Круги в пустоте - Каплан Виталий Маркович (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
— Ладно, пошли. Чего мы еще не видели?
— Ну… — задумался Синто, — вон там, справа — покои господина князя, а вот в этой башне, что впереди, он колдовским искусством занимается. Только мы туда не пойдем, туда и приближаться запрещено. Я вот в позапрошлом году мимо пробежал, ну, чтобы путь срезать, меня и заметили. Так выпороли, что неделю встать не мог, меня бабка Мхиалу выхаживала, есть тут у нас такая прачка, она умеет целить…
— А еще куда нельзя? — перебил Митька его горестные воспоминания.
— Нельзя в оружейную, она в северном крыле. Нельзя на стены, где камнеметы стоят, никому вообще знать не положено, сколько их и как они расставлены. Только все и так знают. Еще нельзя в темницу. Вон, видишь, где серые камни? Там в нее главный вход. А сама темница под землей. Тут у нас вообще под землей много чего, все под замком вдоль и поперек изрыто.
— Ух ты! — восхитился Митька. Там, в прежней московской жизни, он одно время сильно интересовался подземельями, читал про диггеров книжку «Преисподняя». Хотелось слазить и самому, но не с кем было. Саньке и Илюхе такое неинтересно, а больше из класса никому и не предложишь — покрутят пальцем у виска. Какой дурак по своей воле полезет в грязь и в темноту, где запросто можно и заблудиться, и потонуть, и кости переломать? Тем более, если поймают — то нехило взгреют.
— Да тут в каждой башне есть подземный ход, — продолжал Синто. — Чтобы ежели враги ворвутся, без помехи убежать. Сказывают, ходы эти далеко-далеко тянутся, чуть ли не до самого Сарграма.
— И в нашей башне тоже есть вход? — задумчиво протянул Митька.
— А то! — подтвердил Синто. — Только он скрыт искусно, я не знаю, где. Да и знал бы, соваться не стал. Чего он мне сдался?
— Слушай, а тебе никогда не хотелось убежать? — напрямик спросил Митька. — Сам же говоришь, как тут лупят. Куда-нибудь далеко… где этого вашего князя нет.
— Хотелось, — помолчав, признался Синто. — Я даже и убегал. Давно, лет пять уже тому. Глупый был. Обиделся на Наставника, решил удрать. Спрятался в телеге, тут как раз зерно привезли, разгрузились и обратно поехали. Я под пустыми мешками и укрылся.
— Ну и как? — с замиранием спросил Митька.
— Сам видишь… К полудню меня хватились, к вечеру нагнали телегу. Господин князь, он же все видит, где что… у него и камни такие волшебные есть, что далекое показывают как близкое. Бесполезно бежать. Отовсюду достанут.
— И что? Высекли? — сочувственно вздохнул Митька.
— Если бы, — сумрачно сказал Синто. — Гораздо хуже. Даже не хочу рассказывать. Зато наука — от судьбы не бегать. Уж коли на роду написано рабом быть — так и будь. Высокие Господа каждому его место определили, еще до рождения.
— Фигня это, по-моему, — уверенно возразил Митька. — Просто пока тебе еще не повезло. Но повезет, ты не сомневайся. Ты обязательно убежишь.
— Да мне уже повезло, — улыбнулся Синто, — ведь господин князь меня тебе подарил. Так мне и бегать уже незачем.
Митька вздохнул. Наверное, кассар прав, и не стоит раньше времени говорить о возвращении. Зачем расстраивать человека? Хотя все равно ведь расстроится, когда узнает.
— А это правда, — решил он перевести стрелки, — что тебя какой-то борьбе учат?
— Ага, — подтвердил Синто, — учат. Дьордо-хмангу называется. На древнем языке это значит «путями ветра». Господин князь ведь меня в свою охрану предназначил. Нас тут таких много, ребят. Меня вот с двух лет натаскивают, а кого-то — едва лишь ходить научатся. Раньше у нас наставником был Харриму-Глао, из тхаранских магов невысокого посвящения. Он ничего был, хоть и строгий, но справедливый. Без дела никого не драл. Только его уже год как нет. Чем-то он господину князю не угодил, теперь, значит, в темнице. Говорят, к стене цепями прикован, и непростые это цепи… До сих пор ему замены не нашли, и с нами старые бойцы княжеские занимаются. Они, конечно, опытные, все так… но только кричат и палкой машут, а наставник Харриму-Глао умел так объяснить, что не мозгами, а всем нутром схватываешь… Жалко его.
— А ты меня научишь? — перешел Митька к главному.
