Изувеченный Маг (СИ) - Крей Константин (книга бесплатный формат TXT) 📗

Нирэйн схватил Мэлоди за нарукавник, не дав взобраться в седло:

— Чего?! Стой! Ты с ума сошла, Лесса?

— Я не желаю, чтобы мой архимаг стоял здесь, пока там решается исход сражения, — отчеканила старшая сестра. — Наши войска одерживают верх, оборона Края редеет и трещит по швам, половина их войск даже не пытается защищать город. Мэлоди наш последний аргумент, когда в происходящее вмешается архимаг Края.

— Исход уже решён, дракон мёртв!

Слова повисли в воздухе, не желая двигаться ни туда, ни обратно. Императрица, генерал Люциан, все присутствующие маги и помощники уставились на Нирэйна. Кто-то не имел понятия, о чём говорит временный граф. Те же, кто всё понимал, не видели смысла в пораженческом настроении — Нирэйн и сам говорил, что предопределённость не означает провал. Под давлением обступивших его взглядов Нирэйн бессильно отпустил руку Мэлоди, и та всё-таки заскочила в седло.

"Но это чушь! Тот, кто знает будущее все равно приведёт события к нужному результату. Если провидец уготовил мне гибель, за мной право вложить ему в руки оружие по вкусу".

— Я с тобой, — бросил Нирэйн, решив уместиться на этой же лошади.

— Тебе нельзя, — сказала Мэлоди, стряхнув его хватку с луки седла.

— Ты останешься здесь, — громыхнула Витилесса. — Там от тебя никакой пользы, ты только отвлечёшь Мэлоди.

Колдунья пустилась к стене рысцой, чтобы брат не попробовал ещё раз вцепиться в лошадь, и инженер беспомощно заозирался в поисках другого ездового животного.

— Адъютант, — окликнул он стоящего рядом гвардейца. — Сейчас же найди мне свежую лошадь. Приказ графа.

— Не выполнять, — отрезала Витилесса.

— Какого чёрта?! Дьявол!

Нирэйн посмотрел вслед тому, как его младшая сестра скачет навстречу бушующему сражению. В то же пекло, из-за которого Нирэйн не знал, увидит ли ещё Найррула воочию. Кровь вскипела, протестуя против новых потерь.

Генерал Люциан надиктовывал связному приказы, которые следовало передавать на стену в реальном времени. Диктовал он азартно, нетерпеливо, с ярким переживанием в голосе. Видно было, что генерал и сам отчаянно хочет рвануть в бой, встать в первых рядах, стать символом новой победы, но вместо этого он вынужден наблюдать за сражением с помощью заряженного энергией зрения с километрового расстояния, пока проникшаяся настроением наездника лошадь под ним нетерпеливо бьёт копытом.

Инженер сместился поближе к восседающему на коне Люциану и как бы невзначай прислонился к его ноге. Руки Нирэйна никогда не отличались особенной ловкостью, но орудовать он ими умел со скоростью такой, будто был заправским магом. Потайной кинжал выпрыгнул из сапога Люциана и чиркнул рядом с бедром генерала, распоров седельные ремни. Люциан не успел даже вытаращиться на обнаглевшего аристократишку, как тот выкинул его с коня вместе с седлом. Генерал неловко рухнул на землю, а Нирэйн вцепился в звериную гриву и втянул себя на освободившееся место, тут же ударив пятками по бокам заржавшей от боли животины.

Копыта взрыли землю, и Нирэйн понёсся вслед за младшей сестрой. Витилесса что-то крикнула вслед, но брат не услышал — он уже сделал выбор, рядом с которой из сестёр он хочет умереть. А может, он просто рвался умереть раньше обеих, чтобы не застать их ужасную участь.

Ветер свистел в ушах, Нирэйна подбрасывало на скользкой лошадиной спине, но он гнал скотину галопом, пока не настиг Мэлоди на полпути к альмунским укреплениям. Колдунья с мертвенной сосредоточенностью рассматривала приближающееся побоище, уходящее всё выше и выше на гребне стены, будто бы растущей по мере приближения к ней. Поэтому она даже не заметила, что ей в хвост зашёл какой-то всадник.

— Одной тебе воевать не придётся, сестрёнка, — послышался голос, с лёгкостью прорезавший шум ветра и грохот сотрясающей мир магии. — Этого я точно не допущу.

