Девятое кольцо, или Пестрая книга Арды - Аллор Ира (библиотека книг .TXT) 📗
Аллор с Эльдин, невольно подсчитывая часы до предстоящего визита, совсем было помрачнели, но, взяв себя в руки, присоединились к общему веселью.
– Будь что будет, главное – постояльцев куда-нибудь услать.
– А ты их к Ауле отправь – только чтобы это им как бы самим в голову пришло, – шепнула Эльдин. – Пускай себе потихоньку общего майа делят, чтобы не переживал.
– И то верно: тогда им разговоров, да еще под выпивку, на неделю хватит, – проговорил Аллор.
Самому недомайа было сейчас особенно грустно – накатило ощущение опустошенности и отделенности ото всех… Снова казалось, что он (да и Эльдин тоже) – чужой здесь, гость; хоть он и оказался в гуще событий, но как-то почти мимовольно, бездумно-легкомысленно… Ведь не собирался же Валинор вверх дном переворачивать, право слово! А теперь сиди, наблюдай всю эту заваруху со стороны и не путайся под ногами у Могуществ. Ничтожный по сути камешек, обрушивший нечаянно лавину…
И его еще выгораживают!
А теперь Единый снизошел до беседы с занятной игрушкой…
После разговора с Творцом майа ощущал себя полным ничтожеством. «Каково же Манвэ было с Ним общаться все эти эпохи?» – сочувственно подумал нуменорец.
Аллор обвел глазами сад, глядя на пытающихся прийти в себя Валар. Как помочь тем, кого в гордыне назвал своими друзьями? За Мелькора еще успешно заступился, а Манвэ, к которому проникся едва не большей приязнью, не смог оградить ни от унижения, ни от боли.
Безответственный эгоист! Вот пусть его Эру и наказывает, как хочет, только бы от Валар отстал – хоть какая-то будет польза от непутевого пришельца. Только, похоже, мелковат он, недомайа, для достойной оплаты… А кто эту кашу заварил?!
Голос Гортхауэра вырвал нуменорца из невеселых размышлений. Черный майа уже час как стремился расслабиться, дабы мрачным своим видом не огорчать Учителя, и наконец преуспел в этом. Мелиановская настойка пришлась как нельзя кстати, и Гортхауэр пел, шутил, смеялся – словом, вполне был душой компании. Впрочем, его движения начали утрачивать точность – прорастание Ардой имело свои преимущества и недостатки.
– Аллор, помнишь ту пьянку на Менельтарме, когда нас стража забрала? – смеясь, спросил черный майа, падая рядом с нуменорцем в мягкую траву.
Нуменорец, улыбнувшись, кивнул. Гортхауэр продолжал вспоминать, а недомайа покачивал головой в такт рассказу, продумывая предстоящую (возможно) встречу. Посиделка обещала быть подобной прогулке по краю пропасти, и любой шаг мог стать роковым…
– Да ты не слушаешь меня! – обиженно воскликнул Гортхауэр, взмахнув пустым кубком. – Вечно ты словно витаешь где-то… А впрочем, ладно, не слушай, это я не тебе рассказываю, ты все и сам помнишь, и неважно это, только я не сразу хотел погибели Нуменорэ, я думал, они поймут – пусть и похожи на нолдор, но ведь люди же…
Черный майа уже смотрел куда-то внутрь себя, речь скакала, прерывалась, слова глиняными черепками раскалывались в прах.
– Я не ненавидел их или нет, ненавидел порой, но не всегда, даже Аллора… – Гортхауэр явно утрачивал связь с действительностью, черный майа уже полулежал в траве, норовя пристроить взлохмаченную голову на коленях у нуменорца. – Правда, не понимаю до сих пор, откуда у них такое взялось – такие жертвы приносить! Тем более – тебе…
«Встряхнуть его, что ли, покрепче да вручить сотворившему – пусть ему все это и рассказывает», – подумал Аллор. Словно в ответ на мысль, Гортхауэр встрепенулся:
– Не гони меня, Тано, пожалуйста, я больше не смогу быть без тебя…
Недомайа махнул рукой. Пускай засыпает так, а уж потом придется сдать его Мелькору с рук на руки – авось не вспомнит, где заснул. Мысленно подозвал Черного Валу, тот приблизился, сочувственно глядя на сотворенного и смущенно – на нуменорца.
Гортхауэр углубился в сон, удобно расположившись на коленях недомайа и уцепившись для верности за рукав его рубашки. Внезапно умиротворенное выражение сменилось гневным, губы жестко сжались, потом дрогнули:
– Вперед, окружай их!..
