Плечом к плечу (СИ) - Воронин Дмитрий Анатольевич (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений TXT) 📗
А ещё она думала о молодом рыцаре, о Кайле арШане.
Этот человек одновременно и пугал, и привлекал её. С одной стороны, он явно был неравнодушен к её госпоже, хотя не слишком удачно старался это скрыть. Таша, похоже, и сама не очень-то замечала те взгляды, которые бросал на неё телохранитель, не понимала его стараний всё время быть рядом — но со стороны виднее. Поначалу присутствие арШана девушку раздражало, а любой знак внимания, оказываемый ему леди Рейвен, воспринимался как жестокое надругательство над памятью Ангера Блайта, такого красивого и сильного, умного и… и доброго, что бы там о нём ни говорили в Ордене. И ещё — арШан очень изменился с тех пор, как сопровождал их в село, где выросла Альта. Словно два разных человека. Один — чуточку бесшабашный и немного беспечный, глядевший на Альту как на непоседливого ребёнка, но не проявлявший к ней особого интереса — так, под ногами не путается, и ладно. Второй — внимательный и осторожный, расчётливый и предусмотрительный. Вроде бы равнодушный ко всем, кроме леди… но Альта почему-то была уверена, что может считать себя в полной безопасности, если Кайл арШан находится неподалёку. Она злилась на себя за эту двойственность, злилась на Ташу, на самого рыцаря — но так и не могла полностью разобраться в этих чувствах, не могла окончательно решить, что лучше — занять непримиримую позицию и дать рыцарю понять, что его присутствие рядом с леди Рейвен нежелательно, либо же смириться и позволить госпоже обрести счастье.
В дверь постучали, и Альта с некоторым трудом вынырнула из омута невесёлых мыслей.
— Войдите, — бросила она, не оборачиваясь. Скорее всего, слуга принес завтрак — леди Рейвен, насколько было известно девушке, заплатила хозяину таверны достаточно, чтобы полгода потчевать уважаемую гостью лучшими деликатесами. При этом намекнула, что уважаемая Альта Глас, несмотря на юный возраст, хорошо знакома с Вершителем арГеммитом… вне сомнений, благорасположение хозяина таверны продлится и после того, как оставленные Ташей деньги будут истрачены.
Дверь скрипнула и мужской голос сообщил:
— Ну слава Эмиалу, хоть одно знакомое… гм… хоть один знакомый затылок.
Хозяйка «знакомого затылка» ойкнула, выронила неоконченный рисунок и, повернувшись к гостю с такой поспешностью, что длинный пеньюар встал колоколом, чуточку неуклюже (что поделать, отсутствие практики) сделала реверанс.
— Вершитель, какая…
— Какая честь? Ну да, да, я знаю, — хмыкнул арГеммит. — Вообще говоря, когда девушка встречает старика в таком… гм… виде, это скорее честь для него. Ну или знак, что старик немало заплатил за эту встречу.
Альта явственно ощутила, как краска заливает лицо. В самом деле, её наряд был не то чтобы просто неуместным — по меркам Инталии, это было чуть ли не верхом непристойности. В таком виде жена может появиться перед мужем, но, скажем, дочь перед отцом? Или, упаси Эмиал, девушка перед посторонним человеком? Но ведь она не ждала столь уважаемого гостя, а слуги… ну кто интересуется мнением слуг.
От этой мысли у неё покраснели уши. Давно ли Альта сама была нищим ребёнком, готовым за краюху хлеба стирать чьи-то обноски в ледяной воде? А теперь туда же…
— Я…
— Ну вот, была бы здесь твоя дорогая наставница, мне бы изрядно досталось, — рассмеялся Метиус. Девушке смех показался слегка натянутым, да и выглядел Вершитель уставшим и изрядно обеспокоенным, хотя и пытался это скрыть. — Давай так, сейчас я выйду, ты приведёшь себя в порядок и спустишься вниз, в общий зал. А я постараюсь договориться с хозяином, чтобы на моём столе появилось что-нибудь съедобное. И обязательно бутылочку вина… хотя что это я, какое вино в этой дыре? Наверняка будет кислятина, перевелись уж люди, понимающие толк в хороших винах…
В процессе произнесения этой речи Метиус повернулся и затопал вниз по лестнице. Последние слова, уже с трудом расслышанные Альтой, адресовались явно не ей, а хозяину — жизнерадостному толстячку по имени Жану Тади. Этот немолодой уже кинтариец относился к Альте (может, тут деньги сыграли роль, кто знает) с преувеличенным вниманием и с какой-то нежностью, временами подсаживался за стол и рассказывал, как покинул отчий дом много лет назад, забрав причитающуюся ему небольшую долю наследства и решив заняться несвойственным его роду делом. Уже несколько веков род Тади богател (или прогорал, это уж как боги порешат) исключительно торговлей, преимущественно тканями, маслом и специями, поэтому непутевого Жану чуть было не прокляли. Но какая-то торговая жилка у Жану сохранилась — он преуспел, его комнаты и стол считались лучшими в Суре.