Колдунья панически обернулась и застала своего парадно одетого брата верхом на генеральской лошади, мчащимся в самое опасное место на всей земле. Без оружия, без доспеха, просто по велению сердца.

— Безумец! — крикнула Мэлоди через плечо.

— Дура! — не остался в долгу Нирэйн.

Перепалку прервал хлопок и чужеродный скрежет, в сравнении с которым померкли все звуки этого мира. Мэлоди сбавила скорость, и Нирэйн чуть не врезался в неё. В последний момент скотина рванула куда-то в сторону, придав всаднику ускорение совсем не с тем вектором, на который он рассчитывал, и Нирэйн упал под копыта лошади Мэлоди. Колдунья вскинула голубую полусферу, накрыв себя вместе с братом, и защитный барьер тут же пошёл волнами, сотрясаемый колебаниями воздуха вокруг.

Над прорехой в стене образовался громадный ледник, обрушился вниз, проломил соседние укрепления и теперь сползал до самой земли, сминая каменную кладку с омерзительным хрустом. Проход в город оказался заблокирован, столкнуть эту махину с места магам было не под силу.

Нирэйн поднялся с земли и отряхнулся, оценивая обстановку сквозь плотный слой энергетической защиты.

— Едем к стене, — бросил он сестре и кое-как взобрался на её лошадь. — К захваченной нами части, поставишь там сходни.

***

Кирион провёл вечность в промозглом подземелье, и находил своё утешение в том, что за эту вечность он разучился считать. Капли стучали о его голову, терялись в увядших волосах и не давали забыться больше, чем на мгновение. Но эти мгновения стирали память, отвергали чувство времени: эльф перестал понимать счёт дальше трёх капель, и к нему снизошло состояние схожее с лихорадкой. Он всё время дрожал, жар и холод чередовались, осознание действительности приходило спонтанно — реальность лопалась, как пузыри на воде. В этом была своя прелесть.

Пытка, которой он подвергался, учила пленника принимать своё бессилие перед ликом обстоятельств. Вода неуклонно продолжала следовать за Кирионом в любой угол темницы, от пятачка, куда из люка падала еда — преимущественно овощи, от которых зубы эльфа ныли, а дёсна кровоточили — до закутка, куда Кирион уволок дурно пахнущий труп, подаренный человечьим архимагом несколько недель назад. Эта вода капля за каплей учила его смирению перед волей оракула. Кирион не может ни на что повлиять, Кирион должен быть паинькой, что бы ни предпринял Кирион — это уже предусмотрено. Всё, кроме одной вероятности, о которой вода попросту не могла знать. Огнелист. Раз оракул не пытается активно вытряхнуть его из эльфа, значит не видит. Не видеть он его может только в том случае, если огнелист в каждой вероятности выталкивает Кириона за границы человечьих способностей. Там архимаг видит что-то своё. Возможно, даже ложный путь к победе над королевой Архипелага.

Раз. Два. Три. Кирион вздрогнул от следующей капли, открыв глаза, перенявшие былой ярко-красный цвет волос. Тьма мягкими очертаниями обвела ровнёхонькие стены, вырытые с помощью магии. Пустота так давила на мозг, что Кирион желал научиться видеть запахи. Может, хоть видимый смрад разукрасит его тюрьму. Если только запахи непохожи на жидкость. Эльф побаивался вида обступающей его воды, и до сих пор повторял в памяти фразу, которую бросил оракул перед уходом. Он дал напутствие не захлебнуться. Естественно, не случайно. Кирион старался не думать, что лужа на полу его камеры растёт. Она выглядела крохотной даже спустя вечность в заточении, но впереди пролегала вечность ещё большая, и вот по её прошествии эльф боялся стать утопцем.

Кап. Кап. Кап. Глаза остались сомкнуты, чтобы не пугать владельца расплывающимся от усталости и голода зрением. Растёкшиеся в кляксу мысли снова собрались в сгусток. Кириону нужен шанс — случайность, что солгала оракулу о своём предназначении. Но как её распознать? Быть может, и нет её вовсе? Кирион так слаб, что его придётся выхаживать, прежде чем он сможет с кем-либо сражаться, даже если доберётся до своего сокровища… Неужели та спасительная нить вероятности ведёт к тому, что Кирион съест весь огнелист и дрожащими от недомогания руками снесёт себе голову, предоставив королеве самой разбираться с угрозой?