Глаза тьмы (СИ) - Зорина Светлана (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗
Амнита знала, что шансов уцелеть у неё не так уж и много, но она упорно не хотела думать о плохом.
«Всё получится, — убеждала она себя. — Должно получиться. Вот если бы я на это не решилась, тогда бы точно погибла. И не одна, а вместе со всеми обитателями Эрсы. Всё будет хорошо. Двадцать лет назад я успела выпрыгнуть из тайпы в самый последний момент, когда она уже, можно сказать, сорвалась с моста. Я пошлю Каму навстречу гибели и успею улететь прочь. Кто-нибудь из вангов мне поможет. Неужто я не сумею с кем-нибудь из них договориться?»
План Амниты был таков. Дайверан доставит её на Каму. На всякий случай Амнита решила надеть защитный костюм, но она знала, что, очутившись на поверхности луны, она и так сумеет защитить себя от её смертоносного излучения. При близком контакте она подчинит себе волю Камы, тем более что она будет там в плотном теле. Она сильней любого звёздного нумада, хотя и не так сильна, как Альмандаар Лайол. Амнита и Альмандаар не могут находиться в одном времени. Но его там и не будет. Он же тогда быстро вернулся в своё время, на свою звезду, где предстал перед судом Нумарга. Когда Кама окажется в ловушке, Амнита заставит её сойти с орбиты и перед самым столкновением покинет её. Вот тут-то ей и понадобится помощь ванга. Птица-танх не может открыть окно в прошлое, но если оно будет открыто, сумеет слетать туда за Амнитой, чтобы вернуть её в своё время. Если воля Камы будет сломлена, она уже никого не убьёт своим излучением.
«Складно всё получается, — размышляла Амнита. — Я всю жизнь увлекалась техникой. Мне хотелось летать… Когда-то я даже пообещала Трёхликой, что прилечу к ней на большой железной птице… Выходит, так было угодно судьбе. А точнее — это входило в мою задачу. А Эрлину предстояло найти чертежи и построить дайверан. Гинта с детства билась над расшифровкой древнею письма, а потом помогла Эрлину прочесть записи Вальгама Иногда создаётся впечатление, что всё было кем-то решено за нас, причём, давно… Нет. У нас всегда есть выбор. Был и есть. Все мы поступаем именно так, потому что мы так решили. Сами. Каждый из нас мог выбрать другой путь. Наверное, мы действительно избранники, но ведь судьба, как сказал один мудрец, — это странное переплетение божественной воли и человеческой. Трёхликая сама выдала себя. Она уловила, что между мной и белой звездой существует связь, и выдала себя своим страхом. Она боится оказаться между Эйрином и Танхаром… Но она же всё равно периодически в положенное время оказывается там. Больше всего она боялась, что её человеческий двойник может оказаться между солнечным правителем и повелителем Танхара. И вот тогда ей действительно будет небезопасно находиться между солнцем и Чёрной Звездой. Погасшей звездой, которая получила вторую жизнь благодаря белой звезде… Благодаря Альмандаару Лайолу, звёздному божеству, живущему теперь на Эрсе в облике женщины со звёздным именем… Как причудливо, но крепко связаны судьбы людей и целых миров. Мы окажемся с тобой между солнцем и Танхаром, Трёхликая. Солнечный юноша поможет мне взять тебя в плен, а сын тёмного бога поможет заманить тебя в ловушку. Мы с тобой вместе окажемся там, но я не боюсь. Я больше не твой двойник, холодная Кама. Бледная красавица, не знающая любви. Я никогда и не была твоей. Ты хотела приручить меня. Ты хотела, чтобы я была предана тебе и не знала о том, что на самом деле я тебя сильней. Звёздные божества сильнее лунных, и хотя в этом мире я человек, я всё равно сильнее тебя. Может, как раз потому, что я человек. Я не луна, не звезда, не цветок. Я женщина и умею любить. Я буду бороться за свою любовь и за свой мир, потому что хочу быть счастливой. Здесь. В этом мире. С тем, кого я люблю. Чего ты боишься, Кама? Ты, не умеющая любить. Тебе нечего терять. И некого».
Как ни странно, Трёхликая оставила её в покое. Она больше не изводила Амниту страшными видениями и ночными кошмарами. Возможно, теперь это просто не имело смысла… Нет, в её молчании Амнита улавливала скрытое злорадство. Ладно, ты победила, но твоя победа не принесёт тебе радости. Моя гибель — это твоя гибель. Помни об этом.
