Буря Теней (ЛП) - Кемп Пол (книга бесплатный формат txt) 📗
Из окна в западной башне дворца хулорна он смотрел на свой город, город, раздувшийся от беженцев, готовых питаться любыми объедками, раздувшийся от страха, питавшего сам себя. Тамлин не мог избавиться от мысли, что Селгонт из последних сил удерживает свои позиции, что продолжающийся натиск вонючих, потеющих человеческих толп, втекающих в него каждый день, скоро одним лишь несметным числом своим сметёт город, столкнет его в тёмные воды Внутреннего моря.
В воздухе висел густой, как туман, страх. Надвигалась война.
Тамлин смотрел, как опускается за горизонт солнце и Селгонт погружается во тьму. Ночь призвала факельщиков. Вспыхнули уличные фонари, превратив селгонтские улицы в светящихся змей, скользящих мимо тесных рядов лавок, постоялых дворов и жилых зданий. Неосвещённым остался лишь северо-западный угол города возле Храмовой улицы. Разместившиеся там во временном посольстве Шадовар предпочитали тьму.
На востоке Тамлин видел Хиберские ворота. Он знал, хотя и не мог разглядеть, что там собралась толпа дряхлых беженцев со своими дряхлыми повозками. Сколько бы людей не входило каждый день в город, на следующий день их появлялось ещё больше — иногда на горстку, иногда на порядок. У людей не было повода оставаться на своих фермах, и все боялись оказаться за пределами городских стен, когда прибудут войска Ордулина.
Тамлин позволял им входить в город, несмотря на нехватку продовольствия. Он приказал каждому способному на такое жрецу в Селгонте использовать свою дарованную божествами магию для создания пищи и чистой воды. Духовенство сопротивлялось его открытому вторжению в их порядки, но Тамлин заставил церкви подчиниться. В первую очередь питались солдаты и ополченцы, голодные после своих изнурительных тренировок, а затем уже продукты получало основное население. Животы по-прежнему урчали, но никто пока по-настоящему не голодал.
Сразу после того, как Ордулин объявил войну Селгонту и Саэрбу, многие жители покинули город. Первыми сбежал народ плотогонов, обширная флотилия украшенных разноцветными флажками и лоскутами барж. Некоторые из состоятельных граждан вдруг обнаружили у себя дела, требовавшие их присутствия в другом месте. Тамлин и сам без лишней огласки отослал мать, сестру и брата, несмотря на их возражения, в Дэрлун, якобы для того, чтобы заключить договор о ненападении с дэрлунским главным бергуном, но в действительности — чтобы уберечь их от опасности. Большинство жрецов и жриц также покинули город, вероятно, недовольные эдиктами Тамлина.
На этом бегство закончилось. В Селгонте остались лишь те, кто готов были здесь обороняться. На его глазах город из богатой торговой столицы превращался в голодающий военный лагерь.
По ночам по улицам шагали отряды вооружённых людей в тяжёлых плащах с зелёными перевязями, днём под стенами и в окрестностях города тренировалось ополчение. По ведущим в Селгонт дорогам шныряли разведчики. Ворота и стены облепили рабочие. В воздухе днём и ночью раздавался стук молотков, скрёжет пил и грохот зубил по камню.
Инженеры руководили укреплением городских ворот и стен, укрепляли решётки в канализации, готовились обрушить часть Высокого моста в реку Эльзиммер, строили батарею требушетов и приглядывали за рытьём цистерн, в которых будет хранится вода во время неизбежной осады. Тамлин опустошил половину городской казны, оплачивая эти работы. Он готов был, если потребуется, конфисковать богатства Старого Чонселя и городских храмов. Когда прибудут войска Мирабеты, они найдут Селгонт готовым к битве. По крайней мере, так он себе говорил.
Когда впервые пришли вести о войне, Тамлина беспокоила возможность бунта. Он боялся, что люди восстанут, его и Старый Чонсель свергнут и выдадут Мирабете, чтобы предотвратить войну. Но восстания не случилось. Он не был уверен, как, почему и когда, но жители города решили воевать под его командованием. Они собирались защищать город и своё имущество.
Ответственность висела на нём свинцом.
