Конец игры - Раевский Андрей (бесплатные онлайн книги читаем полные версии .TXT) 📗

Утро выдалось по-осеннему прохладным, но это не помешало жителям Канора ещё затемно собраться на Площади Церемоний. Когда на оцепленную площадку снова принялись подвозить строительные материалы — кирпичи и доски, народ возбуждённо загудел. Какой-то умник громко объяснял, что от основания алтаря вверх внутри кладки идёт узкий воздушный канал — символ священной оси, ведущей на небо. Это означало, что замурованный в алтаре «золотой человек» задохнётся не сразу, а сможет продержаться довольно долго.

Вообще возбуждение горожан было в это утро каким-то необычным. Публичные казни в Каноре не были редкостью. Но эта казнь, преподносимая властями как священное жертвоприношение, обещала стать событием исключительным. Все безотчётно ждали чего-то особенного, необыкновенного. Чего-то большего, а главное, более важного, чем просто зрелище. И дело было не только в том, что большая часть горожан симпатизировала осуждённому, и даже не в том, кем был этот осуждённый. Люди явственно чувствовали, что сегодня они могут стать не только толпой зрителей, как это бывало обычно, но и участниками неких исключительно важных событий. Куда более важных, чем жизнь или смерть одного человека. И это необъяснимое чувство причастности к великому в соединении с томительной неясностью ожидания заставляло людей волноваться как никогда прежде.

Мастеровые на площадке под руководством жрецов уже заложили угловые камни в основание алтаря и принялись укладывать между ними первый слой кирпичей. От внимательных глаз наблюдателей не ускользнуло, что хотя и работали они вроде бы, как всегда слаженно и умело, но что-то в их движениях выдавало неуверенность и страх. Это сразу же стало предметом обсуждения в толпе, и мастеровые, до которых долетали обрывки фраз из-за оцепления, стали действовать ещё менее уверенно.

Однако внимание толпы вскоре переключилось на другое. На площадь вступили солдаты городской гвардии. Это были отборные, вооружённые до зубов бойцы в сияющих латах и шлемах с яркими перьями. Далее следовал отряд дворцовой гвардии в фиолетовых плащах и тёмных доспехах. Часть воинов выстроилась кордоном, перекрывая дорогу к священной горе Аргренд, которая высилась в противоположном конце площади. Другие стали тройным оцеплением вокруг и без того плотно оцепленной площадки.

— Ого! Сколько их тут! — тихо воскликнула Гембра.

— Придётся выходить на Вторую Ступень. Иначе они нас массой задавят, — ответил Анмист.

— Да. Будем выходить. Но не сейчас. Надо ещё выждать, — сказал Сфагам, не отрывая глаз от дальнего конца площади, где продолжали появляться новые участники предстоящей церемонии.

На белом коне, в окружении эскорта офицеров гарцевал командующий дворцовой гвардии, а на полголовы позади него ехал начальник городского гарнизона. За ними в золочёных праздничных одеждах следовали верховные жрецы городских храмов. Жрецы Пещеры Света отсутствовали, и это тоже было отмечено зрителями. Вслед за судебными чиновниками в кольце усиленной охраны плыли высокие роскошные носилки, на которых восседал сам господин Бринслорф — главный распорядитель сегодняшней церемонии. А за ними виднелись другие, принадлежащие дворцовой и городской знати. Чтобы не загромождать площадь, даже членам городского собрания, не говоря уже обо всех остальных, было запрещено въезжать на неё на повозках. В виде особого исключения — верхом.

— Во!… Ещё и лучники! — указал Олкрин рукой в сторону Священной горы.

И впрямь, кордон перед Пещерой Света укреплялся совсем на военный лад. За тремя рядами тяжело вооружённых копьеносцев с огромными, до земли, щитами расположились гвардейцы в лёгких доспехах с короткими мечами и дротиками. А за ними на расстоянии, достаточном для полёта стрелы, выстроились две шеренги лучников. При виде этого толпа пришла в ещё большее возбуждение с уже явно выраженным оттенком недовольства. Жители столицы были законопослушны, но не любили грубой демонстрации силы со стороны властей. Тем более что исходила она не от императора, чьи действия были всегда заранее оправданы, и даже не от регента — первого лица государства, на которого пусть и не в полной мере, но всё же распространялась аура монаршей непогрешимости.

— Ну, дают! Воевать, что ли собрались со всем городом? Самого императора в походах так не охраняют! — продолжал изумляться Олкрин.

— Наш изначальный план теперь не сработает, — озабоченно проговорил Сфагам, — при таких делах всем сразу в одну точку бить нельзя. Кто-то должен обеспечить прорыв к Пещере.

— Вот я этим и займусь, — откликнулся Анмист, — люблю ломать красивый порядок, — кивнул он в сторону неподвижных железных рядов.

— Давай… — кивнул Сфагам.

— Ведут, ведут! — пронеслось по толпе.

Фигура Айерена была плохо различима в плотном кольце охраны. На его измученном лице читалась смертельная усталость и бесстрастная обречённость. При виде осуждённого кто-то из его сподвижников громко заплакал. Палачей не было видно ни рядом с пророком, ни на самой площадке, ибо, как настойчиво подчёркивали власти, речь шла не о казни, а о ритуальном жертвоприношении. Эти лукавые речи, однако, не слишком убедили горожан, и никто из собравшихся не называл готовящуюся церемонию иначе как казнью.

— Вот смотрите… — тихо сказал Сфагам Олкрину и Гембре, — видите тех четверых, в двух шагах вокруг него?

— Это которые в серых плащах? — спросила Гембра.

— Точно. Это тайные убийцы. Если что — они его сразу заколют. Незаметно для людей. Они на это специально натасканы. Господин Бринслорф хорошо подготовился.

— А я их даже не заметил, — удивлённо проговорил Олкрин.

— Так вот, — продолжал Сфагам, — в открытом бою они немного стоят, но если хоть один из них нанесёт удар пророку, считайте, что наше дело провалилось. Сможете их на себя взять? По двое на каждого не много?

— По две крысы на человека — справимся! — усмехнулась Гембра.

— Я пробью вам дорогу. Это надо сделать быстро. Вы сами не сможете. Бросайтесь сразу на убийц. Нельзя дать им ни минуты. А я вас прикрою. Всё понятно?