Дорога на Тир Минеган - Авраменко Олег Евгеньевич (лучшие бесплатные книги .txt) 📗
Покончив с делами, Шайна разделась, прошла в мыльню и, быстро приготовив себе ванну, следующие полчаса нежилась в горячей воде с душистой мыльной пеной. А когда вернулась в комнату, увидела, что на одном из оставленных на столе чистых листов с заклятием ожидания появился ответ. Всего лишь три слова: «Принято к сведению».
Таким образом старейшие сестры извещали, что ознакомились с ее отчетом, и в то же время давали понять, что недовольны результатом.
«Да ну их в Тындаяр!» – подумала Шайна, расчесывая перед зеркалом высушенные чарами волосы. Реакция старейших была предсказуемой и не вызвала у нее ни капельки страха. Она не чувствовала себя виноватой, так как в точности выполнила их поручение – и это уже не ее проблема, что Келлах аб Тырнан сделал другой выбор. Вне всякого сомнения, правильный выбор. Эйрин заслужила стать ведьмой уже хотя бы потому, что выжила в детстве и, сама того не подозревая, сумела укротить свою Искру, удержать ее от раннего пробуждения. Как было известно Шайне из исторических хроник, все подобные девушки становились очень могущественными ведьмами. А из-за того, что Эйрин слишком сильно будет переживать за своих родных и свою страну, большой беды не произойдет. В конце концов, Шайна и сама хотела бы любить своих родителей, но не могла. Они вычеркнули старшую дочь из своей жизни, ни разу не навестив ее на Тир Минегане, несмотря на то что в последние годы это было разрешено. И своим младшим детям привили безразличие к ней…
Расчесав волосы, Шайна надела ночную рубашку, легла в постель и погасила свет. Впереди ее ждал новый день, и он обещал быть лучше предыдущего. Ей больше не придется хитрить, изображать таинственность, уклоняться от прямых ответов, а встречаясь взглядом с Эйрин, она не будет чувствовать угрызений совести и сможет честно и открыто смотреть ей в глаза.
С этой успокаивающей мыслью Шайна быстро уснула.
Глава III
Белая нить
Ветви кустарника раздвинулись, и оттуда выглянула покрытая густой рыжей щетиной клыкастая кабанья голова. Налитые кровью маленькие глазки уставились на Бренана одновременно яростно и испуганно, а в угрожающем хрюканье отчетливо слышались панические нотки. Привязанный к соседнему дереву конь возбужденно фыркнул и раздул ноздри, но уже через мгновение, получив от своего молодого хозяина порцию успокаивающих чар, затих.
А Бренан с досадой вздохнул – это была не та добыча, на которую он рассчитывал. Но не стал сразу отпускать кабана, а заставил его выйти на открытую местность. Кабанище оказался на удивление огромным, сильным и по-свински красивым; любой вельможа счел бы за удачу присоединить его голову к своей охотничьей коллекции. Но Бренан не искал трофеев, а всего лишь собирался приготовить себе ужин.
– Ну и что прикажешь с тобой делать? – обратился он к кабану, словно тот мог ему ответить. – Я ведь приманивал кролика, самого обычного кролика. И был уверен, что ко мне бежит кролик, а оказалось… – Тут Бренан осекся, увидев на кабаньих клыках кровь. – Так ты его сожрал, чертов боров! Кролик действительно бежал сюда, а ты встретил его и сожрал! В результате он стал наживкой, на которую я подцепил твою жирную тушу. Вот только ты мне совсем не нужен. Не буду же я убивать тебя, такого здоровенного, ради небольшого куска мяса. Да и мороки слишком много… Ну ладно, убирайся прочь.
Подчиняясь воле Бренана, кабан развернулся и, ужаленный в толстый зад слабенькими огненными чарами, с неожиданной для своей комплекции прытью умчался в заросли. Проводив его взглядом, юноша приготовился было вновь использовать чары, чтобы в этот раз наверняка приманить кролика. Но тут за его спиной раздался голос:
– Это было мудро с твоей стороны, мастер колдун.
Бренан резко обернулся и увидел в нескольких шагах от себя всадника на гнедом коне, чье появление стало для него полной неожиданностью. Сосредоточив все внимание на приманивании кролика, который внезапно превратился в кабана, он прозевал приближение другого человека.
