Враг врагов (СИ) - Арьков Сергей (читаем книги .TXT, .FB2) 📗
Едва Ильнур покинул балкон, как сквозь человеческую массу в направлении правой двери начала деловито проталкиваться невысокая полная женщина. Люди невольно расступались перед ней, потрясенные диким маниакальным блеском ее широко распахнутых глаз. А тех, кто не расступался, женщина грубо отталкивала со своей дороги. Один парень, которого та едва не сбила с ног, счел необходимым сделать женщине замечание. Довольно-таки вежливо предложил той вести себя чуточку менее агрессивно. И тут же горько пожелал об этом. Визгливый крик раскатился над площадью. Выпучив глаза и разбрызгивая слюни, женщина набросилась на юнца и осыпала его однообразными, но бурными, оскорблениями. Парень в страхе попятился от нее, торопясь спрятаться за чужие спины.
Какая-то девушка попыталась унять грубиянку и ласково сказала:
— У вас шок. Постарайтесь успокоиться.
И тут же узнала о себе и своей маме много нового.
Выплеснув из себя поток визгливой ругани, полная женщина продолжила свой путь к двери. Теперь уже толпа охотно расступалась перед ней, и никто не рисковал заговорить с неадекватной особой. Женщина достигла двери, и, не колеблясь, вошла в нее. И только после этого люди на площади облегченно выдохнули.
— Она что, дверью ошиблась? — спросил кто-то. — Ведь чтобы вернуться домой, нужно было идти в другой портал.
— Может, она решила бороться с силами зла? — предположил другой, и эти слова вызвали закономерный смех. Хамоватая особа менее всего напоминала человека, которому небезразлична судьба вселенной. Скорее уж это вселенную следовало спасать от нее и ей подобных.
Но ничего-то они не понимали. Куда им, жалким и примитивным микробам, было постичь всю глубину и сложность внутреннего мира Матрены.
День, когда мир меча и магии призвал Матрену на великую войну с силами зла, начался довольно буднично. Матрена проснулась чуть свет, разбуженная истошными трелями будильника. Едва разомкнув веки, она увидела на соседней подушке храпящий профиль своего мужа. Это зрелище подняло в душе Матрены волну жгучей ненависти. В миллионный раз она задалась вопросом — как, черт возьми, ее, всю такую уникальную, неповторимую и утонченную, угораздило связать свою судьбу с этим типом? Каким непостижимым образом она оказалась не во дворце, в компании прекрасного принца, а в тесной однокомнатной конуре на пару со все крепче и крепче пьющим сантехником? Притом сантехник этот, чем дальше, тем меньше был сантехником, и все больше только пьяницей. Неделю назад благоверного торжественно вышвырнули с очередной работы за излишнее пристрастие к спиртосодержащим жидкостям. И за прошедшие семь дней тот не совершил ни одного поползновения к тому, чтобы трудоустроиться вновь. Он либо целыми днями валялся на диване, смотря свой идиотский футбол и дебильные политические ток-шоу, либо отлучался к друзьям-собутыльникам, с целью залить баки сорокоградусным топливом.
Глядя по помятый, заросший щетиной, профиль законного супруга, Матрена ощутила жгучее желание протянуть руку к прикроватной тумбочке, тихо выдвинуть ящик и нащупать в нем ножницы. Затем сжать их в кулаке, как кинжал, и всадить в горло ненавистного сожителя. С какой бы радостью наблюдала она за тем, как он хрипит и захлебывается кровью, как счастливо хохотала бы над его агонизирующим телом.
Но, вместо этого, Матрена поднялась с кровати и побрела в ванную. За ее спиной спящий муж захрапел громче и слаще. Матрену передернуло, ее опухшее со сна лицо исказила гримаса лютой злости. Как же неистово она ненавидела этот организм, который каким-то образом умудрился стать ее мужем. Она страстно мечтала о том, чтобы пьяного супруга сбила машина, или чтобы он оступился на лестнице и свернул себе шею. Или же чтобы он просто умер. Вот прямо сейчас, во сне. Она бы вышла из ванной, и обнаружила на супружеском ложе остывающий труп. Господи, как бы она хохотала в этом случае. Это был бы счастливейший день в ее жизни.