Недомайа вопросительно взглянул на Мелькора, тот пожал плечами. «Будить, что ли?» В это время черный майа продолжил, да так, что сидевшие неподалеку Валар с интересом повернулись в его сторону:
– Вы! На колени, все! Не двигаться! И к тебе, Манвэ, это тоже относится!
Манвэ, услышав свое имя, невольно прислушался к мыслям Гортхауэра, и спустя мгновение ухмылка растянула его губы. Мелькор недоуменно посмотрел на брата, тот приложил палец к губам.
– Пусть досмотрит, порадуется хоть во сне…
– ???
– Он тут Валинор приступом взял… Черный майа сжал кулаки:
– Нет?! А так – понятней?! Вот это уже лучше…
Мелькор и Ирмо осторожно прикоснулись к сознанию спящего и неловко усмехнулись – сон черного майа отличался обстоятельностью и монументальностью и прозвище сновидца вполне подтверждал.
Публика, собравшаяся в Лориэне, с интересом прислушивалась по мере возможности.
– Получишь за все… Что, не нравится? Заклинание Врат, живо!
Мелькор неловко развел руками:
– И это до сих пор у него на уме?
– Едва ли. Обычно во сне всплывают мечты и страсти приблизительно полугодичной давности, – успокоил Валу Аллор.
– Вот полгода назад он о чем-то таком и думал. Ты уж поверь Аллору, он все-таки был человеком, – поддержал недомайа Ирмо.
Гортхауэр пробормотал что-то невнятное, на лице сменяли друг друга нетерпение, тревога и надежда. Манвэ улыбнулся:
– Врата Ночи открывает… – прокомментировал он развитие сна.
Публика, разрываясь между неловкостью и любопытством, подсматривала чужой сон.
Радость и горечь мешались в голосе черного майа.
– Тано! Что же это… Как они… – Почти всхлип. – Ничего, все будет теперь хорошо, вот увидишь, я им всем… Тано, что ты? Почему?.. Тано, не уходи, Та-а-а-но!!!
Гортхауэр забился, заметался, к кому-то простирая руки. Мелькор встряхнул его, прижал к себе. Майа открыл глаза, явно не соображая, где он и что происходит, отшатнулся, разглядев Аллора, резко подался вперед, опрокинув в траву сотворившего. Помотал головой, приходя в себя. Огляделся. Присутствующие отворачивались, пряча нервные усмешки.
Мелькор, отряхнувшись, окликнул его. Майа повернулся, растерянно глядя на Валу:
– Так это был… сон? Ты не уйдешь?
– С чего бы?
– Ну там, во сне… Ты вернулся, я заставил их освободить тебя, а ты осмотрелся и… отвернулся от меня и пошел… куда-то… Почему?
– Видно, не порадовало меня такое… освобождение. За что ты так с Манвэ обошелся?
– За все хорошее. А они как с тобой?!
– Ладно, Ортхеннэр, это всего лишь сон. Никуда я от тебя не уйду.
«Ему иногда что-то подобное снилось, как напьется, еще в Нуменорэ. И почему-то вечно меня за тебя принимал – а проспавшись, злился, что я не то услышал. Особенно уже в Барад-Дуре… И он явно боялся, что ты его не примешь, – вечно во сне умилостивить пытался…» – Недомайа покачал головой, закончив мысленное обращение к Вале.
Гортхауэр подозрительно покосился на нуменорца, но промолчал. Его взгляд упал на Манвэ, не успевшего стереть с лица сложносочиненную усмешку.
– Опять подслушивал?! Да еще и издеваешься, как всегда, насмехаешься!
Манвэ пожал плечами. «Смотри сны потише!» – хотел ответить он черному майа, но сдержался, не желая еще больше злить и без того взвинченного сном и пробуждением «племянника».
– Не разучился еще ухмыляться? Значит, мало тебе от Единого досталось! Говорил я, что еще получишь свое? – Гортхауэра явно несло, он чувствовал это и злился еще больше.
– Пожалуй, Единого позабавило бы осознание того, что Он всего лишь выполняет пожелания Мелькорова сотворенного, – ехидно заметил Владыка.
– Да я тебе и сам… попозже, а то больно уж тебя потрепали… – насмешливо проговорил Гортхауэр.
– Прекрати немедленно! – жестко потребовал Аллор.
– А ты-то что лезешь? – завелся Гортхауэр, готовый броситься на нуменорца. Тот спокойно стоял, скрестив руки на груди и глядя в упор на противника.
