Белое безмолвие смерти - Зонин Сергей "Серая Зона" (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Если с посторонними вмешательством всё было относительно ясно, то о Предначертании Влад никогда не слышал. Хотел уточнить у Меча, но не успел — память выдала ответ раньше.
«На хрен такие навороты! Пусть лучше будет от Дракулы, я не гордый. Главное, чтобы работало. Кстати, что ты говорил насчёт девяти видов оружия? В листе только пять…»
«Это встроенного. А носимого? На себя посмотри, дурень…»
На третьем, четвёртом, пятом и шестом металлических бёдрах (или на плечах, если использовать эти конечности в качестве рук) виднелись четыре откидных пластины, каждая в форме пистолетной кобуры. Размером они вполне соответствовали своему носителю: за каждой можно было упрятать средних размеров авиапушку. Каждая пластина имела свой цвет: белый, кроваво-красный, чёрный и серый. Повинуясь его мысли, все четыре пластины откинулись, демонстрируя ниши на бёдрах, в которых уютно расположились четыре огромных пистолета. Впрочем, учитывая их калибры (от двадцати пяти до пятидесяти миллиметров), это уже была самая настоящая артиллерия.
Каждый пистолет имел индивидуальный дизайн, и все были выполнены из разных материалов. Цвет оружия соответствовал цвету кобуры. Белый — пластиковый, красный — бронзовый, чёрный — какая-то разновидность керамики, и серый — стальной. Новые чувства определяли структуру материала так же легко, как человек различает цвета.
«И балуются бомбою, у нас такого нет, к тому ж мы люди скромные, нам нужен пистолет… Снуют людишки в ужасе по правой стороне, а мы во всеоружасе шагаем по стране…»
На каждом стволе мерцала своя надпись. Слишком быстро, чтобы её мог заметить человек, но вполне различимо для Владимира. Все надписи кириллицей, но все разными шрифтами:
«МОР», «БРАНЬ», «ГЛАД» и «СМЕРТЬ».
Глава 24
Самсэль ещё раз прошёлся вдоль кладки яиц, осторожно поглаживая её светящимся жезлом. За последние несколько суток те здорово прибавили в размерах. Если продолжать в том же темпе, через неделю можно ожидать первого пополнения. После этого скрывать проект станет слишком сложно, придётся привлекать рыцарей из числа самых преданных. И сдержанных — накладывать иллюзорную внешность молодые инсекты научатся ещё не скоро, а натуральный облик его расы вызывал у большинства людей инстинктивную вспышку ксенофобии. Хорошо ещё, что члены Ордена привыкли в первую очередь смотреть на ауру, а уже потом на внешность. Но ухаживать за выводком юных тараканов, каждый из которых через два дня после рождения сможет разорвать тебя пополам, не слишком напрягаясь — солидное испытание для человека, даже если подопечные на сто процентов светлые. А в стопроцентности покровитель не был уверен — детские ауры очень нестабильны, хотя у его вида с этим и несколько лучше, чем у переменчивых млекопитающих. Принадлежность к той или иной стихии задавалась в основном генетикой и условиями роста зародышей. Условия-то он обеспечил, какие смог, а вот с генетикой хуже. Среди его предков уже во втором поколении было двое тёмных.
Скорее всего, двух или трёх с каждого лотка придётся отбраковать прямо в колыбели, прежде, чем орденцы их увидят. Хотя пока все малыши выглядели почти идеально, сквозь прозрачную скорлупу яиц пробивалось мягкое сияние. У воинов уже начали формироваться крупные жвалы, у учёных — выпуклые головы на тонких шеях. Касту снабженцев Самсэль решил пока не создавать — с этим и люди неплохо управляются, а у него до появления первой матки каждый зародыш бесценен. Как это смертные говорят, на вес золота? Глупость, золото он мог создавать тоннами, что и проделал недавно, как только узнал о финансовых проблемах Ордена. Так вышло дешевле, чем расплачиваться заряженными амулетами, и не привлекало лишнего внимания, если тратить осторожно и с умом. А вот зародышей-гомункулов создавать — работа тонкая, не на один год, особенно, когда ингредиентов и пособий под рукой нет и достать невозможно. Он не был уверен, взялся бы за такую авантюру или нет, не окажись более простого выхода. Помогла предусмотрительность — пять тысяч яиц в пространственном кармане, прихваченных из инкубатора ещё тогда, при побеге из первого, родного мира. Собирался основать колонию, если попадёт на необитаемую планету… В страшном сне тогда не мог представить, что однажды эти малыши окажутся его единственной армией. Здешние светлые… хорошие ребята, но как иерархи — ноль. Конечно, если бы с ними поработать пару столетий, заняться обучением да селекцией, вышла бы такая армия, что и в соседние миры заявиться не стыдно. Люди — благодатный материал, если знать, как взяться за обработку. Но увы, у него не было и десяти лет.
