Черно-белая палитра - Куно Ольга (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
– Пока в пользу этой версии нет никаких весомых аргументов, – призналась я.
– Откуда бы им взяться? – со вздохом отозвалась служанка. – Еще бабушка моя говорила: темная магия – она как вода. То прозрачная, то мутная и такие глубинные тайны хранит, до которых ни одному человеку не добраться.
Я одобрительно хмыкнула. Неплохое сравнение, не столько даже для темной магии самой по себе, сколько для предмета ее воздействия. Вода и мозг. Водные глубины и глубины сознания.
– Ну хорошо, а как вы считаете, кто мог быть заинтересован в смерти госпожи Веллореск?
Служанка заметно напряглась и, с трудом разомкнув сжатые губы, почти неслышно проговорила:
– Не знаю…
– Давайте так: каково финансовое положение ее младших братьев?
– Сказать по правде, трудно судить, – призналась Белла. – Вообще-то оба они при отце не бедствовали и при госпоже тоже бедствовать бы не стали. Отказывать от дома она никому не собиралась, да и кое-какое наследство каждый из них от отца тоже получил. Беда в том, что деньги у обоих уходят, и порой очень быстро.
На сей раз Белла сжала губы не напряженно, а скорее неодобрительно.
– Можете сказать, куда конкретно? – заинтересовалась я.
– Дункан их во всякие проекты вкладывает, сомнительного характера, – в очередной раз оглядевшись, начала рассказывать служанка. – Исследования какие-то поддерживает. Бывает так, что большая сумма вся пропадает. Бывает, что, наоборот, по прошествии времени возвращается с прибылью – это если изобретение какое полезное получилось. Но в целом для семейного бюджета пользы мало, и покойный господин Веллореск часто недовольство выражал.
– А младший сын что? – поинтересовалась я, мысленно сделав отметку: надо бы выяснить, изобретения какого рода так сильно интересуют Дункана, что тот готов ради них жертвовать своими материальными интересами.
– А с младшим все просто: игрок он, – совсем уж неодобрительно ответила Белла. – Когда проиграет, когда выиграет. И скрытничает при этом.
– То есть как у него обстоят дела непосредственно сейчас, вы с уверенностью сказать не можете?
– Не могу, – виновато подтвердила служанка.
– Стало быть, не исключено, что он сильно проигрался? Даже настолько, что влез в долги?
– Не исключено.
Белла вновь ответила моими собственными словами.
– Хорошо, – я задумчиво покивала. – Спасибо, Белла. Обещаю, что досконально проверю версию злоупотребления темной магией. Если появятся дополнительные вопросы, я вас разыщу.
– Благодарю вас, госпожа! – с чувством огромного облегчения выдохнула Белла.
Женщина явно не рассчитывала, что к ее словам отнесутся с должной степенью серьезности.
– Пока не за что, – ответила я. – Вы не знаете, где здесь проводят допрос свидетелей?
– Пойдемте, я покажу! – заторопилась служанка, искренне радуясь, что может быть полезной.
Она провела меня к закрытой двери, из-за которой раздавались спокойные голоса. Запись показаний проходила, по-видимому, без эксцессов. Я обратилась к стражу, дежурившему на входе, и сказала, что хотела бы пообщаться со свидетелем Николасом Крофтом, если его уже закончили допрашивать. Тот зашел в комнату и вскоре вернулся вместе с невысоким светловолосым мужчиной лет сорока.
– Господин Крофт, – приступила я, когда мы со свидетелем оказались наедине, – я отлично понимаю, насколько сильно вам надоели однообразные расспросы. – Я заговорщицки улыбнулась: – Думаю, вы уже не прочь придушить кого-нибудь из моих коллег.
Мужчина невольно улыбнулся в ответ.
– Тем не менее мне придется помучить вас еще совсем немного, – повинилась я.
– Если смогу быть еще чем-то полезным…
Крофт пожал плечами в знак сомнения.
– Меня, как, несомненно, и других, интересует тот момент, когда госпожа Веллореск заговорила, – пояснила я.
– Вы имеете в виду, когда она прошептала слово «отец», – понимающе кивнул свидетель.
