Призраки во плоти (СИ) - Самсонова Катерина (онлайн книга без .TXT) 📗
— Тимофей назвал его Германом.
Денис преобразился. Его залихорадило от гнева, а в больших, почти чёрных глазах проблеснула ненависть.
— Опиши мне его! — рявкнул он так, что мурашки прокатились по спине.
— Он, это, высокий, в длинном пальто, волосы у него до сюда, — Немо помассировал сонный бугорок. — И лицо такое… худощавое. Скулы ещё сильно выделяются. А ещё бородка! Точно! Но без усов.
— Точно Герман, — прошептал Денис. — Я знал, что он доиграется.
Помрачнев, он яростно ударил кулаком о стену и прижался к ней лбом.
Записав словесный портрет в тетрадь для воспоминаний, Тина спросила:
— Так ты знаешь, кто этот Герман?
— Ещё как знаю, — голос Дениса прозвучал как треск льда. — Эта личность вызывает во мне подозрение уже с полгода.
— Так объясни им, в чём дело, пока они не знают, — сказала Агата.
Денис сел на край дивана и сморщился, скрестив ноги и руки.
— Его имя Герман Соболев. Он патологоанатом в больнице святой Елены, это на Крестовском острове. Во всяком случае, он был им когда-то. И когда-то мы были хорошими знакомыми. Сходились по работе: он вскрывал нужные трупы, а я помогал следствию. Он был в принципе… нормальным. Но однажды он ни с того ни с сего конкретно увлёкся чёрной магией. А позднее у него случилась беда — его сестра Ирма впала в кому. И вот тут-то начинается страшное. Немо, ты что-нибудь знаешь об астральных путешествиях?
— Вроде слышал о таком.
— Это когда во время сна или транса сознание человека путешествует по миру вне тела, в особенности по призрачному миру и остальным подслоям нашего мира, — повествовал Денис дальше, теперь пожимая рукав толстовки, в которую одели Немо. — Сестра Германа была способна на, так сказать, самое сильное проявление астрального выхода. Она умела выходить из тела душой. Она оставляла тело позади и как самый обычный призрак бродила посреди людей. Но только тело оставалось живым, несмотря на отсутствие в нём души. Представляешь? Таких как Ирма часто называют «полутенями» — наполовину живые, наполовину мёртвые. И участь полутеней не завидная, когда они свыкаются со своей способностью. Порой выходит так, что, даже не имея желания покидать тело, во время каждого сна или обморока их души выталкиваются из тела, и только усилием воли или инстинктом организма они возвращаются в законную оболочку.
— И что же стало с Ирмой?
— А с Ирмой, Тиночка, всё не очень хорошо. Я до сих пор не знаю, куда Герман её упрятал. Я читал его мысли продолжительное время, но четыре месяца назад Герман просёк меня и «заблокировал мне доступ». Не знаю, какое заклятье он на себя положил, но с тех пор мне о нём совершенно ничего неизвестно. Как и об Ирме. Но ведь четыре месяца назад точно произошло что-то этакое, из-за чего он обрубил все связи, зуб даю!
— Ты бывал у него в больнице?
— Неоднократно, Агата, неоднократно. И, когда я понял, что не могу больше читать мысли Германа, я наведывался туда особенно часто… пока не сдался. Мне постоянно твердили, что он не появлялся на работе… дай-ка вспомню… да чуть ли не с новогодних каникул.
— И что же, по-вашему, произошло у Германа? — спросила Тина.
Денис не колебался.
— Убийство! Вот, что я думаю.
Предвкушая долгую историю, Агата и Тина подобрали стулья и присели напротив Дениса, не прекращавшего жестикулировать во время повествования.
— В последний раз я видел Германа в начале декабря, и мы с ним конкретно подрались, потому что я застал его во время какого-то действа над телом Ирмы. Она лежала на операционном столе, и она была жива, я чувствовал это. Но от неё не исходило мыслей, потому что тело было без души, понимаете? Понимаете, как это отвратительно? А он явно пытался что-то с ней сделать. Я не понял, что, но в мыслях он точно готовился к чему-то, что касалось её. А я застал его в неподходящий момент. Он выставил меня за дверь, но я остался стоять. Оттого, что Герман меня конкретно избил, я плохо читал его дальше, но пока я стоял за дверью, там явно произошло… убийство. Да, я считаю, Герман убил Ирму. Я думаю, он настолько устал от того, что не мог вернуть её душу обратно в тело при помощи изученных им тёмных знаний, что решил окончательно перерубить связь её души с телом.