В ванной Матрена уставилась на свое отражение в зеркале, и вздрогнула. Это случалось почти каждое утро. Каждое утро Матрену шокировало собственное лицо — заплывшее жиром, опухшее, похожее на бесформенный переваренный пельмень. Куда делась та большеглазая красавица, которой она была в свои семнадцать лет? Ведь с тех пор прошло не так уж много времени. Ей сейчас всего двадцать пять. А выглядит она на все сорок. И чувствует себя на все сорок. Неужели семи жалких лет хватило, чтобы превратить красавицу в чудовище?
Хватило. Более чем хватило. И даже не семи, а всего пяти.
Да, пяти. Матрена отлично помнила тот день, два года назад, когда до нее дошло осознание того, что красота и молодость ее закончились. В тот день ее очередной кавалер по телефону (по телефон!) сообщил ей, как бы между делом, что любовь ушла, помидоры завяли, так что пока, гуд бай, и больше сюда не звони. Это был ее последний кавалер сносного качества, кого с огромной натяжкой, но все же можно было подтянуть под определение прекрасного принца. Дальше пошли конюхи, садовники, и прочий сброд. А кончилось все сантехником.
А ведь когда-то у Матрены была совсем другая жизнь. Ее красота и молодость заставляли мужчин снопами валиться к ее стройным ножкам. Купаясь в море мужского обожания, Матрена была уверена в том, что сказка никогда не закончится. Следующие тысячу лет (примерно столько она собиралась прожить на свете) ее будут водить по дорогим ресторанам, осыпать дорогими подарками, и любить на постелях, усыпанных лепестками роз. Но она сильно ошиблась со сроками. Вся сказка закончилась за пять лет, а дальше потекла суровая быль. Внезапно выяснилось, что для поддержания красоты и привлекательности после двадцати, следует прилагать немалые усилия и во многом себя ограничивать. Но Матрена родилась на свет не для того, чтобы истязать себя диетами и приседаниями. Она любила вкусно и обильно покушать. И если по молодости ее организм как-то справлялся с поступающими в него ударными дозами калорий, то затем это стало проблемой.
Матрена сама не заметила, как начала полнеть. Вначале это не особо-то бросалось в глаза. Матрену не слишком беспокоило, что прошлогодние джинсы уже не способны принять в себя ее разросшийся зад. Но когда этот зад приобрел вид тыльной части взрослого бегемота, это внезапно стало проблемой. Кавалеры, прежде крутившиеся вокруг нее толпой, как-то в одночасье рассосались. Мужчины уже не оборачивались на улице, чтобы проводить ее взглядом. А однажды, взглянув поутру в зеркало, Матрена едва не закричала от ужаса. Там, за стеклом, она увидела какого-то незнакомого человека. Примерно минуту она стояла в ступоре, не в силах признать в этой жирной роже с огромными отвислыми щеками и крошечными заплывшими глазками собственное некогда прекрасное личико. Как? Почему? Ее сглазили? Прокляли? Куда пропала вся красота?
У Матрены был четкий план на жизнь. Вдоволь нагуляться, а затем осчастливить собою какого-нибудь олигарха, банкира или иного толстосума, после чего до конца жизни существовать за его счет, ни в чем себе не отказывая. Но когда ее милое личико превратилось в заплывшую жиром харю, вдруг стало ясно, что рассчитывать на олигарха не приходится.
Был еще шанс переломить ситуацию. Взяться за себя, согнать нажранный непомерными трапезами целлюлит, привести себя в форму. Но Матрена пошла по противоположному пути, и стала топить горе в калориях. Если прежде она просто любила поесть, то теперь пожирание сдобы и сладостей стало ее страстью. Все это не замедлило сказаться на фигуре — та все больше раздавалась вширь.
Жизнь покатилась по наклонной. Вместо жены олигарха, купающейся в достатке и роскоши, Матрена вынуждена была обеспечивать себя сама. Она сменила несколько мест работы, пока не очутилась в продуктовом магазине. Затем состоялось знакомство с будущим мужем и последовавшая за этим отвратительно бюджетная свадьба, вспоминая которую Матрена всегда плакала от стыда и унижения.
И вот так она очутилась там, где находилась сейчас: в крошечной квартирке, доставшейся ей в наследство от бабки, в компании начинающего алкоголика и бездельника. Мало того, алкоголика и бездельника, который, как небезосновательно подозревала Матрена, похаживал от нее налево.
