Рыцарь-Дракон - Диксон Гордон Руперт (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
Но тот, так и не выпрямившись, повернулся, поднял меч острием вверх и смог сдержать большую часть удара Джима, так что лезвие лишь звякнуло о его доспехи. Среди крестьян поднялось волнение; они, похоже, сочли удар за немалую удачу своего хозяина. Джим знал, что это не так. Он поспешно отступил назад, когда меч сэра Хьюго скользнул по его поднятому в оборонительную позицию клинку, целясь опять же в шлем.
Он вновь пронзил воздух, поскольку Джим отпрянул назад. Сэр Хьюго в полупрыжке распрямил колени и отскочил, приземлившись в боевой стойке. Лезвие широкого меча было опущено к земле. Он рванулся вперед и попытался рубануть по ногам Джима, но на полпути сменил направление, вновь целясь в плечи и голову Джима.
Тот крутанулся вправо, и сэр Хьюго промахнулся, но в его действиях Джим наконец обнаружил цель. Ударом в голову противник надеялся вывести его из строя, но не убить при этом: лучше всего ему было бы развернуть на шее Джима шлем, чтобы тот ничего больше не смог увидеть. Джим блокировал меч сэра Хьюго и был неприятно поражен мощью удара. Брайен не преувеличил, когда сказал, что тело сэра Хьюго буквально дышит силой.
Схватка продолжалась. Сэр Хьюго наступал, Джим уворачивался и отступал. Постепенно тактика противников прояснилась для наблюдателей и вооруженных людей Мальвина, которые, по-прежнему со связанными за спиной руками, рядами расселись на травке.
Они начали отпускать язвительные замечания и свистеть. Джиму некогда было обращать на них внимание, но краем глаза он увидел, как между рядами пленников замелькали его и Брайена латники. В одно мгновение свист затих, или, скорее, был резко оборван.
Противники продолжали бой. Джим внимательно следил, не появится ли какой-нибудь знак, который скажет ему, что сэр Хьюго устает, но не увидел ничего. К несчастью, тут до Джима дошло, что выматывается-то как раз он сам. Постоянные быстрые движения и солнечные лучи, нагревающие доспехи, лишили его сил.
Джиму подумалось, что он избрал несколько экстравагантную линию ведения боя со своими уходами и прыжками: он попросту расходует энергию, тогда как сэр Хьюго ее сохраняет.
Он попытался придумать, что делать, если он откажется от своего первоначального плана. Однако в голову ничего не приходило. Множество хотя и отраженных, но все же вполне ощутимых ударов вполне убедили Джима в том, что как боец он на добрых несколько голов ниже сэра Хьюго.
Ноги Джима двигались исправно. Он и не сомневался, что они не откажут. Зато руки и плечи ныли от постоянного кручения тяжелым мечом.
Простой люд с земель, подвластных Джиму, воздержался от свиста, но заметно приуныл. Ясное дело, крестьяне, как и воины Мальвина, пришли к выводу, что Джим боится своего противника и почитает за лучшее избегать его ударов.
Что же, мрачно подумал Джим, они правы, по крайней мере, отчасти.
Однако его отступление не могло продолжаться до бесконечности. Рано или поздно настанет момент, когда им придется обменяться ударами, и Джим предпочитал не думать раньше времени об этой волнующей минуте.
Он был настолько погружен в свои мысли, что, лишь получив от сэра Хьюго еще один скользящий удар – ему вновь пришлось уклониться, – сообразил, что враг сейчас куда слабее, чем прежде.
Джиму даже в голову не приходило, что руки сэра Хьюго вообще могут устать. Он ожидал этого скорее от собственных верхних конечностей и бессознательно принял на веру, что, насколько он сам силен нижней частью тела, настолько его противник силен мышцами выше пояса. Для верности он пропустил удар, который мог парировать хотя бы частично, и окончательно уверился в том, что сэр Хьюго устал.
Среди боксеров – Джим знал это – самое обычное дело, когда к концу поединка руки наливаются свинцом и отказываются повиноваться. Ради этого бойцы что было сил молотили друг друга по бицепсам. Джим прикинул, сколько раз он попал по рукам сэра Хьюго. Получилось вроде бы немного, но могло хватить и этого.
