Темная Башня - Кинг Стивен (читать книги онлайн без .txt) 📗

— Тут написано «СБОРЫ» note 8 . Может, ты прав насчет Каллема и ка. Открой ее, Роланд, открой, пожалуйста.

Ребенок, которому отдали эту коробочку для игр, снабдил ее защелкой, не дававшей крышке подняться. Роланд отвел защелку, открыл крышку и показал Эдди множество серебряных монеток.

— Этого хватит, чтобы позвонить в дом сэя Каллема?

— Да, — кивнул Эдди, — хватит, чтобы позвонить в Фэрбанкс, что на Аляске. Но все эти монетки ничем нам не помогут, если Каллем уже едет в Вермонт.

Одну сторону городской площади Бриджтона занимали аптечный магазин и пиццерия, противоположную — кинотеатр («Магический фонарь») и универмаг («Ренис»). Между кинотеатром и универмагом находилась маленький скверик со скамейками и тремя телефонами-автоматами.

Эдди порылся в коробке с мелочью Каллема и выдал Роланду шесть долларов четвертаками.

— Я хочу, чтобы ты пошел туда, — он указал на аптечный магазин, — и купил мне пузырек с таблетками аспирина. Ты поймешь, что это он, когда увидишь?

— Астин. Да, я знаю, как он выглядит.

— Возьми самый маленький, какой только у них будет, потому что шесть баксов — деньги небольшие. Потом зайди в соседний дом. С вывеской «Пицца и сэндвичи». Если у тебя останется не меньше шестнадцати момент, скажи, что ты хочешь hoagie note 9 .

Роланд кивнул, но Эдди этим не удовлетворился.

— Хочу услышать, как ты произнесешь это слово.

— Hoggie.

— Hoagie.

— HOOG-gie.

— Но… — Эдди замолчал. — Роланд, скажи-ка «poor boy» note 10 .

— Poor boy.

— Lots of mayo.

— Годится. Если останется меньше шестнадцати, попроси сэндвич с салями и сыром. Сэндвич — не тыкву.

— Салами сэндвич.

— Похоже. И ничего не говори без крайней на то необходимости.

Роланд кивнул. Он признавал правоту Эдди. Действительно, лучше не раскрывать рта. Людям достаточно одного взгляда, чтобы сразу понять, почувствовать в глубине сердца, что он не из этих мест. Они также интуитивно знали, что лучше уступить ему дорогу. Так что незачем усугублять их подозрительность.

Рука Роланда по привычке упала к левому бедру, когда он повернулся, чтобы вылезти из кабины, однако, на этот раз нащупала пустоту: оба револьвера, завернутые в пояса-патронташи, лежали в багажнике «гэлакси» Каллема.

Но, прежде чем он ступил на землю, Эдди схватил его за плечо. Стрелок развернулся, удивленно изогнув брови, выцветшие глаза уставились на друга.

— В нашем мире есть поговорка, Роланд… мы говорим, что кое-кто хватается за соломинки.

— И что это означает?

— Это самое, — устало ответил Эдди. — Чем мы сейчас занимаемся. Пожелай мне удачи, дружище.

Роланд кивнул.

— Ага, желаю. Нам обоим.

Начал отворачиваться, но Эдди вновь позвал его. На этот раз на лице Роланда отразилось легкое раздражение.

— Будь осторожен, переходя улицу, — тут Эдди скопировал интонации Каллема. — Эти летние туристы не смотрят, куда едут. А автомобиль, знаешь ли, не лошадь.

— Не тяни со звонком, Эдди, — ответил Роланд, вылез из автомобиля и неспешно и уверенно пересек Главную улицу Бриджтона, размеренной поступью, как пересекал тысячи других Главных улиц в тысячах других маленьких городков.

Эдди проводил его взглядом, а потом направился к телефонам автоматам. Нашел номер телефонной справочной и позвонил туда.

Он не уехал, уверенно заявил стрелок, говоря о Джоне Каллеме. Но почему? Потому что Каллем был последним шансом, только ему они могли и позвонить? Другими словами, их действия опять определяла эта чертова старая карга, ка Роланда из Гилеада.

После короткой паузы оператор телефонной справочной продиктовала ему номер Каллема. Эдди попытался его запомнить, он всегда хорошо запоминал числа, Генри иной раз даже называл его Маленьким Эйнштейном. Но на этот раз не решился полагаться на память. Что-то, похоже, произошло, то ли с его мыслительными процессами вообще (в это он не верил), то ли со способностью запоминать некоторые элементы культуры этого мира (вот с этим, пожалуй, спорить бы не стал). Попросив повторить номер и записав его на пыльной стенке навеса над телефоном-автоматом, Эдди вдруг задался вопросом, а сможет ли он читать роман, сложатся ли для него движущиеся картинки на экране в фильм с единым сюжетом? Но разве это имело хоть какое-то значение? В «Магическом фонаре», по одну сторону от скверика, показывали «Звездные войны», и Эдди подумал: если он дойдет до конца жизненной тропы и ступит в пустошь, больше ни разу не взглянув на Люка Скайуокера или не услышав шумного дыхания Дарта Вадера, он все равно ни о чем жалеть не будет.

— Спасибо, мэм, — поблагодарил он телефонистку и уже собрался набрать номер, когда за спиной один за другим прогремели несколько взрывов. Эдди развернулся, с гулко забившимся сердцем, уронив правую руку к бедру, ожидая увидеть Волков, охотников, даже этого сукиного сына Флэгга…

Но увидел автомобиль с откидным верхом, набитый хохочущими подростками, по виду, учениками средней школы, с обожженными солнцем щеками. Один из них «отстреливал» шутихи, оставшиеся от празднования Четвертого июля, Дня независимости. В Калья Брин Стерджис их сверстники называли такие громыхалками.

«Будь у меня на бедре револьвер, я, скорее всего, уложил бы пару этих придурков, — подумал Эдди. — Чтоб знали, как вести себя в общественном месте». Да. Пожалуй. А может, и не уложил бы. В любом случае ему пришлось признать: в более цивилизованных мирах он стал опасен для окружающих.

— Придется с этим жить, — пробормотал он, потом добавил любимое слово великого мага и знаменитого наркомана, адресованное решению маленьких жизненных проблем. — Договорились.

Он набрал номер Джона Каллема на архаичном телефонном аппарате с вращающимся диском, и когда голос робота, возможно, пра-пра-пра-пра-пра-прабабушки Блейна Моно попросил бросить в щель девяносто центов, бросил бакс. Почему нет, он же спасал мир.

Раздался гудок… второй… потом трубку сняли!

— Джон! — прямо-таки заорал в трубку Эдди. — Ну, слава Богу! Это…

Но голос на другом конце провода уже отвечал. И Эдди, дитя середины восьмидесятых годов, знал, что ничего хорошего это не сулит.