С двумя лотками он рискнул — напрямую ещё до рождения посвятил Свету, подержав яйца в потоках чистой энергии около часа. Выживут немногие, слишком тяжело неокрепшим душам принять стихию. Но уж те, что справятся — будут героями без страха и упрёка, гениями-революционерами, возможно даже мессиями… Учится его раса быстро, взрослеет ещё быстрее — физическая зрелость через три недели, интеллектуальная за полгода. Дай хотя бы десять лет, и эти малыши обгонят его по всем статьям. Но опять же, время, время… Придётся использовать элитных воинов в качестве пушечного мяса, гнать сквозь чародеев потоки энергии, которые вероятно их сожгут, заставлять техников и учёных работать на износ, круглосуточно, а маток — непрерывно откладывать яйца… Хорошо ещё, что его народ к этому приспособлен, инсекты не испытывают комплексов относительно превращения себя в расходный материал. Личность ничто, колония всё.
Из-за этого в неконкурентных мирах складывалась совершенно парадоксальная ситуация. Большинство населения если и испытывало какие-то эмоции вообще, то отрицательные. Чем создавало, казалось бы, идеальную почву для усиления тёмных магов и иных тварей. Но при этом обратить неконкурентную особь ко Тьме было практически невозможно. Гражданин муравейника просто не понимал, что это такое — жить для себя, и как может разумное существо осознанно вредить обществу. Эгоизм представлялся ему какой-то странной разновидностью психического заболевания. Вот и получалось, что тёмные в таких мирах набирали огромную, непредставимую мощь, но при этом оставались немногочисленными изгоями. Светлые же пользовались полной поддержкой населения, легко могли вербовать миллионы сторонников… но при этом вынуждены были беречь, как драгоценность, каждую капельку силы. Так что уж к чему, а к энергетическому кризису Самсэлю было не привыкать. Наоборот, богатая и обильная дармовой силой Земля казалась ему неуютной — не давала повода для самосовершенствования. А в Носфере с этим всё в порядке, почти как дома. Малейшая ошибка — и вылетаешь за борт жизни вместе с миллионами подопечных.
Он уложил на место последнее яйцо, сияющее, словно огромная жемчужина, вернулся в человеческий вид и коснулся коралла, приказывая тому изменить форму. Стена исчезла, открывая первую переходную камеру. Всего их было три, каждая с другим паролем. Может быть, перестраховка, но на родине, ещё до вознесения, он привык строить именно так, да и ситуация располагала к небольшой паранойе. Никто не должен заподозрить, что здесь происходит. К сожалению, непрозрачность «квантовой пены» была палкой о двух концах. Находясь в выводковой камере, архангел понятия не имел, что творится снаружи. Секрет создания амулетов Пустоты, скрывающих хозяина и в то же время позволяющих видеть окружающий мир, закрывающих от враждебной магии и не мешающих применять собственную, был пока непостижим даже для него. Хотя может, и к лучшему, если вспомнить, КТО эти амулеты создаёт и для чего обычно применяет… На свои знания и умения Самсэль, по крайней мере, мог положиться.
Первым, что он увидел, выйдя из третьей переходной камеры, были фрагменты человеческих тел. По мозгам ударило ощущение чужой смерти. Души, не успевшие ещё уйти на Белые Равнины, в панике носились над тем, что недавно было их земным пристанищем. Крови, разумеется, тоже было много, но она не бросалась в глаза — белая броня рыцарей создавалась таким образом, чтобы не пачкаться даже в бою, а на коралловом полу красные потоки были не очень заметны. Поэтому картинка казалась жутковатой, но подчёркнуто стерильной — словно кто-то порубил на куски десяток манекенов, облачённых в рыцарскую броню.