Но как только Джим задумался о причинах уставания рук, то понял, что и его собственные длани уже с трудом удерживают меч. А в результате ему, возможно, и не удастся нанести хороший удар, который пробил бы доспехи противника. Словом, время ограничено. То есть надо бы взять инициативу в свои руки и сблизиться с сэром Хьюго. Возможно, руки противника уже слабее его собственных.
Тем временем он продолжал изматывать сэра Хьюго скачками и уходами, полагаясь на свои ноги. Он отскочил и, оказавшись за спиной рыцаря, почти отвесно рубанул по ней мечом. Пот струился по лицу Джима, скрытому забралом шлема, и застилал глаза. Войлочная подбивка доспехов была сыра насквозь. Джим надеялся, что противник мучается от тех же проблем: в следующее мгновение он, нарочно поддаваясь сэру Хьюго, подскочил к нему вплотную.
Сэр Хьюго пыхтел как загнанная лошадь.
Но руки Джима утомились вконец. Пришло время рискнуть. Он начал обманное движение, но не довел его до конца. Внезапно он остановился и скрестил меч с клинком сэра Хьюго.
Его руки дрогнули от толчка от кистей до локтей. Но прежней нечеловеческой силы в ударе уже не было. В душе Джима вспыхнула неожиданная надежда. Он вытянул руки насколько мог, чтобы еще нанести эффективный удар, парировал выпад сэра Хьюго и, не двинувшись с места, ответил ему.
Они больше не опускали мечи в оборонительное положение острием к земле. Противники стояли друг напротив друга, вытянув мечи вперед, и просто отвечали ударом на удар. Этот неподвижный бой вызвал у Джима внезапное упоение. «Бой с тенью» остался позади, а ловить удары и отвечать на них было настоящим облегчением. Хриплое дыхание сэра Хьюго вселяло в него энтузиазм, хотя он и сам хватал воздух ртом в шлеме. В какое-то мгновение Джима даже позабавила идея, что сэр Хьюго устал уже настолько, что они сравнялись в силах. Он уже собирался покончить со всем и знал, что победа не заставит себя долго ждать.
Он размышлял над планом действий, когда сэр Хьюго, вынырнув будто ниоткуда, обрушил удар прямо на его шлем и развернул его. Джим перепугался, но сохранил в себе толику мужества. Сквозь прутья на левом краю забрала он еще мог кое-что угадать правым глазом.
Чувства дистанции и перспективы стали теперь ему недоступны. В душе Джима ярким пламенем вспыхнула ярость. Он сделал то, от чего предостерегал его Брайен, то, что он сам себе запрещал. Он попытался сравняться с сэром Хьюго там, где тот был силен. Пока оба держались на ногах, но один удар должен решить исход поединка. Им оставалось не так уж много. Джим внезапно пошатнулся: меч сэра Хьюго с полной силой опустился на его прикрытое доспехами левое плечо.
– Получай… ублюдок, – прохрипел противник.
Джим понял, что теперь никому из них пленник не нужен. Хьюго, помнится, ни в коем случае не должен убивать Джима, но сейчас он вполне расположен к этому. Следующий скользящий удар развернул шлем на голове Джима почти полностью. Он едва видел противника. Теперь сэр Хьюго может в любой момент сменить позицию и занять место, откуда его клинок будет разить без помех: тогда он покончит с Джимом.
Стало быть, следующий удар станет последним. Джим вдруг вспомнил о своей дуэли с чернобородым вожаком пиратов в тот день, когда они с Брайеном и горсткой латников освободили замок Смит. Ноги Джима по-прежнему действовали исправно.
Он подскочил, и его талия оказалась почти на уровне грудной клетки сэра Хьюго. Тот, похоже, менее всего ожидал подобного поворота событий; рыцарь как раз в этот момент занес меч и размышлял, как бы половчее садануть Джима.
Тут пятки бывшего баскетболиста со всей силой врезались в плечи, из которых Джим в течение всей битвы усердно выколачивал клинком пыль.
Сэр Хьюго опрокинулся на спину, так и не выпустив из рук меч. В следующую секунду Джим поставил ногу ему на грудь и просунул острие своего клинка между прутьев забрала противника.
– Сдаешься? – выдохнул он.
– Сдаюсь, – прохрипел сэр Хьюго, и тут с обеих сторон ристалища до Джима донеслись крики:
– Стойте!