Незнакомец был коренастым мужчиной лет за сорок, в темно-зеленом, под цвет листвы, костюме, в высоких кожаных сапогах и коричневой шляпе с серым гусиным пером. За его спиной виднелся колчан с луком и стрелами, на поясе висел кинжал в потертых ножнах, а к седлу была приторочена длинная кобура с ружьем.
Мужчина спешился с небрежной проворностью, которая свидетельствовала о том, что добрую половину жизни он проводит в седле, и продолжил:
– Охотиться на кроликов у нас может кто угодно, эти маленькие поганцы расплодились без меры. А вот кабанов без специального разрешения трогать запрещено. Было бы очень досадно, если бы ты надумал забить того кабана. Досадно для нас обоих – тогда бы мне, как здешнему леснику, пришлось взять тебя под стражу, а ты бы отказался подчиниться и использовал против меня свою магию. Разве нет?
– Наверное, пришлось бы, – подтвердил Бренан. – Я совсем не хочу попасть в тюрьму из-за какого-то глупого кабана.
– И не попал бы, – успокоил его лесник. – Тебе просто пришлось бы компенсировать нанесенные убытки – или деньгами, или работой. Наша госпожа не бросает за решетку всех подряд, а приберегает такое наказание для настоящих браконьеров. Правда, только самые отчаянные из них рискуют соваться сюда, а все прочие предпочитают обходить Кыл Морганах десятой дорогой.
– Кыл Морганах? – переспросил Бренан. – Он где-то тут, поблизости?
– Ты уже в нем, парень, – ответил мужчина. – Этот лес называется Кыл Морганах. Это собственность леди Гвенет вер Меган, у которой я имею честь служить.
От неожиданности Бренан застыл с разинутым ртом. Ведь Меган – женское имя, а даже самый последний бастард не станет называть себя по матери, тем более знатная госпожа. Если человек не знает своего отца, он берет имя деда или другого родственника мужского пола. И лишь несколько сотен женщин на всем Абраде являются исключением из этого правила. Они…
– Так леди Гвенет – ведьма?
– Именно. Она уже полтора года хозяйничает на этой земле. Поэтому браконьеры обходят Кыл Морганах стороной, боясь ее гнева. Странно, что ты об этом ничего не слышал. Хотя, судя по выговору, ты не местный. Откуда, если не секрет?
– С северо-востока, – уклончиво ответил Бренан, и пусть собеседник понимает как хочет: то ли речь идет о северо-востоке Катерлаха, то ли всего Абрада. – Кстати, меня зовут Бренан аб Грифид.
– А я – Киран аб Гилри, – в ответ представился лесник.
– Рад познакомиться, мастер Киран. Так вы не возражаете, чтобы я поймал себе на ужин кролика?
– Хоть и десяток, – безразлично пожал плечами Киран аб Гилри. – Но, по правде говоря, я слегка удивлен. Всегда считал, что колдуны – люди при деньгах, в путешествиях снимают себе самые лучшие комнаты в трактирах, а не ночуют под открытым небом, охотясь на мелкую дичь. В крайнем случае ты мог бы напроситься на ночлег к какому-нибудь зажиточному крестьянину, а там всегда найдется чем отплатить – выгнать мышей из погреба, очистить воду в колодце или наложить на посевы чары против вредителей. Впрочем, ты еще молод, наверное, только учишься…
– Деньги у меня есть, – поспешно сказал Бренан. – И я неплохо зарабатываю колдовством. Но сегодня неудачно сложились обстоятельства. Когда я проходил мимо последней деревни, было еще слишком рано останавливаться на ночлег. – Он конечно же не стал объяснять, что не остановился в той деревне в первую очередь из-за присутствия другого колдуна. – Там я лишь спросил дорогу в Кыл Морганах. Был уверен, что это город или городок.
Лесник кивнул:
– Теперь понятно. Перепутать «кыл» и «кил» нетрудно. К твоему сведению, у нас еще частенько говорят «кыл». По-старому это означает «лес».
– Я знаю. Просто не подумал об этом. Со слов той гадалки, у меня создалось впечатление… – Бренан несколько секунд колебался, но все же пояснил: – В Торфайне я обратился за советом к одной колдунье-провидице. Она наворожила, что ответы я найду в Кыл Морганахе, на юге Катерлаха. Мне даже в голову не приходило, что она имела в виду лес.
