Чародей - Дуглас Сара (книги без регистрации полные версии .TXT) 📗

Ривку со спавшим на ее руках Калумом он обнаружил в собственном шатре.

— Азур? — тревожно спросил он и соскочил с седла.

Ривка кивнула головой на завернувшуюся в одеяло фигуру.

Аксис опустился на колени и отвел одеяло от лица Азур. Она спала. Лицо бледное, под глазами темные круги.

— Она нормально себя чувствует? — спросил Аксис у матери и отвел волосы со лба Азур.

Ривка помолчала. Надо ли говорить ему о беременности Азур? Она приехала в лагерь час назад и буквально свалилась у ног Ривки. Потребовалось просить помощи у проходившего солдата: вместе с ним они сняли с нее кольчугу и завернули в одеяло. Азур при этом даже не шевельнулась. Ривка знала, что Азур плохо переносит эту беременность, и боялась, что у нее может случиться выкидыш.

Пожала плечами.

— Она очень устала, а ран у нее нет. Возможно, все, что ей сейчас требуется, это сон.

Аксис сел и взял Калума из рук матери.

— Он целый день не спал, Аксис, — сказала Ривка, — беспокоился и плакал. Знал, что оба его родителя сражаются, и, похоже, чувствовал, что битва идет тяжело. От еды отказывался и не успокоился, пока Азур не дотащилась до лагеря.

Помолчала. Может ли она спросить?

— А Магариз? С ним все в порядке?

— Не слышал и не знаю, жив он или нет, — без обиняков заявил Аксис, — как, впрочем, ничего не знаю и о большинстве командиров и солдат. Может, это и к лучшему.

Вошел слуга. Аксис передал ребенка Ривке и облегченно вздохнул, когда слуга помог ему расстегнуть облачение, снял кольчугу и унес ее прочь. Потом буквально содрал пропитавшуюся потом и кровью тунику и отшвырнул в сторону.

Ривка увидела на груди и спине его раны, но ничего не сказала. Главное, что они не опасны и скоро заживут.

— Ложись, Аксис. Если не выспишься, не будешь ни на что способен.

Аксис завернулся в одеяло и лег рядом с Азур.

— Два часа, не больше, — пробормотал он. — Разбуди меня через два часа.

Во дворце и на улицах Карлона было неспокойно. Исход битвы горожанам был уже известен. Когда Борнхелд, Готье, а за ними и два десятка всадников галопом ворвались в городские ворота и заперли их за собой, люди встретили их молчанием.

«Это что же, защищать их будут два десятка солдат и король? — спрашивали себя королизцы. — Выходит, Карлон, как Ахар, потерпел поражение?».

Придворные оставили дворец и укрылись в потаенных домах узких улочек Карлона. Оставаться во дворце было опасно. Каким будет двор Аксиса? Найдется ли место для них? «Несомненно, — утешало себя большинство. — Каждому новому королю, будь то наследник или узурпатор, нужен двор, окружающий его лестью».

Глаза горожан то и дело обращались к полю боя, освещенному факелами: солдаты исполняли долг перед мертвыми — копали могилы. Многие из тех, кто смотрел на них с городских стен, потеряли в сражении сыновей, отцов или мужей, и принадлежали они к обеим противоборствующим сторонам: многие горожане Карлона служили в войске Аксиса.

Настроение в Карлоне было скорее грустно-примирительным, нежели гневным и пугливым. Большинство, как и Аксис, жалели о том, что допустили войну. Могли же братья, в конце концов, прийти к компромиссу? Борнхелд, судя по всему, потерпел окончательное поражение: городу осады не выдержать. До сих пор Карлон пользовался репутацией города веселого и грешного, умеющего делать деньги, а вот к войне и ее последствиям он был явно не готов.

Если горожане примирились с поражением Борнхелда, то Джейм был близок к истерике.

— Ты потерял королевство, потерял Сенешаль! — кричал он на Борнхелда.

Пьяный Борнхелд сидел на троне в Лунном зале. Куда подевались его мечты? Амбиции? Неужели конец? Какую ошибку допустил? В руке он все еще держал пустую бутыль из-под красного вина. Мгновение, и вот она летит в сторону Джейма.

Брат-Наставник успел пригнуться, и бутылка упала позади него, расколовшись на тысячу осколков.

— Все пропало, — прошептал он. — Тысячелетний труд пошел насмарку в один день!

