая", а бабка деда возьмет и в осла превратит, и дрова на нем день-два возит, ну и что? Потом помирятся и снова хорошо живут. И ты с Тэш со мной будете, как за каменной стеной. Для тебя - все, что хочешь. И стариков твоих буду покоить, сыты всегда будете... Деток... Знаешь, какой я надежный! На деда моего погляди, я весь в него. И на бабку я тоже похож, колдовать могу. Если указательные пальцы по особенному сложить и в спину человеку уставить, хоть старосте нашему, хоть графу, хоть кому, и шептать, что надо сделать, и этот человек все сделает, и ни за что не догадается, кто ему велел, решит - затмение нашло. Там, ближе к Ахту, говорят, живет настоящий маг, хоть и молодой парень, как я. Я к нему в ученики хочу пойти, вот увидишь, возьмет с радостью. Тем более, я весь волосатый, может, вправду хедам родня, а они колдуны сильные... У них даже младенец новорожденный может сглазить ух как здорово!