— Ну… — задумался Синто, — это же все не так просто. Я покажу, конечно, что-нибудь, только видишь, этому же всю жизнь учатся, с младенчества. И не любого можно выучить, тут особый дар нужен.
— Почему? Руки и ноги у всех есть. Если, конечно, здоровые…
— Руки и ноги — это совсем даже не главное, — серьезно пояснил Синто. — Да пускай они даже и больные, лишь бы все три души были в гармонии… Дьордо-хмангу ведь не просто кулачный бой, что на базарах для потехи затевают. Это, как Харриму-Глао говорил, способ жить. И взрослому человеку его не освоить. Для этого пришлось бы выкинуть все, что в тебе есть, остаться совсем пустым, а такое невозможно.
— А чего же князь Диу мне обещал? — растерянно спросил Митька. — Или он не знает?
— Да все он прекрасно знает, — фыркнул Синто. — Он ведь и сам боец хоть куда, ты не смотри, что толстый и невзрачный… это у него манера такая, скрывать свою суть. Князь знал прекрасно, что ничему настоящему тебя научить невозможно. Он, наверное, думал, что я тебе правду не скажу, а буду показывать какие-нибудь глупости.
— Это какие же? Показал бы хоть.
— Ну вот, смотри.
Синто отошел на несколько шагов назад, к группе старых разросшихся деревьев, узловатые корни которых пробивались сквозь мощенную бурыми булыжниками землю. Шумно вздохнул, выдохнул, хлопнул себя по бедрам — и без всякого разбега взлетел в воздух метра на два, в прыжке взмахнул ногой выше своей головы и аккуратно сбил какой-то темно-зеленый, с кулак величиной, плод. Тот тяжело шмякнулся на камни и раскололся. Показалась оранжевая мякоть.
— Вот, возьми, это хиулла-лзио, он вкусный, — Синто резво нагнулся и подал Митьке плод.
Действительно оказалось вкусно. Вроде яблока, только более плотный, и аромат незнакомый, какими-то пряными травами отдает.
— И это ты называешь глупостями? — поразился Митька, съев подарок.
— Конечно. Что тут сложного-то? Жилы просто растянуты, вот и прыгаешь, и машешь.
— И я так смогу? — недоверчиво протянул Митька.
— Конечно. Года три поупражняешься — и сможешь, — обнадежил его Синто. — Если, конечно, будешь каждый день заниматься. Но вообще это чепуха, это никакое не дьордо-хмангу. Такие трюки бродячие потешники выделывают. На постоялых дворах, на базарах. Всякие там дубинки подбрасывают и ловят, в воздухе крутятся, на руках ходят. Тут никакой хитрости, только сноровка.
— Слушай, — восхищенно попросил Митька, — а покажи что-нибудь настоящее, а?
Синто несколько секунд колебался. Видно, что-то смущало его. Потом он, решившись, сказал:
— Ну ладно. Вот смотри, я стою напротив тебя. Попробуй меня схватить.
Митька прикинул на глаз расстояние — шага два-три. Одного прыжка хватит. Правда, прыгать с прокушенной ногой не хотелось, и он попросту, выставив вперед руки, двинулся на Синто.
Тот и не думал уворачиваться, стоял спокойно, чуть улыбаясь. А потом вдруг почему-то его не оказалось перед Митькой. Будто и вовсе не было. Митька резко обернулся — но и сзади никакого Синто не обнаружилось. Что за бред? Растерянно глядя по сторонам, Митька вертелся на месте.
Спустя минуту он ощутил осторожное прикосновение к своему плечу.
— Синто?!
— Здесь я, — отозвался Синто. Он стоял рядом с Митькой, загорелый, жилистый, веселый, в серых глазах его плясали лукавые искорки.
— Вот это уже действительно дьордо-хмангу, — улыбнулся он, глядя на растерянного Митьку. — Тоже не что-то особенное, я так уже в пять лет умел.
— Ты что, по-настоящему можешь становиться невидимым? — ошалело вытаращился на него Митька. — В самом деле?
— Ну, это как сказать… — вздохнул Синто. — Понимаешь, если тебя не видят, это еще не значит, что ты невидимка. Это же смотря кто не видит. Вот ты сейчас меня не увидел, а наставник Харриму-Глао увидел бы. И князь Диу бы увидел, и этот твой господин Харт-ла-Гир. Я бы, наверное, мог и от него укрыться, но не от князя и не от Наставника. Наставник — он Наставник, понимаешь? Он мастер. А князь — маг. А господин Харт-ла-Гир хоть и тоже искусству дьордо-хмангу обучался, но он поздно начал. Лет, наверное, с тринадцати. А это уже почитай что и без толку… если, конечно, не придорожных разбойников гонять, а к вершинам стремиться.