Комок сожаления сдавил горло Дениса, заглушив речь. Агата редко наблюдала за ним глубокие сопереживания: Денис имел обыкновение шутить, подкалывать, кричать, если его что-то раздражало, открыто выражать презрение по отношению к недругам. Когда же он ведёт независимое расследование, он срывает с себя маскировку простачка и превращается в другого человека, неутомимого ищейку, искателя правды. Но и тогда он редко сопереживал тем, кому помогал или пытался помогать. А теперь? В его глазах отражалась горечь поражения, какую Агата не видала в них очень и очень давно.
Денис никогда не любил проигрывать.
— А знаете, что может быть обиднее того, что ты не сумел предотвратить убийство? Я упустил свидетеля!
— Свидетеля! — встрепенулась Тина.
— Герман был тогда не один в морге. Я точно видел какого-то паренька ростом почти с Германа, но я не разглядел его лица. Его лицо закрывал огромный капюшон как у смерти с косой.
— Почти как у тебя, — воодушевившись, сказала Агата.
— Не, у того он ещё больше. Он тупо смотрел на нас с Германом, пока он мутузил меня! А потом, когда я уже достаточно простоял за дверью, я услышал шум и крики, и из морга выскочил тот самый парень. Я, давай, за ним, я лишь хотел спросить, что происходит. А он всё убегал от меня. Так мы выбежали из здания на улицу… и тут-то я допустил ужасную ошибку.
— О, нет, — догадалась Агата, — ты решил…
— Я думал, у меня нет иного выбора! Я включил мои скрытые телепатические ресурсы, чтобы насильно остановить его при помощи моих мысленных импульсов. У меня редко удаётся этот трюк, но тот парень чертовски быстро убегал, а он был нужен мне! Я встал и направил свои мысли на него, прямо как пушку, — Денис тоскливо вздохнул. — Я не справился. Ещё никогда у меня голова не гудела и не ныла так… противно. Я аж почувствовал, как что-то порвалось в моём мозгу — ну, и отключился. Всё, конец! Ни Германа, ни Ирмы, ни того паренька я больше не видел.
Словно поставив точку в истории, Денис громко хлопнул по матрасу дивана.
— Ты, Немо, наверняка думаешь, что за бредни я несу, но это правда. Прямо кристально чистая правда!
«Я бы так и подумал, если бы не знал, что живу за счёт чей-то магии».
Весь этот сумбур, устроенный вокруг его личности, напоминал его собственный, происходящий у него в мозгу. Беспорядочные изображения, мелькавшие перед взором, сливались с ментальными иллюстрациями истории, поведанной телепатом. Сплошные разговоры — и так мало пользы. О, как ему недоставало покоя. Нескончаемый хаос, вырывающийся наружу и порождающий иной, среди группы экстрасенсов, изматывал его и сводил с ума.
— И нужно было меня так допрашивать?
— Ты это к чему? — Агата нахмурилась.
— Спросили бы давно Тимофея, почему он не вернулся в своё тело, у тебя же доска Уиджа есть, — раздосадовано сказал Немо, повернувшись к стене.
За его спиной раздался общий вздох и хоровой крик Агаты и Дениса:
— Идиоты!
— Подруга, тащи доску, быстро!
— Ага!
Агата в суете разобрала содержимое одного из шкафов, выкинув из него книги, нотные альбомы и рулоны карт. Высвободив все полки шкафа, она долго вспоминала, за которой из задних стенок она спрятала спиритическую доску. Обнаружив нужное место, она вызволила из укрытия объект поисков и положила на стол подле ноутбука, на экране которого так и стоял на паузе кадр с горящей машиной. Разместив над доской фотографию с убитым Тимофеем, Агата взялась за планшетку с круговым отверстием и начала вести ею по поверхности оккультного прибора. В скрещенных пальцах свободной руки вспыхнул сакральный голубой огонь.
— Тимофей Орлов, я вызываю тебя. Я вызываю тебя по делу о твоей смерти. Отзовись, если можешь!..
Тишина. Никто не сказал ни слова. Планшетка не отвечала.