Колокол храма Песни пробил седьмой час. Тамлин увидел, как реют на ветру флажки на колокольне. Он знал, что Храмовая улица будет заполнена собравшимся на вечерние богослужения народом. Отчаянье и страх лучше любых проповедей гнали людей в храмы. Даже блуждающие уличные проповедники загадочных богов нашли готовую внимать их словам паству.
Тамлин не находил утешения в вере. Отец научил его совершать все традиционные подношения Тиморе, Вокин, а в последнее время он приносил жертвы и Темпусу, богу битв, но это были всего лишь пустые жесты. Тамлин обнаружил, что немного завидует верующим: Вису Талендару, даже господину Кейлу. У них была религия, служившая жизненным якорем. Чародейство Тамлина не предлагало ничего похожего. У него не было якоря, а волны с каждым днём становились всё сильнее.
Ветер с залива принёс запахи соли и рыбы. В гавани было полно кораблей, некоторые — нагруженные древесиной и камнем для строительства, другие — куда более необходимым продовольствием, приобретённым агентами Селгонта на рынках Западных Врат, Тезиира и Звёздного Покрова. Из-за бессчисленных факелов, фонарей и светящихся шаров доки были самым светлым городским кварталом. Армия грузчиков и матросов разгружала ящики, тюки, бочки и оружие. В дальнем конце гавани качавшиеся огоньки отмечали местоположение горстки недоукомлектованных каравелл, из которых состоял селгонтский флот. Сэрлунские боевые корабли не станут медлить с блокадой морских путей.
Тамлин посмотрел на север, через реку, за Высокий мост. Увидел немногое. Равнины заполняла тьма. Его воображение рисовало в этом мраке врагов. Каждое утро он просыпался в страхе, что увидит на горизонте развевающиеся во главе наступающей армии знамёна Ордулина. А может быть, о начале осады возвестят флаги Сэрлуна на востоке.
Тамлин не помнил, как оказался там, где сейчас находился. События развивались так быстро, что он едва успевал осознать их, и практически не успевал среагировать. Его пожирал страх. Тамлин знал об этом, но ничем не мог себе помочь. Спал он мало.
В таких обстоятельствах все свои надежды он возлагал на Шадовар. Ничего другого ему не оставалось. Союз с Шадовар спасёт город, а иначе Селгонт падёт и Тамлин погибнет.
Он сделал глубокий вдох, почуял в воздухе запах огня вдалеке.
Обернувшись, Тамлин сказал в глубину своих комнат, где Тристиин, дворцовый управитель, ожидал приказа:
— Пошли гонца за лордом Риваленом. Думаю, народу необходимо увидеть нас вместе.
Он не стал говорить, что и сам чувствует себя увереннее в обществе посла Шадовар.
Укрытая более чем дюжиной защитных печатей, Мирабета в одиночестве сидела за небольшим столиком в «Румяной щеке», дорогом заведении в купеческом районе Ордулина. Её настоящую личность скрывала волшебная шляпа маскировки, придавая вместо этого облик Райнона, её домашнего мага. Мирабета пыталась казаться заинтересованной происходящим вокруг. Её связной попросил здесь встречи. Ей дали указания выбрать любой столик, заказать чашу вина и ждать. Именно так она и поступила.
На стенах висели картины с изображением мужчин и женщин, вовлеченных в сексуальные игрища — иногда в парах, иногда группами. На пьедесталах и в стенных нишах стояли провокационные статуи с красивыми пропорциями. На угловой сцене на стуле сидел бородатый менестрель, перебирая струны мандолины. На мягких кушетках и скамьях томно развалились оголённые по пояс юноши и полуобнажённые девушки. Сладкий аромат духов и пикантные запахи благовоний и секса наполняли воздух. Журчал смех. Гудели разговоры.
Состоятельные мужчины и женщины, большинство из которых прижимало к лицу маски, расхаживали среди куртизанок, оценивая их, флиртуя, принимая наркотики и наслаждаясь подслащенным вином. Время от времени наверх поднимались пары для свидания наедине. Нависшая над страной гражданская война и нехватка продовольствия нисколько не умерила аппетиты богачей Ордулина. Вероятно, всё это даже раздуло их страсти, и они принялись искать убежища в купленных удовольствиях.