— Что вы, лорд Вершитель, мой винный погреб лучший в… о, то есть, я хотел сказать, что если мой погреб чьему-то и уступит, то разве ж только вашему.
— Что ж, старый плут, — бурчал Метиус, который был, по меньшей мере, вдвое старше хозяина гостиницы, — давай-ка это выясним. Вот, помнится, было у твоих родичей такое славное винцо, «Южная ночь». Лучшим был урожай… ну-ка, напомни.
— Э-э… многие хвалят девяносто шестой год, лорд Вершитель, — Жану закатил глаза, мысленно благодаря богов за столь дорогого гостя. Лучшего покупателя для редчайших вин из своей коллекции он не мог бы и вообразить, тем более, что традиционная кинтарийская рачительность никак не позволяла выпить этот божественный нектар самому. — Да, хвалят… но ведь истинным ценителям известно, что Хасиб Шамал, создавший этот удивительный напиток, преставился ещё в девяносто пятом, завещав дело сыну. А молодые — торопливы, им бы товар продать, когда надо о традициях думать. Вот, покарай меня Эмиал, если совру, но ведь «Южная ночь» девяносто четвертого — воистину вино, достойное королей!
— И цена у него… воистину королевская, не так ли? — Метиус придирчиво осмотрел столик и решил, что место его вполне устроит. Полумрак, никто не расположился излишне близко… и уже не расположится, поскольку несколько серебряных монет, бывает, творят истинные чудеса.
— Да проклянут меня боги, если я посмею запросить со столь уважаемого гостя хоть одну лишнюю медяшку! — возмущение хозяина было столь искренним, что Метиус тут же понял — цена, до этого бывшая просто непомерной, только что выросла в полтора раза.
— Ладно, неси его, — махнул рукой арГеммит и добавил, заметив спускающуюся по лестнице Альту. — И чего-нибудь для девушки, думаю, ты уже изучил её вкусы. Фрукты там, сладкого.
— Быть может, лорд желает поесть с дороги? К кинтарийскому жёлтому идеально подойдёт нежнейшая пулярка, и она как раз готова! Восхитительная, клянусь светом Эмиала, с соусом из можжевеловых ягод!
— Кто же готовит пулярок заранее? — возмутился арГеммит. — Или ты хочешь пичкать меня вчерашней курятиной, стервец?
— Что вы, господин, что вы! Если бы я посмел подумать о таком… я и не думал, не сомневайтесь, но вот если бы… — заторопился кинтариец, — то уж конечно я подал бы эту пулярку к какому-нибудь совсем простому вину, например, к «Желтой пустоши» девяносто девятого, или, скажем, к «Рассвету» одиннадцатого. Но оскорблять благородную «Южную ночь» девяносто четвертого разогретой птицей?
При этом хозяин так выразительно покосился в дальний угол зала, где собирался приступить к трапезе худой как щепка человек в унылых серо-чёрных одеяниях, что Метиусу сразу всё стало понятно. Прожив жизнь в орденском Суре, южанин впитал в плоть и кровь традиционную для местных жителей неприязнь к имперцам. Придётся этому «серому» довольствоваться чем-нибудь попроще. Хотя заплатит он, скорее всего, именно за ту самую пулярку в соусе из можжевеловых ягод.
— Неси, — благосклонно кивнул Метиус. — Да поживее, уважаемый Тади, поживее. Мое время стоит недёшево, и мне не хотелось бы уменьшать положенную тебе плату из-за нерасторопности твоих служанок.
— Уже несу!
Альта, устроившись на широкой скамье, неторопливо выскребала ложкой ягодный пирог, настолько нежный, что его просто невозможно было взять руками. Пирогом это блюдо называлось скорее как дань традиции — поскольку тесто здесь всё-таки присутствовало, пусть и в незначительном количестве. Зато начинка таяла на языке, наполняя воздух восхитительным ароматом.