– Именно. Вы можете добавить к описанию ситуации что-нибудь еще? Как именно она произнесла это слово? С какой интонацией? Может быть, у нее в глазах стояли слезы или она, наоборот, улыбалась?
Крофт нахмурился.
– Честно говоря, я, кажется, уже начинаю забывать такие подробности, – признался он. – Прошло несколько часов, и за это время было столько расспросов.
Он с сожалением покачал головой.
– А знаете что? – У меня появилась идея. – Давайте отправимся на то самое место. Возможно, там вы сумеете вспомнить больше.
– Ну хорошо, давайте. – Свидетель выглядел растерянно, но причин возражать не видел.
Убедившись в том, что Тоггарту и его людям Крофт больше не нужен, я повела его к месту преступления – или самоубийства. Мы остановились возле широкой дороги, по иронии судьбы сейчас совершенно пустой. С противоположной стороны на нас мрачно взирали закрытые ставнями окна.
– Вы стояли здесь? – спросила я.
– Вот здесь. – Крофт отошел на несколько шагов влево.
– А госпожа Веллореск?
– Тут.
Он указал на место справа от себя и чуть впереди.
– Как вам показалось, она куда-то спешила?
– Нет.
Я не была разочарована таким ответом, поскольку тыкала пальцем в небо с единственной целью заставить Крофта снова погрузиться в те короткие секунды, сосредоточиться и таким образом освежить память.
– Наоборот, была спокойна и расслаблена? Улыбалась?
– Нет… – Блондин нахмурился. – Вообще-то, знаете, – обращенный на меня взгляд вдруг загорелся, – сначала она именно такой и казалась – спокойной, расслабленной, немного даже отрешенной. А потом вдруг как будто удивилась.
– Удивилась? – переспросила я.
– Да. У нее, знаете, как-то округлились глаза. Я-то решил, что обезумела перед самоубийством, но вот сейчас так вспоминаю. Скорее она просто очень удивилась.
– А потом прошептала «отец»?
– Да, – кивнул Крофт.
– А куда она в тот момент смотрела?
Он нахмурился.
– На приближающуюся карету? – решила помочь ему я.
– Нет. Точно нет, – Крофт резко покачал головой. – Вон туда она смотрела! – воскликнул он затем, вытягивая руку.
– На противоположную сторону? – уточнила я.
– Именно! Она голову к карете даже не поворачивала. Прямо смотрела, туда! – снова вытянул руку он.
– А вы не заметили, там кто-нибудь стоял?
– Не думаю. – Крофт окинул задумчивым взглядом противоположную сторону улицы. – Нет, непохоже. Я так помню, с той стороны стояла старушка, женщина с ребенком – я их здесь не в первый раз видел – и еще молодая девушка. И все они вон там стояли, правее, около вон того синего дома.
– Стало быть, три женщины и ребенок? – протянула я.
– Вроде бы да. – Крофт прищурился, воссоздавая картину в памяти, и почти уверенно повторил: – Да.
Что ж, это можно будет проверить: свидетелей ведь достаточно, и у ребят из отдела убийств есть как показания, так и адреса.
– Выходит, принять кого-то из них за своего покойного отца погибшая не могла, – вслух заключила я.
– Выходит, что так, – согласился Крофт.
Я откинула голову назад и прикрыла глаза, как часто делала, выстраивая в уме основанную на разбросанных фактах картину. Итак, что мы имеем? С момента смерти Веллореска-старшего Мелина переживает и пребывает в эмоционально нестабильном состоянии. Примерно месяц спустя она собирается перейти Иллойскую улицу. Как и все, стоит и ждет, пока проедут кареты. Никаких признаков того, что девушка собирается покончить с собой, нет. Вдруг она с удивлением смотрит на противоположную сторону улицы, выдыхает: «Отец!» и мчится вперед, полностью игнорируя приближающуюся карету. Скорее всего, просто ее не замечая. При этом ни одного человека, которого она могла бы принять за своего покойного отца, с той стороны улицы нет.
Открыв глаза, я огляделась и удовлетворенно отметила несколько раскидистых кленов, растущих немного позади.
– Господин Крофт, – вновь обратилась я к свидетелю, которого, похоже, несколько удивило мое предшествовавшее поведение, – вы не откажетесь пройти со мной в участок?