— Я слышала, ты потерпел поражение, Борнхелд, — послышался нежный голос. В зал вошла Фарадей. Борнхелд повернулся к жене. В бархатном платье цвета темного изумруда она была просто великолепна. Высокая прическа, бриллиантовое колье, жемчужные серьги. — Ты плохо выглядишь, Борнхелд. Может, позвать врача? Уж не заболел ли ты той же болезнью, что и Приам?

Борнхелд скривил рот — это все, на что он был способен.

— Аксис одержал победу благодаря предательству. По-другому он не умеет. В том, что королевство мое распалось, виноваты предатели.

— Если королевство распалось, — возразила Фарадей, ничего, кроме презрения, к мужу не испытывавшая, — так это потому, что тебе такая роль не по силам. Сколько времени ты отсидел на этом троне? Сколько?

Борнхелд подался вперед и чуть не свалился с трона, настолько он был пьян.

— Шлюха! Ты тоже предала меня. Сколько мужчин ты затащила к себе в постель и настроила против меня? Сколько раз ты изменила мне с Аксисом?

Лицо Фарадей выразило глубокое презрение.

— Я всегда оставалась верной нашим обязательствам. В отличие от тебя.

И тут же, не дожидаясь ответа, Фарадей повернулась к Джейму:

— Ты жалкий старик, Джейм. Ты потерпел такое же поражение, как и Борнхелд на поле боя. И ты, и твой бог. Знаешь ли ты, Джейм, что когда-то я страстно верила в Артора? Потом я попала под влияние пророчества, и меня представили новым богам, наделили новой силой. Артор значит для меня то же, что и мой муж, а следовательно, не значит ничего.

Повернулась и вышла из зала.

Джейм весь дрожал. Оглянулся, поискал глазами Морисона. Того не было. Морисон и Гилберт исчезли тотчас после того, как узнали о поражении Борнхелда.

— Морисон, — пробормотал Джейм и посмотрел в темноту. — Морисон? — О, Артор, ну почему нет сейчас рядом с ним его друга? — Что нам теперь делать? — шептал он. — Нам? Нет, мне. Я остался один, если не считать пьяного осла, что сидит сейчас на троне Ахара.

Борнхелд улыбнулся ему.

— Что нам делать, Джейм? Давай выпьем, Брат-Наставник. Посмотри-ка в шкафу бутылку.

В коридоре показная бравада Фарадей улетучилась.

Она знала, что должно произойти. О подробностях не думала, они казались ей неважными. Аксис вызовет Борнхелда на единоборство в Лунном зале. Фарадей знала: ужасное апокалиптическое видение, явившееся ей два года назад, произойдет с ней в реальной жизни.

Но, хотя Фарадей отчаянно надеялась, верила в победу Аксиса (видение не показало ей, кто выйдет из схватки победителем), она схватилась за лиф платья, ощутив, как горячая кровь Аксиса течет по ее груди.

— Победи же, Аксис, победи! — прошептала она.

Шла ночь. В тревожном ожидании Ривка сторожила сон Аксиса, Азур и Калума. За несколько часов до рассвета в освещенный пламенем костра круг вошел Магариз. Ривка вскочила, прижала его к себе. Слезы ручьем побежали по щекам.

Магариз опустился возле костра. Как и Аксис, он сильно устал, и сердце его так же сильно болело. Ривка осторожно расстегнула ему кольчугу, а он, запинаясь от изнеможения, рассказывал ей о битве, пока не уснул на середине фразы. Ривка бережно уложила его на землю и укрыла одеялом.

Поднявшись, заметила: рядом с ней стоит высокая черноволосая девушка. Судорожно сжав полы плаща, надетого поверх ярко-красного платья, она хрипло прошептала:

— Велиар?

Падавшая на лицо тень делала синие глаза ее огромными.

Ривка покачала головой.

— Не слышала, — тихо ответила она.

— А… — пробормотала девушка и пошла прочь.

Ривка сочувственно посмотрела ей вслед.

Потом, сидя у костра и глядя на спящих, усталая Ривка размышляла о войне и о мире. Мужчины сражаются, женщины ждут и плачут. Как же она устала оттого, что не получила, чего хотела. И дала себе слово: не позволить любви уйти от нее снова. Вторую половину жизни она проживет счастливее, чем первую. В этот раз никто, даже ее сын, не отнимет от нее любимого человека.