Амнита помнила, но почему-то не боялась. Страх перед смертью не спасает от смерти. Стоит ли вообще бояться своей судьбы? Если в игре под названием жизнь тебе выпала любовь, ты выиграл. Иногда у неё возникало странное чувство… Как в том сне, когда она поняла, что умрёт, и не испугалась. Что такое смерть? Кода Диннар был рядом, ей казалось что смерти нет вообще. Ей просто не было места в этом мире, где царила любовь. Амните хотелось испить эту чашу до дна. И она пила с такой жадностью, что удивляла и Диннара, и саму себя.
— С каждым днём я всё больше и больше убеждаюсь в одном, — говорил он. — Я никогда не пойму, что ты такое. Ты никогда не перестанешь меня удивлять.
«Я никогда не перестану тебя любить, — думала Амнита. — Что бы ни случилось, я не оставлю тебя. Если даже в конце этого цикла меня ждёт смерть, то это не навсегда. Смерть — это дверь в другую жизнь. А жизнь бесконечна. Как любовь».
— О чём ты думаешь? — спрашивал иногда Диннар. — Кажется, мы решили все проблемы. Тебя что-то тревожит?
— Проблемы решены только на словах. Надо ещё, чтобы всё получилось. Я полечу с тобой на Танхар. Хочу сама поговорить с этим Снуффи.
Танхар изменился. Больше не было цветного тумана, который заслонял от обитателей ангамы солнце. Стало гораздо теплее, чем раньше. Камарны трудились днём, в самое жаркое время суток, когда марр было податливей. Танхар сейчас был буквально наводнён демонами тьмы, но хиссанов это не пугало. Они знали, что все эти прекрасные тёмные божества подчиняются Ар-Даану. Он вызвал их из камня, а когда они сделают свою работу, отпустит их на свободу.
На Танхаре уже были безопасные для прогулок места. Амнита даже обнаружила несколько участков земли, где пробивалась травка.
— Чему ты удивляешься? — смеялся Диннар. — Марр больше не пожирает здесь всё живое. Скоро Танхар оденется зеленью.
— Мне казалось, тут не может быть ничего, кроме камней. Такое впечатление, что марр становятся всё меньше и меньше…
— Марр — не такая плотная субстанция, как камень. Когда камарны делают камни, они спрессовывают марр. Оно становится раза в четыре плотнее и во столько же раз уменьшается. Так что горы занимают гораздо меньше места, чем марр, из которого они созданы. К тому же их можно сделать любой высоты и за счёт этого сэкономить территорию для лесов. А что касается танарита… Танхи действительно живут в этом камне, но далеко не каждый танарит является обиталищем демона. Есть, как говорится, пустые камни. А камень, в котором обитает демон, уменьшается в размерах, если камарн покидает его. Тела камарнов состоят из тонкой, но очень насыщенной энергией материи. Она сливается с материей камня и как бы немного разрыхляет её. Камень, в котором спит демон, имеет меньшую плотность, чем пустой танарит. Он легче и более хрупок. Зато он богаче оттенками, когда на него падает свет. Танаритовые горы, из которых я вызвал демонов, уменьшились примерно вдвое. Хочешь посмотреть, как мы их вызываем?
Большая часть Танхара всё ещё была скрыта под толстым слоем марр. Амнита видела, как Диннар и послушные ему демоны сдвигают марр, освобождая танаритовые скалы и участки земли. Диннар больше не делал статуй. Камарны сами будили своих братьев. Когда светящиеся чёрные фигуры отделялись от камня, он как будто бы таял, становился похожим на студень. Камарны тут же спрессовывали его и возводили над ним арки из других пород. Танарита не должно быть на поверхности ангамы, но Диннар решил не прятать его слишком глубоко, чтобы хиссанам было легче добывать его. Он знал, как они любят этот камень.
— Я сейчас гораздо сильней, чем раньше, — сказал он Амните. — Камарны, которых я вернул к жизни, поделились со мной своей силой.
Он посмотрел на глыбу камня размером с двухэтажный дом, и она сдвинулась с места. Потом поднялась в воздух и, пролетев несколько каптов, мягко опустилась на землю.
— Для того, чтобы камни двигались, мне теперь даже прикасаться я ним не надо. Достаточно мысленного приказа. Раньше я лишь немного умел воздействовать на материю камня, а теперь могу на время сделать его почти жидким… Только вот неуязвимым сделать не могу.
